— Сын мой, ты все неправильно понял… Я, конечно, не хотел отправлять тебя в Крепость, но ты же знаешь — законы королевства для всех едины… — попытался оправдаться толстяк.

Смертоносный разрез!

Золотистая дуга техники устремилась вперед, надрубив стол, и задев бок толстяка. Отто взвыл, инстинктивно зажав рукой место пореза. Юноша специально запустил технику так, чтобы ранить, но не убить. Простые люди очень боялись культиваторов, именно потому, что лицом к лицу ничего не могли поделать. Словно наблюдать за падающей на тебя горой — можешь бежать, можешь кричать — все равно ничего не сделать.

— Бред! Ты думаешь, я идиот? — яростно возразил Эрвин. — С твоими деньгами всегда можно было найти выход. Еще раз спрашиваю. Зачем ты это сделал, жирная тварь⁈ Будешь юлить — я на куски тебя порублю!

Глядя в бешеные глаза своего же сына, толстяк осознал — чтобы он не сказал, итог будет один — его смерть. Юноша перед ним убивал, много убивал. Привычка к жестокости, к подавлению силой сформировалась в нем и взяла верх, напрочь стерев когда-то интеллигентного и тихого мальчишку. Не то чтобы это было неправильно… В мире было только одно право — право сильного! Но Отто привык использовать это право лишь для собственной выгоды. И никогда не думал сталкиваться с ним, когда он заведомо на стороне слабого…

Правая рука, зажимавшая раненный бок разжалась. Так как это было под столом, то это не было заметно Эрвину. Окровавленным пальцем Отто начал что-то писать на боку стола, изнутри.

— Ты не собираешься отвечать, да? Хотя что можно ожидать от такой сволочи…

Злоба в Эрвине достигла своего пика. Конечно, можно было еще пытать и мучить этого человека… но зачем, если итог все равно один?

— Тогда могу сказать одно — отправляйся на тот свет. Там будешь извиняться перед матерью, если увидишь! И да, Вилда уже сдохла. Ты, и Алмерик скоро присоединитесь к ней. В этом мире больше не будет фамилии Златобородых, это я тебе обещаю!

Смертоносный разрез!

Золотистая дуга техники моментально прорубила тяжелый стол, убив Отто Златобородого.

Эрвин тяжело вздохнул, глядя на труп собственного отца. Давным-давно, в детстве, он хотел добиться признания от него. Хотел, чтобы его ценили, чтобы Отто Златобородый гордился своим сыном, духи его побери! Однако отец всегда холодно относился к нему. Почему? Непонятно. В то время Эрвин думал, что ему нужно просто больше стараться. Чтобы Отто заметил его, и тогда…

— Ты был дерьмовым отцом, как ни крути. Нельзя предавать своих родных!

На душе одновременно поселились и чувство выполненного долга, и горечь, и грусть, и тонкое ощущение, что все должно было быть вовсе не так…

— Пора мне уходить. Но сначала…

Юноша огляделся. На одной из стен висели несколько полочек. Эрвин проверил их содержимое, и нашел три крупных драгоценных камня. Дальше он подошел ко все еще державшемуся столу, и методично обыскал все ящики. Наградой стал внушительных размеров мешочек с золотыми. Сложно было сказать, насколько большое на самом деле было состояние Златобородого. Но эти деньги были вложены в разнообразные магазины, караваны, производства, и духи знают во что еще. Понятно, что рядом с собой он оставил лишь сущие копейки. Но эти копейки по меркам богатейшего купца, были весьма немалой суммой на самом деле.

После чего Эрвин подошел к окну. За крепким стеклом, обработанным алхимическими составами, виднелась кованная решетка — покойный обстоятельно подходил к своей безопасности. Но юноша не видел в этом проблемы:

Смертоносный разрез!

Смертоносный разрез!

Смертоносный разрез!

Смертоносный разрез!

Четыре техники, последовательно выпущенные в форме квадрата прорубили и стекло, и находившуюся за ней решетку. Юноша опять прикрыл лицо тряпкой, вытолкнул из окна все, что мешало. Активировав «шаг незаметности» Эрвин спрыгнул вниз, и быстро сбежал с территории поместья. Но не ушел далеко, а вернулся в самодельный наблюдательный пункт, на дереве. Еще оставался в живых последний из Златобородых — его брат, Алмерик. И Эрвин не собирался оставлять его в живых, потому что к нему у юноши тоже были счеты. Но вместо того, чтобы искать его по всему королевству, стоило просто подождать. Ведь не сможет же он проигнорировать гибель своих родителей⁈ К тому же, никто не будет думать, что убийца не убежит, а наоборот, затаится рядом, чтобы продолжить свое черное дело…

Через полчаса после того, как Эрвин покинул особняк, он наполнился шумом, криками и светом. Мало того! Охранники бегали с факелами по территории, то ли что-то разыскивая, то ли просто делая вид, что стараются.

Отдохнув несколько часов, Эрвин продолжил наблюдения за особняком. С самого рассвета сразу четыре птицы были отправлены с «голубиной» башенки. Очевидно, что обитатели особняка обнаружили произошедшее, и отправили послания всем, кому смогли. Губы юноши растянулись в ужасающую улыбку:

— Спеши, мой братец! Я жду тебя… Когда-то ты хорошо повеселился надо мной. Теперь моя очередь!

Глава 13

Город Бойрен, поместье герцога Хорна:

Этот сад был по-настоящему уютен. Неизвестный создатель хорошенько постарался. Казалось бы, небрежно раскиданные большие камни, вместе с небольшими деревьями и россыпями декоративных цветов… Но они исподволь создавали ощущение неги, расслабленности. Крохотный пруд рядом, в котором сновали ярко-красные рыбки тоже казался неотъемлемой частью сада.

А в центре, возле пруда, пара мужчин сидели на мягких и низких пуфиках, скрестив ноги. Между ними находился невысокий столик, на котором лежала разрисованная доска для игры из драгоценной кости, набор специальных камней и пара пиал со свежим, еще источающим пар чаем. В нескольких шагах от них находилась красивая служанка, хлопотавшая над переносной жаровней. Она была готова в любой момент еще подлить чаю, или отправится по любому поручению.

Если внимательно присмотреться, то оба мужчины были крайне похожи. И лицом, и телосложением. Однако при этом они выглядели так, что спутать было невозможно. Тот, что слева, был одет в серебристый камзол, и носил странную прическу — длинные волосы собраны в пучок на затылке, и прилизаны чем-то жирным. Второй же носил более просторное одеяние, расшитое золотом. А на голове красовалась небольшая шапка из черного бархата с вышитой в нескольких местах золотой розой.

Мужчина в головном уборе сдвинул камень на игральной доске:

— Я вот так хожу.

Его собеседник задумался, изучая получившийся расклад. И отхлебнул чай.

— Я,