Шрифт:
Закладка:
Сказав это, он останавливается и смотрит на меня, явно все еще обеспокоенный тем, почему мои глаза превратились в бездушную бездну пустоты, совсем как у Испорченного.
— Убить их можно железным клинком, вонзающимся прямо в их сердце, отправляя их бессмертные души в кучу пепла. Мы не смогли выяснить, как они путешествуют по массе моря и вторгаются в каждый двор. Не говоря уже о том, чтобы прийти к выводу о том, чего они добиваются, если только это не исключительно для того, чтобы убить людей Дейадрума. Но это все, что я знаю, принцесса, и если я узнаю больше, то клянусь всевышними Богами, что расскажу тебе, — обещает он, кладя свою гигантскую руку на сердце и склоняя голову в знак моей чести и уважения. — Короли и королевы соберутся во время приближающегося бала, чтобы выработать стратегию следующих шагов по тому, как навсегда покончить с Проклятьем. Теперь, принцесса…ты готова рассказать мне, как ты узнала об этом?
— Полагаю, если я этого не сделаю, ты привяжешь меня к мачте и заставишь жарится на солнце, пока я не сдамся. — Я закатываю глаза, когда ловлю легкую ухмылку на его губах.
— В ту ночь, когда Кора послала к тебе охранника моей комнаты, чтобы мы могли провести девичник..
— Она сказала мне занять его, пока солнце не взойдет над горизонтом, чтобы вы с ней могли разграбить припрятанные Телионом сладости и вино и не быть остановленными твоей охраной. Также, чтобы у вас не было посторонних ушей за пределами вашей комнаты, поскольку вы двое планировали сплетничать и смеяться всю ночь.
Его бровь приподнимается при этих словах, затем опускается в тот момент, когда я чувствую, как смешок зарождается у меня в животе и вырывается наружу. Я должна отдать должное Коре; она может одурачить любого мужчину одним взглядом.
— Итак, вместо этого ты покинула дворец, как и сказала..
— Да, — перебиваю я. — Мне пришлось выбраться за эти стены и посмотреть, на что похожи люди Асов. Я не знаю ничего, кроме дворца и моря, на котором он расположен. Особенно, как только я официально выйду замуж за Эйдена, я застряну здесь навечно.
Делая глубокий вдох, чтобы подготовиться к худшему и приготовиться произнести эти слова как можно быстрее.
— В итоге я столкнулась с Испорченным Фейри, который затем попытался убить меня, но прежде чем он разорвал меня надвое, мститель в тени вонзил ему нож в сердце и превратил его в пепел.
Я съеживаюсь, каждый мускул в моем миниатюрном теле напрягается в ожидании его гнева за то, что я поставила себя в такую опасную ситуацию. За исключением того, что он молчит. Пристально смотрит. Впитывает слова, которыми я в него выстрелила.
Тем не менее, его мужское тело совершенно неподвижно, когда он застыл передо мной.
— Мститель в тени?
Из всего, что я ему только что рассказала, это то, на чем он зациклился?
— Да… — Я говорю осторожно.
Он выглядит ошеломленным, как будто я говорю на другом языке.
— Существуют мифы о мужчине, который охотился на Испорченных с самого начала этого проклятия. Говорят, что он не использует корабли, чтобы пересечь море, но появляется при каждом дворе, чтобы вонзить свой меч в сердца каждого встреченного им Испорченного, оставляя после себя пепел. Только произнесенные шепотом слова, которые доносятся до бушующего моря, рассказывают о его затененном лице и его плаще ночи. Ничего больше, потому что он исчезает и ни с кем не разговаривает, но все называют его Тенью.
Из моих легких вырывается вздох, по коже пробегают мурашки. Если Кай нервничал и был шокирован, рассказывая об этом мифе о мужчине… Мужчине, который спас меня. Заговорил со мной…
— Тень, — я пробую имя, которым его называют люди, но желчь не поднимается к моему горлу. Никакого мерзкого привкуса на моем языке, просто приятный вкус, когда я наконец-то знаю, кто этот самоуверенный засранец.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Эмма
После тренировки с Каем я вернулась в свою комнату, чтобы смыть липкий пот, прилипший к моему телу. Золотой шар маячит далеко на чистейшем голубом небе, сигнализируя об обеде, так как я тренировалась во время ланча. Меня вызвали на ужин к моему отцу, когда солнце наполовину опустилось за горизонт. Обычно еду готовят, и я ем в одиночестве, только телохранитель прячется за моей спиной, а мой отец, как правило, ест в своем кабинете. Так что его просьба о моем присутствии приводит меня в состояние повышенной готовности.
Дьявол призывает своего порабощенного демона на ужин.
В своей спальне я стою перед зеркалом в полный рост, украшенным золотыми завитками, изящно выполненными в полированной деревянной раме. Когда я смотрю на свое отражение, я беру зерно силы, которое укоренилось во мне, держу его при себе и даю себе утешение, запирая его на вечер. Своими действиями за последние несколько дней — от ухода из кабинета отца до того, как он известил меня, до моей ночной прогулки по Асову — я отбрасываю свою гордость и надеваю платье, которое одобрил бы мой отец. Облегающий корсетный вверх соединяется с мерцающей тонкой тканью телесного цвета, которая прикрывает мою шею и спускается по рукам петлей, чтобы зацепиться за палец.
Скрывая свое отвращение к тому, как меня омывает светло-пыльно-розовый цвет, я еще раз просматриваю свое отражение. Сладкие, очаровательные цвета, чтобы успокоить его ложную отцовскую любовь. Но если я надеюсь остаться незамеченной до конца ужина и не вызвать его неудовольствия, тогда я должна играть роль восхитительной принцессы. Платье ниспадает на меня от талии вниз прозрачными слоями розового и шампанского, скрывая смертоносное оружие, которое плотно закреплено у меня на бедре.
Всегда наготове.
Я неуверенно надеваю шелковые туфли цвета шампанского и еще раз бросаю взгляд на свои волосы, убеждаясь, что они не выбились из прически и не торчат в нежелательных местах. Я решила собрать волосы в низкий, закрученный пучок, оставив шею на виду, чтобы продемонстрировать дар, которым он так щедро наградил меня на всю оставшуюся жизнь. Ожерелье иногда заставляет меня чувствовать, что я не могу дышать из-за его тяжелого веса и тесноты. С каждым днем я чувствую себя все более безумной из-за того, что не могу его снять. Хотя
