Пакетботы «Святой Петр» и «Святой Павел» спокойно простояли зиму в Авачинском заливе. По их имени Беринг назвал прекрасную гавань, в которой они перезимовали, Петропавловской.

Среди офицеров и штурманов, уходящих в плавание с Берингом и Чириковым, не было участников первой экспедиции.

Старший лейтенант Свен Ваксель, которого капитан-командор решил взять на свой корабль «Святой Петр», был, так же как и Беринг, датчанин, перешедший на службу в российский флот. Ваксель считался достаточно опытным моряком и мог заменять капитана, когда нужно. Лейтенант Ваксель взял с собой сына, двенадцатилетнего мальчика.

— Дальнее плавание — лучшая школа для будущего моряка, — говорил Ваксель.

И маленький Лоренц, которого русские звали Лаврентий или Лавруша, должен был взбираться на мачты, помогая ставить и убирать паруса, или тянуть с матросами канат, поднимая якорь, а потом, став рядом со штурманом, следить за стрелкой компаса.

Другой офицер флота, корабельный мастер Софрон Хитрово, состоявший в ранге лейтенанта, был человек деятельный, толковый и смелый, но подчас грубоватый. Он принадлежал к старинной дворянской семье и смотрел на других немного свысока.

Штурманом на пакетботе «Святой Петр» был старый моряк Андрей Эзельберг, больше сорока лет плававший по морям под флагами разных государств. Это был человек рассудительный, справедливый и спокойный. Он не раз смотрел в глаза смерти и давно научился не терять присутствия духа в трудные минуты. Вся команда относилась к нему с большим уважением.

На пакетботе Чирикова «Святой Павел» плыли лейтенант Чихачев, штурман, в ранге лейтенанта, Плаутинг и второй штурман Елагин. Корабельным мастером был молодой, способный и преданный своему делу Абрам Дементьев, о котором с большой похвалой отзывались все, кто имел с ним дело.

Все офицеры на пакетботе «Святой Павел», кроме Плаутинга, принадлежали к тому поколению русских моряков, которое уже пришло на смену иностранным командирам, служившим на первых кораблях российского флота.

В плавании должны были принять участие и двое ученых. Они совсем не походили друг на друга. Профессор де-ла-Кройер, двоюродный брат академика Делиля, должен был делать астрономические и метеорологические наблюдения. Он пробыл в Сибири уже восемь лет, но, кроме определения широты и долготы разных мест, почти ничего не сделал, потому что интересовался наукой гораздо меньше, чем можно было ожидать, судя по его званию.

Другой ученый, адъюнкт Академии наук Стеллер, недавно приехавший из Петербурга, был человек довольно странный на первый взгляд — ему было все равно, как одеваться, что есть, где спать. Он говорил то, что думал, не заботясь о том, какое впечатление производят на других его слова, был вспыльчив и часто начинал горячиться без достаточных оснований на потеху собеседникам. Но зато Стеллер страстно интересовался наукой. Несмотря на молодость, он накопил очень много знаний в ботанике, зоологии и медицине, а вместе с тем с увлечением делал географические и этнографические наблюдения, стремясь изучить все, что видел вокруг.

Капитан-командор Беринг взял Стеллера на свой корабль, а де-ла-Кройер должен был плыть с капитаном Чириковым.

Весной 1741 года последние приготовления к плаванию были кончены. Оставалось окончательно наметить курс, которого следовало держаться.

Беринг должен был плыть от Камчатки к берегу Америки, потом направиться вдоль американского берега к северу, пока не поровняется с Чукотским полуостровом. Затем, повернув прямо к Чукотской земле, чтобы определить расстояние между ней и Америкой, можно было вернуться на Камчатку тем путем, мимо Анадырской губы, который был уже знаком Берингу по первой экспедиции. Все это плавание предполагалось совершить в одно лето и вернуться на Камчатку в сентябре.

Но на карте, составленной Делилем, к юго-востоку от Камчатки была обозначена обширная земля да-Гамы. По инструкции, приложенной к карте, следовало по пути к Америке направиться на юго-восток, чтобы посетить эту землю.

— Оная земля никакому европейскому государству доселе не подчинена. Можно принести немалую прибыль Российской державе, присоединив землю да-Гамы. А возможно и то, что земля да-Гамы — часть Америки, — говорили Берингу в Адмиралтейств-коллегии, вручая карту Делиля.

Отклоняться на юг значило терять время, которого было мало. Никто, кроме какого-то испанского моряка да-Гамы, не видел этой земли, и можно было сильно сомневаться в ее существовании. Однако отвергнуть карту, составленную академиком, не решались.

«Не нужно особых усилий и не требуется большой учености, чтобы, сидя в теплом кабинете, на основании отрывочных сообщений и произвольных догадок вычерчивать подобные карты», писал впоследствии лейтенант Ваксель.

Беринг и его спутники были вынуждены руководствоваться картой Делиля. Поэтому решили плыть не прямо на восток, к Америке, а взять курс на юго-восток и спуститься до 46-й параллели, чтобы дойти до земли да-Гамы.

Четвертого июня 1741 года корабли вышли из гавани.

Прошло восемь дней после того, как «Святой Петр» и «Святой Павел» вышли в плавание. Пакетботы удалились от берега Камчатки уже больше чем на тысячу верст. Они пересекли 47-ю параллель и дошли до 46-й. Но на том месте, где, по карте Делиля, должна была находиться земля да-Гамы, оказалось чистое море. С тех пор как скрылся из глаз гористый берег Камчатки, больше не видели земли.

Капитан-командор с тревогой думал о том, что надежда дойти до Америки в короткий срок не оправдывается.

Двенадцатого июня Беринг и Чириков решили повернуть на северо-восток.

Прошли еще восемь дней, а вокруг попрежнему простиралось безграничное море. Между тем погода начала портиться. Двадцатого июня тучи заволокли горизонт, поднялся ветер и пошел дождь. Когда через два дня волнение улеглось и небо прояснилось, оказалось, что корабли потеряли друг друга в тумане.

Капитан-командор долго не выпускал из рук подзорную трубу, надеясь увидеть вдалеке паруса «Святого Павла». Но корабль Чирикова не появлялся на горизонте.

Беринг попытался найти «Святой Павел», прежде чем идти дальше. Думая, что пакетбот могло отнести к югу, Беринг приказал повернуть на юг. Он надеялся вместе с тем, что теперь, когда отошли от Камчатки еще дальше, может быть удастся, спустившись к югу, найти землю да-Гамы.

Беринг дошел до 45-й параллели, но не нашел ни эту землю, ни исчезнувший корабль. Капитан-командор снова повернул на северо-восток и пошел прежним курсом. Так, бороздя зигзагами океан, потеряли напрасно немало дней.