отличная. Нил летел на Полуночнике, я – на Снежке. Но очень скоро я почувствовала: что-то не так. Сначала повеяло холодом, от которого по рукам побежали мурашки. Потом послышалось слабое хлопанье крыльев, но совсем не такое, как у наших коней. И наконец появился запах – очень похожий на тот аромат, который наполнил наш фургон для перевозки товаров, когда мы ехали позади гигантского мусоровоза, а папа забыл закрыть окна.

Нил с Полуночником замедлили ход и поравнялись со мной и Снежком.

– Кажется, за нами кто-то гонится, – сказала я, махнув в ночь за нашими спинами.

– Раккоши, – просто ответил Нил. – Я почуял их, как только мы взлетели.

– Нас преследуют демоны? И что же делать?

Почувствовав мою тревогу, Снежок громко фыркнул.

– Тише, малыш, не волнуйся. – Я похлопала его по мягкой шее.

– Прибавим скорости и попробуем оторваться от них. Возможно, это случайная встреча, раккоши летят по своим делам и не погонятся за нами.

Нил шепнул что-то на ухо Полуночнику, потом Снежку, и кони понеслись стрелой. У меня перехватило дыхание от стремительного полёта, но, немного придя в себя, я поняла, что крылья за нашими спинами тоже захлопали быстрее и громче. Не говоря уже об усилившемся запахе помойки.

– Мы должны от них оторваться! – крикнул Нил. – Раккоши боятся змей. Они не последуют за нами в Змеиное царство.

Будем надеяться.

Полуночник круто повернул влево, и Снежок повторил его манёвр. От неожиданности я сдавленно вскрикнула. Однако как только мы набрали высоту, мне захотелось закричать по-настоящему.

– Нил – конфетка, сладкий мальчик! – захихикали где-то за спиной. – Как леденчик каждый пальчик!

Этого было достаточно, чтобы я велела Снежку прибавить ходу. Раккоши знали, кто мы такие. Мы встретились не случайно. Они гнались именно за нами, настигали и уже предвкушали, как схрумкают нас, начиная с пальцев Нила. Папа рассказывал, что раккоши используют кости своих жертв в качестве зубочисток. При мысли об этом мне стало совсем тошно.

Я посмотрела на Нила и с удивлением поняла, что он испуган гораздо меньше, чем несколько минут назад. Он оглядывался с таким странным выражением, как будто – неужели? – ему были знакомы эти голоса. Тогда я рискнула и тоже оглянулась. Было очень темно, но от демонов исходило жуткое зеленоватое свечение. Это были юные демоницы в сари и с серёжками в ушах. Их длинные чёрные волосы струились по ветру, крылья громко хлопали, длинные клыки сверкали в зелёном сиянии. Они летели группой, протягивая к нам когтистые руки, а на их физиономиях застыло преглупое выражение. Мне показалось или они действительно были больше похожи на влюблённых фанаток, чем на безжалостных убийц?

– Не бойся, не синей, не убегай! Мы любим тебя, принц, не забывай! – вопили демоницы. Потом заорали хором: – Принца любим, бережём, но подружку мы сожрём!

Они кричали с тем же восторгом и упоением, с каким Джови и её компашка обсуждали своих любимых телезвёзд и поп-певцов.

Я направила Снежка вперёд и поравнялась с Полуночником.

– У тебя есть фанатки-демоницы?

– Да это так, ерунда, – отмахнулся Нил, не глядя на меня. – Просто иногда они присылают из Царства демонов восторженные письма и посылки с отвратительным печеньем, причём не оплачивают почтовые расходы.

Нил дёрнул поводья, заставляя Полуночника резко повернуть вправо. Снежок последовал за товарищем.

– Как же ты узнал их по голосам?

– А… ну это… – смутился Нил. – Иногда они оставляют голосовые сообщения или присылают записи своих любимых песен. Но это всё.

– Да? Точно? И не присылают тебе селфи, на которых они откусывают головы тарантулам, или типа того? – прокричала я, изо всех сил сжимая поводья заледеневшими пальцами.

– Ну, может, пару раз, – крикнул Нил в ответ. – Но тебе ни в коем случае нельзя к ним приближаться. Нилкамалки славятся своей… э-э… ревностью.

– Они называют себя нилкамалками?

Что за бред? «Нил» на бенгали означает «синий», а «камала» – «апельсин». То есть эти дурёхи называют себя синими апельсинами? Да, неприятно быть съеденной раккошем, но уж совсем не хочется, чтобы тебя сожрали фанатки-демоницы, не способные даже придумать себе приличное название!

Снежок и Полуночник, дружно взмахивая крыльями, мчались прочь от этих любительниц чирлидинга.

– Что такое? Дело в чём? Подружку мы твою сжуём! – вопили они.

– Отвяжитесь, уродки! – закричала я через плечо. – У вас ужасное название и рифмы дебильные!

Конечно, потом я осознала, что оскорблять влюблённых фанаток, да ещё и демониц, – не самый умный поступок в моей жизни. Их толпа припустила за нами с утроенной силой.

– Не беспокойся, наш голубчик! Мы сварим из принцессы супчик!

– Нил! Сделай что-нибудь! Твои обожательницы хотят прикончить меня! – завизжала я, когда юная ракша в клетчатом сари безумной расцветки, приблизившись, потянулась своими грязными когтями к моему коню.

Она уже ухватила Снежка за хвост, но не удержала его, – конь рванулся вперёд и прибавил скорость.

– Мы почти у цели! – Нил показал на зелёные холмы под нами. – А вам пора домой, барышни, если только не хотите отправиться вместе с нами в Змеиное царство.

– Змеюки – мерзость, змеюки – гадость! – Нилкамалки заскрипели зубами. – Ещё напьёмся твоей крови – вот будет радость!

Но они уже отставали, и расстояние между нами увеличивалось.

– В следующий раз повезёт! – крикнула я отступающим демоницам. – И кстати, я не его подружка! Он – весь ваш!

– А ты, похоже, не умеешь вовремя остановиться, – буркнул Нил.

Лошади начали снижаться. Солнце едва выглянуло из-за горизонта в тот миг, когда мы приземлились у зеркально-гладкого горного озера, окружённого густым лесом.

– Ты в порядке? – спросил Нил, спрыгивая с коня.

– Меня чуть не убили из-за тебя! – Я с силой толкнула его. От холода мои руки совсем замёрзли, а он был горячий, как печка. Сказывалась небось кровь раккошей. – Неужели не мог предупредить, что ты раккош-сердцеед?

– Да ладно тебе, – самодовольно ухмыльнулся Нил. – Я же не виноват, что моё смешанное происхождение сводит их с ума.

– Кто тебе сказал такую глупость? – возмутилась я. – Эти людоедки – любительницы селфи?

Восходящее солнце, отражаясь в зеркальной глади озера, окутало нас золотым сиянием. Вокруг шелестели древние деревья. Воздух был прозрачен и свеж. Но вся эта красота не сняла моего раздражения. Противные нилкамалки только что чуть не обглодали мои ножки!

Я вздрогнула и потёрла озябшие руки, покрывшиеся гусиной кожей.

– Извини. – Нил вытащил из седельной сумки куртку и набросил мне на плечи. – Надо было раньше сообразить, что ты недостаточно тепло одета.

– Не надейся, что это компенсирует то, что меня почти съели, – фыркнула я, кутаясь в тёплую, пахнущую Нилом куртку.

– Даже