Шрифт:
Закладка:
— Господи, какая ты в этом тряпье плоская, — грустно сказала мама.
Я поняла, что она смирилась с моим новым обликом, и заулыбалась. Мама покачала головой.
— Подожди, — сказала она. — Вот придёт Саша…
И папа пришёл. Я услышала, как Егор с ликующим воплем поскакал его встречать, и тоже, было, поднялась, но мама яростно махнула на меня рукой. Пришлось плюхнуться обратно. Папа был весёлый Он пришёл на кухню с Егором на руках, продолжая рассказывать больничные новости, чмокнул маму в нос. Потом перевёл взгляд и увидел меня. Мама торопливо подхватила Егора и поспешно удалилась в комнаты. Папа с минуту немо открывал рот, а потом наорал на меня. Передохнул и ещё раз наорал. Потом с горестным видом достал из шкафчика коньяк, выпил, посидел немного и ещё раз на меня накричал. Я сидела перед ним молча, то бледнея, то заливаясь краской.
Наконец, папа выдохся. Он ушёл в ванну, долго умывался. Пользуясь его отсутствием, я быстро поставила на стол приборы и налила отцу борща. Папа сел к столу. Некоторое время молча ел, потом попросил:
— Ну, расскажи что ли, что случилось. И Юрка твой сегодня какой-то не такой был…
Я вопросительно взглянула на него. Папа дёрнул плечом.
— Игоря он навещал. Книги там какие-то принёс…
Мне стало стыдно. Со своими переживаниями я совсем забыла про Игоря. А Юрка вот нет… Но я тут же вспомнила его давешний смешок и снова озлилась.
— Па, — сказала я. — Мне захотелось побыть кем-то другим.
— Почему? — спросил отец. — И что за вид идиотский?
— Ну-у, просто, — сказала я.
— Не хочешь рассказывать, — понял папа. — Полагаешь, я помочь не смогу.
Я кивнула.
— Расскажи всё-таки, — каким-то безнадёжным и безжизненным голосом попросил папа.
Я замотала головой и разревелась. Папа притянул меня к себе, обнял и сильно-сильно, как в детстве, прижал к груди. Я отвела душу в этих надёжных руках, вырёвывая обиду и горе от предательства. Потом, уже затихая, я вытерла щёки об отцовскую рубашку и сползла с его колен.
— Па, — сказала я. — Я тебя очень сильно люблю.
Отец провёл рукой по лицу, и я вдруг заметила, что у него глаза тоже мокрые и красные. В этот самый момент мне захотелось немедленно пойти и кого-нибудь убить. Я опять длинно всхлипнула, шагнула к папе и прижала к груди его голову.
— Эх, Полинка, — сказал он. — Разве ж я думал, что настанет такое время, когда моя дочь станет взрослой женщиной, и у неё заведутся такие проблемы, которые я не смогу решить? Я и в самом деле не могу помочь?
— Я сама, пап, — сказала я. — Расскажи мне лучше, как дела у Игоря.
— А! — папа с удовольствием щёлкнул пальцами. — Как он у меня сегодня орал на утреннем осмотре!
— В смысле? — не поняла я.
— Ну когда я его коленки щупать начал…
У меня отвисла челюсть.
— Па! Он будет ходить?! — возликовала я.
— Вполне возможно, — ухмыльнулся папа.
И я снова кинулась его обнимать и вопить, как я им горжусь и как сильно люблю.
Глава 8
Я вывалилась из аудитории, где шёл очередной экзамен, во встрёпанном состоянии. Чингачгук слишком высоко установил планку, и теперь все преподаватели тянули меня до неё. Ох, мне приходилось выворачиваться буквально наизнанку.
— Ну, как? — кинулась ко мне Лариса.
Я открыла зачётку. Ещё один «отл» буквально голографировался в воздухе. Все, кто любопытствовал, принялись меня поздравлять. Больше всех радовалась Лариса.
— Ты просто молодец, Полька!
Я убрала зачётку в сумку и откровенно потянулась.
— Сейчас пойду, — сказала я. — И рухну спать!
— Эй, — осторожно окликнула меня Лариса. — А ты забыла что ли? Артём говорил, что вы идёте сегодня на какой-то приём…
У Лариски на физиономии разлилась неподдельная досада. Да, я вспомнила, Артём заловил меня на моём давнем неосторожном обещании, и сегодня мне надо было тащиться с ним на какую-то телевизионную тусовку. Ларису он с нами не брал, и она очень переживала по этому поводу.
— Ты знаешь, — поделилась она однажды, — по-моему, он меня стыдится. Никуда с собой не берёт, ни с кем не знакомит…
Я тогда посмеялась над ней.
— Он тобой дорожит, — сказала я. — Уж ты мне поверь!
Не поверила она. Более того, заметив моё полное охлаждение к Юрке, взялась за своё обычное кокетство с этим человеком. Впрочем, наблюдать подробности мне было негде. Да и не интересовали меня они, разве что применительно к душевным терзаниям брата моего Артёма Суворина. Я включила мобильник и позвонила ему, чтобы поинтересоваться по поводу дрескода.
— Вон то бордовое платье подойдёт, — зевнул в трубку, кажется, разбуженный Артём и добавил. — В четыре заеду.
— Да вот же она! — услышала я и повернула голову.
На меня, не отрываясь, смотрел Харьков. Казалось, он не верит своим глазам. Я ухмыльнулась.
— Вам нужна я, Олег Иванович?
— Если ты Полина Гаймуратова, — засмеялся Харьков, — то да.
У него был такой потешный вид, что я тоже захохотала.
— Пойдём покурим, — сказал Харьков.
Он увёл меня подальше от посторонних ушей.
— Что это за фортели ты выбрасываешь? — поинтересовался Харьков.
— Классные ботинки, правда? — невинно хлопая глазами, спросила я в ответ.
— Полина! — повысил он голос. — Я не об этом!
— А о чём? — продолжала придуриваться я.
— Ты ушла из проекта, — вздохнул Харьков. — По-моему, этот вопрос мы уже однажды обсуждали. Мне тогда показалось, что ты всё поняла.
Ну да, он говорил мне в самом начале, что моё присутствие в проекте обязательно. Меня вдруг осенило.
— Я вернусь. Только, Олег Иванович, кто был тот парень?.. Который привёз близнецов?
Харьков подобрался.
— Шантаж не прокатит, сеньорита!
— Тогда не вернусь, — нахально сообщила я.
— Дитя! — буркнул Харьков. — Это в твоих же интересах…
— Мне говорили, — сказала я. — Насчёт карьеры.
— В случае успеха вашей работы, — после некоторого раздумья продолжил Харьков, полностью проигнорировав моё замечание, — вы поедете в Париж. В августе там намечается крупный междусобойчик геномиков и биотехнологов всех мастей.
— Да наплевать на Париж! — разозлилась я.
Харьков поднял на меня глаза и стал пристально смотреть. До меня доходило медленно, но всё же дошло. Соло Хан обретается в Париже… Видимо, я изменилась в лице.
— Я позабочусь, — сказал Харьков, — чтобы именно ты оказалась в этом городе непременно. Но для этого ты должна быть в проекте. И решить эту чёртову задачу! Поняла?!
— Лана, —
