— Пошли сразу на базар, — закричала Кейт, стараясь перекрыть уличный шум. — Я хочу побыстрее увидеть торговцев.

— Прежде чем займемся делом, нам надо поесть.

— Где? — спросила Кейт, осматриваясь.

Неподалеку, на обочине стоял ларек, и продавец упаковывал в бумажный пакет аппетитный пирожок треугольной формы.

— Вон там Лаад базар, — махнул Маркус в направлении, куда устремлялись толпы людей.

Но Кейт уже была слишком голодна.

— Погоди-ка, — сказала она, подошла к ларьку и купила два пирожка, изрядно повозившись с незнакомыми деньгами.

— Кима самоса, — пояснил Маркус, разламывая свой пирожок пополам, который испустил насыщенный пряными ароматами пар. — Хайдарабадская кухня отличается от любой другой в Индии. Здесь эдакая смесь арабских и турецких кулинарных традиций.

Кейт уже дожевывала свою самосу, слизывая с пальцев остатки йогурта и бараньего фарша с чесноком.

— Невероятно вкусно, — подтвердила Кейт. — Может, еще взять?

— Поверь моему опыту, потом не сможешь оставаться в своем номере при закрытых окнах.

Подхватив Кейт за руку, Маркус повел ее по узкому лабиринту между рядами лотков и прилавков, заваленных рулонами яркой блестящей материи, увешанных гирляндами золотых браслетов с драгоценными камнями, заставленных глиняными горшочками с пряностями и специями разных цветов и оттенков. Наконец они вышли на центральную аллею, где ароматы специй, жареного мяса и пряного соуса карри перебивали вездесущий запах выхлопных газов.

Они подошли к крошечному проему в стене, и Маркус остановился. Пожилая женщина в розовом сари, позвякивая золотыми браслетами на руках, усадила их на деревянные ящики за уличный столик, накрытый клетчатой скатеркой. Они попросили по бутылке пива, и Кейт прильнула щекой к прохладному стеклу, чтобы хоть немного освежиться.

— Заказывай ты, — попросила Кейт. — Я съем все что угодно.

— Отлично, — усмехнулся Маркус.

У него на лбу выступили капельки пота, мятую льняную рубашку покрывали влажные пятна, но при всем при этом выглядел он совершенно непринужденно, не обращая внимания на вопящих торговцев и толпы покупателей.

— Сколько раз ты уже здесь бывал? — спросила Кейт.

— Четыре раза. Один раз просто как турист, когда мне было восемнадцать, и три раза по работе.

— По работе? — удивилась Кейт, вспоминая его глянцевые каталоги модной одежды и ювелирных украшений, на которые у него были длительные контракты. Правда, однажды в аэропорту Хитроу она видела журнал «Нэшнл Джеографик» с его обложкой.

— Озадачена, да? Ты думаешь, я занимаюсь просто модной одеждой и драгоценностями? Я обожаю моду — это провокация и люди веселятся. Люди — вот что меня действительно привлекает, а не мода…

— Я не это имела в виду, — смутилась Кейт, чувствуя, как у нее вспыхнули уши.

— Да я знаю, — отмахнулся Маркус, улыбаясь. — Мне нравится всматриваться в жизнь и пытаться ухватить то, что заставляет этот мир тикать. Знаешь, сколько военных фотографов снимают свадьбы?

— Серьезно?

— Абсолютно! Темное и светлое, Кейт. Ты не можешь постоянно пребывать на темной стороне, это раздавит тебя в конце концов.

Маркус умолк, стиснув челюсти, и Кейт заметила, как по его лицу пробежала тень, как тогда, в лондонском музее. Он хотел сказать что-то еще, но тут на столе появился настоящий парад из зеленых пластиковых тарелок с различными яствами.

— Боже!

Маркус взял на себя роль гида по заказанным им блюдам.

— Начни с вада с ростоквашей, — указал он на первую тарелку. — Клецки готовят с укропом и всякими специями, а соус — это простокваша с листиками карри, плюс ложечка йогурта, посыпанного зеленью кориандра.

Кейт последовала его рекомендациям и, отложив себе в тарелку порцию первого блюда, начала есть.

— Никогда не пробовала ничего подобного из индийской кухни, — отметила она вскоре.

— В наше время люди специально приезжают в Хайдарабад ради еды, точно так, как в прошлые века приезжали за алмазами и другими драгоценными камнями.

— А ты это не фотографируешь?

— Еду — нет, — пожал плечами Маркус. — Это не мое. Знаешь, я люблю просто… есть. Наслаждаться моментом, смаковать компанию.

Кейт поднесла салфетку к губам, чтобы скрыть румянец, заливший ее щеки. Да что с ней происходит? Возможно, жара и смена часового пояса берут свое.

Следующим блюдом стал чечевичный дал, приготовленный с тамариндом, что придавало особую остроту. Потом пошли: кебабы, маринованные с чили и кориандром (такие нежные, что буквально таяли во рту), и густая малай корма с клецками из сыра панир и картофеля. Но фаворитом для Кейт стал дум бирьяни — рис басмати, приготовленный с куркумой и другими специями с добавлением маринованного мяса и поданный с арахисовой масалой, смешанной с зеленым перцем чили.

Окунув кусочек лепешки роти в остатки масалы, Кейт любовалась архитектурными изысками мечети Чарминар, видневшейся в конце аллеи. Неподалеку от их стола располагался прилавок, увешанный нитями жемчуга. Здесь мало что менялось с течением времени, и поэтому нетрудно было представить себе, как несколько веков тому назад торговцы алмазами и шелками навьючивали волов товарами и отважно отправлялись в путь по узким тропам горных перевалов, путешествуя по Шелковому пути, ведущему в Персию. Кейт достала блокнот и записала свои впечатления. Затем быстро убрала блокнот и снова обратилась к трапезе.

Когда они покончили с принесенными блюдами, хозяйка убрала опустевшие тарелки, налила им по чашке чая и подала с печеньем в виде полумесяца со вкусом кокоса и шафрана.

Надкусив второй полумесяц, Кейт поинтересовалась:

— Здесь миллион забегаловок. Почему мы пришли именно сюда?

— Мне показал это место мой гид Аарав, когда я был здесь в прошлый раз. Кстати, ты познакомишься с ним сегодня. Он сведет нас с парой торговцев драгоценными камнями.

Маркус улыбнулся хозяйке и, соединив ладони рук перед собой, склонился в знак благодарности.

— Потрясающе.

И Кейт в очередной раз поразилась, как легко и непринужденно ведет себя Маркус с женщинами. Когда она только познакомилась с ним, то не сомневалась, что перед ней, по выражению Софии, малый не промах, но Маркус оказался вежливым и внимательным партнером. И в Лондоне они, как всегда, отлично сработались. Прежде чем сфотографировать экспонат, он выспрашивал о нем мнения Саанви и Гейл и буквально засыпал их вопросами. И дело здесь было не столько в его очаровательной учтивости — в чем он, безусловно, преуспевал, а в том, что его действительно интересовала компетентная оценка музейщиков. Кейт было стыдно признавать, что она посчитала его приятную внешность и обаяние за неотъемлемые атрибуты модного фотографа-плейбоя.