Я спустился внутрь небесного дома и приказал экипажам занимать места в экипажах.

На эту вылазку я взял своим пилотом не Пендека, а Эхну. Она должна испытать в бою «коготки Эхны», так мы прозвали изобретённые ею крюкоподобные кили для протыкания низких.

Да и мне проще контролировать поведение глухонемой погонщицы. Она могла увлечься и попасть — залететь — в неприятности. На тренировках Эхна нарушала строй, отлетала куда-то не туда и путала направления полёта. И делала это не из-за строптивости, нет, она была очень исполнительной воительницей. И беспрекословно выполняла все приказы. Все, какие понимала. Но чаще всего она их не понимала, точнее — не слышала.

Ну и наконец — сидеть позади Эхны, обхватив её ногами, приятнее, чем тыкаться пахом в спину чернокожего парня.

✦ ✦ ✦

Даже во время тренировки вылеты юрких акрабов из врат небесного дома, величаво плывущего по небу, выглядели эпично. Как вылет космических кораблей повстанцев, атакующих Звезду Смерти. Вывалившись из ворот, экипаж пару секунд свободно падал днищем вниз. Потом погонщик врубал силовую жилу, посылая Сокола в молниеносный полёт.

Скорость была такова, что казалось, будто Соколы не отлетали, а пропадали в небесной пустоте, оставляя за собой тонкий след дрожащего воздуха. Приходилось напрягать зрение, чтобы отыскать еле видимое пятнышко умчавшегося акраба. Теперь все Соколы покрашены в небесно-голубой цвет, что помогало маскироваться в небе.

Эпичность сохранялась, если не смеяться над тем как выглядели сами небесные дома со своими многослойными крышами и бесполезными узорами, собиравшими грязь и дождевую воду. Да и Соколы всё так же похожи на аэродинамичные летающие гробы.

Впрочем, комичные сравнения находил только Денис Лавров, но не второй старший воинства Дивии. Для истинного дивианца выброс сразу двенадцати Молниеносных Соколов выглядел не менее величественно, чем для патриотичного американца взлёт с авианосца бомбардировщиков, несущих на своих крыльях демократию для босоногих чебуреков в пустыне.

Но в пробном бою, я приказал действовать в полном мраке, будто нас накрыло «Облаком Тьмы». Я запретил использовать «Зрение Ночи». Приказал погасить слабенькие синие фонарики, хотя они навряд ли выдали бы нас.

Если какой-то низкий воин, стоявший сейчас на крыше укрепления, увидел бы в небе синие огоньки, то принял бы их за звёзды. Но я не опасался встревожить низкого часового. Я просто выжимал из боевой вылазки максимум возможностей для тренировки.

Битва в ночи — одна из учебных задач. И мы с ней справились плохо.

В темноте слышно кряхтение, столкновение деревянных бортов, скрежет килей по полу, и ругань воинов. Между моим приказом и падением из врат первого экипажа прошла почти минута. О вылете первого экипажа я догадался только по возгласам товарищей, сам ничего не видел. Минута — не так уж много, но всё же медленнее, чем на тренировках в обычных условиях, когда первый экипаж вылетал раньше, чем я успевал договорить приказ.

Обычно командирский экипаж, то есть мой, уходил первым. Но из-за неразберихи получилось всё наоборот, мы оказались последними, ведь Эхна не видела моих губ в темноте.

Я сам пожалел о запрете на кристаллы «Зрения Ночи», когда толкал покачивающийся в воздухе Молниеносный Сокол к вратам. Ориентировался только по дуновению холодного воздуха, иных ориентиров нет. Эхна сопела на другой стороне Сокола. Время от времени она ощупывала моё плечо и руку, чтобы понять, чем я занят.

Наконец мы дошли до проёма врат. Глаза так привыкли к темноте, что теперь он выделялся во мраке чуть более светлым пятном. По покачиванию экипажа, я понял, что Эхна села на место водителя. Я последний раз толкнул Сокола и запрыгнул на своё место.

Молниеносный Сокол свалился в свободное падение.

Я подумал, что можно организовать на акрабоносцах что-то вроде пускового механизма для Соколов. Но смутно представлял, как бы оно выглядело.

Кажется, для постройки полноценного акрабоносца необходимо переосмыслить саму концепцию небесных домов. В первую очередь они должны перестать выглядеть как дворцы. Но к очередному кощунству не готовы ни дивианцы, помнившие мою кличку «Убийца Акрабов», ни я сам. Хватит с меня прогрессорства — чем я больше придумывал улучшений для Дивии, тем больше обязанностей по их осуществлению взваливали на меня благодарные дивианцы.

✦ ✦ ✦

Черноту ночи разделила размытая полоса рассвета. Было примерно четыре часа утра — идеальное время для нападения.

Светло-голубые борта Молниеносных Соколов тоже виднелись во тьме. Из-за первоначальной неразберихи формация разрушилась. Вместо того чтобы разделиться на две группы и висеть на одной высоте, все болтались где попало и на разных высотах. При этом воины громко перекрикивались в темноте и мигали слабыми вспышками молний и огня, определяя, где чей экипаж.

Да уж, хорошо, что наш противник — сахаерцы, один из самых слабых низких народов. У них, вероятно, нет даже коломётов, чтобы посбивать беспечных воинов. По крайней мере, искатель заверил, что коломётов в укреплении не видел.

Наконец первая ударная группа, из четырёх экипажей собралась отдельно и вылетела в сторону укрепления.

Остальные, выждав пару минут, устремились за ними.

До укрепления около километра. Мы пролетели его за пять минут. Я разрешил погонщикам использовать кристаллы «Зрения Ночи», они не испытывали затруднений с ориентацией.

Я тоже использовал мерцающий кристалл ночного зрения. Стало светлее, будто кто-то выкрутил у мира настройки яркости. Все объекты стали детальными и объёмными, как в старинных фильмах, когда «ночь» снимали на студии с театральным освещением. Я различил каждый листик и веточку на дереве под нами, каждый волосок, трепещущий под кожаным шлемом Эхны.

Укрепление низких располагалось на холме, окружённом рвами с деревянными кольями на дне. Среди кольев лежали трупы людей в одежде из звериных шкур. Рядом валялись каменные топоры и палицы.

Видать, отношения сахаерцев и зверолюдей далеки от дружеских. Или, скорее всего, зверолюдям плевать на любые отношения, они просто время от времени пытались добраться до странного для них строения, но падали в замаскированные травой рвы, а сахаерцы добивали их дротиками.

Дикари не успевали понять, что вообще произошло и кто их убил.

Само укрепление не шло ни в какое сравнение с Лесной Крепостью или военными базами ач-чийцев. Это частично деревянное, частично земляное строение в виде неровного овала, высотой метра четыре. В стенах нет окон, только узкие вытянутые горизонтально бойницы. В центре овала торчала весьма высокая, метров двадцать, башня, сложенная из поставленных вертикально брёвен. Стены поросли густой травой, что придавало башне ещё более пасторальный вид. Плоская вершина башни венчалась пирамидальной крышей из деревянных жердей.

Теоретически, сахаерский воин мог метнуть с вершины