Нужно действовать решительней.

С этой мыслью я направился в гости к Пелерину. Солнце уже прошло половину пути от зенита до горизонта, и я решил, что сейчас самое время навестить лихого, но недружелюбно настроенного ко мне всадника. К тому же времени останется еще с запасом, чтобы успеть к Олете.

В расположении кавалерии меня встретили недружелюбно. Нет, никто не хватался за оружие и не пытался оскорбить, но тяжелые взгляды упирались мне в спину. То, что я спас их командира, скорее усугубляло настрой кавалеристов. Получается, я выставил их всех в неприглядном свете.

Не обращая внимания на окружающих, я подошел к строению, служившим казармой для всадников. С торца был отдельный вход в комнаты Пелерина. Самого Симальфа Пелерина я застал за столом, когда меня провели внутрь. Он сидел в глубоком кресле, а перебинтованная нога покоилась на небольшой табуретке.

— О, Гунальф Веспар! — воскликнул он с наигранной радостью. — Я думал ты придешь позже.

— Ты не назвал точного часа, а время сейчас, как раз перед закатом.

— Не волнуйся, сейчас все будет готово! Садись.

Я уселся и откинулся на спинку кресла.

— Эй, Парс! — заорал он, словно находился в гуще боя.

На пороге возник эльф, проводивший меня сюда.

— Зови девок, пускай накрывают на стол, дорогой гость пришел.

Девок?

Эльф исчез, а из-за дверей появились две рабыни-лоталли. Женщин этого народа я видел впервые. Примерно мне по плечо, фигуристые, с красивыми, но застывшими в равнодушных масках лицами. Они принесли два подноса с простыми закусками, и неизменный кувшин эльфийского вина.

Глядя на них, я вспомнил раба Эфелиты. Того, чью жизнь я разменял на жизнь Пелерина. Его предсмертный крик прозвучал в моей голове. Можно, конечно, малодушно убеждать себя, что он все равно бы погиб. Но тогда его смерть, хотя бы не лежала на моей совести.

— Смотрю, тебе девчонки понравились, — ехидно усмехнулся Пелерин.

Только тут я понял, что неотрывно смотрю на женщин-лоталли.

— Наверное, я должен поблагодарить тебя за спасение жизни. Но «спасибо» с собой не унесешь. Давай, я подарю тебе одну из этих малышек, выбирай любую. Отдал бы обеих, но вторая мне необходима.

Я немного опешил. Да, эльфы — рабовладельцы, но я как-то не привык распоряжаться, пускай будет людьми, как вещами.

— Надо подумать, — нерешительно ответил я. — Дуэндал позволяет мне пользоваться своими рабами, а таскать за собой женщину, хоть и лоталли, короче, решу позже.

— Не любитель этих малышек? Зря, они выносливы и работящие. В походах самое то! — хохотнул Пелерин.

Выпили. Пелерин, как бы случайно, поправляя ворот своего одеяния, вытянул черную жемчужину — символ своего ранга.

— Впервые не чувствую себя уязвленным, сидя за одним столом с эльфом низкого ранга.

Вот же сволочь! Я ему жизнь спас, а он…

— Наверное, все дело в том, что раньше ты был мне ровней. Да, страшное дело, в один момент потерять все достижения.

— Хочешь посочувствовать мне? — усмехнулся я.

— Знаешь, Гун, ведь, по сути, нам с тобой нечего делить. Маленкорхи грызутся с Алвинами, Лвиаеры тоже вонзили зубы в кусок мяса, называемой властью, а мои родственички Юнифинды с нетерпением ожидают, когда все трое ослабнут, чтобы перегрызть всех по одиночке.

— Трудно с тобой спорит, — осторожно ответил я, не совсем понимая к чему клонит Пелерин. — Все так и есть. Но что ты предлагаешь, заключить союз за их спинами и затеять свою игру?

Я катнул пробный шар. Не так прост этот Пелерин. Кто знает, до чего мы договоримся, может быть предательский план Маленкорха вылезет наружу?

— Такие, как мы, Гун, влезаем в это все не ради власти знатных семей. Лично мне все равно, кто будет решать важные вопросы, Маленкорхи или Алвины. Нам с тобой нужен ранг! И ты, достигший равного со мной положения, а затем упавший ниже младенца, должен, как никто другой, понимать это.

Он отхлебнул вина и уставился на меня испытующим взглядом. Я кивнул.

— Знаешь, я впечатлен тем, как за столь короткий срок ты вернул себе уже третий ранг. Это заслуживает уважения. Но дальше будет сложнее.

Пауза. Затем Пелерин продолжил:

— Все знают о твоей вражде с Хальвином, но у тебя так же проблемы с моей родственницей Эфелитой, ведь так?

— Я бы не назвал это проблемами…

— Брось, Гун, я говорю с тобой откровенно. Эльф спасший мне жизнь, заслуживает откровенности. Но и ты, будь добр, прекрати запираться. Эфелита еще ничего не выкинула, после того, как ты не принес ей голову Каргана?

— Не могу сказать точно, но один из ее рабов, доставивший мне послание от нее, умер.

Я не стал уточнять, что раб умер на поле боя, среди других лоталли отправленных на очистку рва.

— В духе этой чокнутой стервы, — хмыкнул Пелерин. — Так вот, одну из этих малышек ты можешь забрать, но еще я могу помочь тебе избавиться от ненужных проблем, с Маленкорхом и Эфелитой. Думаю, это будет достойной платой за мою жизнь.

— Прости меня, Симальф, со всем уважением, но разве ты обладаешь таким влиянием?

— Хальфин упрям, но все же иногда