Шрифт:
Закладка:
Другие вещи, которые я помню, – это обрывки разговора, которые обычно вообще ни к чему не относятся. Разговор, который сейчас крутился у меня в голове, состоялся в чешском полицейском участке через два дня после исчезновения Дхана. Я закрыла глаза и попыталась вспомнить эту сцену.
Маленькая бледно-зеленая комната, четыре стула и люминесцентный свет над головой. Напротив меня неулыбчивый полицейский в штатском. Рядом со мной – усталый с виду молодой парень в кожаной куртке, которому выпала неблагодарная работа быть нашим переводчиком. Так много вопросов. И именно ко мне они не проявляли ни малейшего интереса. Мы прошлись по таймингу, обсудили освещение, подтвердили порядок того, кто когда прыгнул, и я повторила всё то, что рассказала им в первый раз. Затем полицейский спросил меня, как долго Ловиса и Михаэл были парой. Что я думаю по поводу того, насколько серьезными были их отношения? Я сказала, что они познакомились еще в первом семестре, а значит, встречались больше двух лет, и да, их отношения были крепкими, как скала. Полицейский пожал плечами и сказал что-то переводчику, который покачал головой в знак согласия. Полицейский снова обратился ко мне.
– Детектив говорит, что вы можете идти, и спасибо вам за уделенное время, – сказал мне переводчик.
Полицейский поднялся на ноги и протянул мне руку. Я пожала ее, и он вышел из комнаты. Переводчик устало улыбнулся.
– Что он вам только что сказал? – спросила я.
– Что вы можете идти, – ответил он, потягиваясь своими длинными руками в направлении потолка.
– Нет, как раз перед этим. Он спросил меня об отношениях, а потом сказал вам что-то, что вы не перевели. Я просто хотела узнать, что это было.
– Ах, это. Да пустяки. Он сказал, что надеется, что вы правы, потому что беда не приходит одна. Ваш друг Михаэл потерял много денег на инвестициях из-за мошенников, а теперь он потерял еще и друга в результате несчастного случая на озере. Позаботьтесь о нем хорошенько.
Он пожал мне руку и вышел за дверь, оставив ее открытой, поэтому в комнату сразу хлынули запахи кофе, сигаретного дыма и грязной одежды. Я осушила свой пластиковый стаканчик с водой и вышла, отправившись на поиски друзей. Инвестиционное мошенничество и друг в озере. Две эти вещи должны быть связаны.
«Мой план был в том, чтобы разобраться с ним на Новый год. Но я собирался не просто задать несколько наводящих вопросов. Я хотел отомстить».
А Ловиса? Я фыркнула от смеха. Ловиса. Мадонна из Тампере. Она посвятила всю свою жизнь другим и способна на грязную игру не больше, чем уховертка. Ее блестящая репутация студентки-суперзвезды была запятнана после обмана Дхана, но никто не убивает из-за жульничества с переводами на французский. Если только предательство не сопровождалось обиранием ее же бойфренда…
«Сначала я пошла искать Дхана… Я была так зла и обижена! Клянусь, я могла бы убить его».
В тишине мой разум возвращался к тем же вопросам, на которые спустя двадцать лет я так и не ответила. Почему свет погас как раз в тот момент, когда я вернулась в хижину? Мика был одним из тех, кто настраивал систему, в том числе и таймер. Почему Симона не прикрепила к Дхану страховку? Почему никто не удержал его от прыжка в темноте и без подготовки? Почему Ловиса отправила меня обратно в дом именно в этот момент? Неужели Дхан заподозрил неладное и именно поэтому не пошел в первый раз? Связано ли со страхом то, что я видела на групповой фотографии?
Дело в том, что у двоих из них был очень сильный мотив желать смерти Дхану.
В таком случае Симона и Кларк просто стояли рядом? Пара невинных людей, как абсолютное доказательство того, что ничего тайного не произошло. И всё же… Единственная ночь, которую Кларк и Дхан провели вместе, закончилась ничем. Я не замечала, чтобы Кларк стыдился произошедшего. Он гордился зарубками на спинке своей кровати. Возможно, о случившемся пожалел Дхан, и это вызвало раскол между лучшими друзьями.
Если бы Симона восприняла свое нежелательное состояние как вину Дхана, это могло бы, в крайнем случае, подтолкнуть ее к действию. Но сговариваться убить его таким ужасно жестоким способом? Я знала этих людей двадцать лет, и моя теория не имела никакого смысла. Самый главный вопрос из всех: где тело Дхана? Всё, что у нас было, – это заверения Мики, что его так и не нашли. Что они с ним сделали?
Я открыла глаза и покачала головой. Слишком много сыра и слишком богатое воображение. Я допила свой чай и поставила чашку на сушилку. Выглянула в темноту и дальше по дороге заметила свет, который немного меня утешил. Я не помнила, чтобы видела какое-то жилье по пути сюда, но была рада узнать, что это место не такое уж изолированное, как казалось поначалу.
В моей комнате воняло фондю, поэтому я собрала одежду, которая была на мне, и вышвырнула ее наружу. Вернувшись в постель, я сделала маленький кармашек в пуховом одеяле для своих замерзших ног и заставила себя уснуть. Стороннице теорий заговора Гаэль вполне может понадобиться шапочка из фольги.
Мика, сегодня
Я прагматик. Я имею дело с фактами. Причина моего успеха – я осознаю, что факты открыты для интерпретации. То, во что верит один, может быть фальшивкой для другого. Вся моя работа связана с контекстом. Это может показаться вам старомодным, но в моем офисе мы до сих пор используем старую мантру «контекст решает всё».
Мое восприятие реальности два десятилетия назад серьезно пострадало, и мне пришлось долгое время упорно бороться, чтобы признать, насколько искаженными были мои взгляды. Это заставляет меня подвергать всё сомнению и искать людей, чье мнение противоречит моему. Мне нужно тестировать, проверять, откалибровывать – и постоянно поддерживать сбалансированную точку зрения.
Инстинкт – это как иметь друга, которому доверяешь. Ты не видишь доказательств; возможно, просто не можешь увидеть. Но ты доверяешь этому голосу. Этот внутренний голос гарантирует,
