Если же Кайден использует свои методы, то ни к чему хорошему они не приведут. Всё, что нам остаётся, это убедиться в верности толкования слов Гары. И, кажется, я знаю, как это сделать.

— У меня есть план, и он вам не понравится.

Вы не представляете, насколько я и сама от него не в восторге.

— Выкладывай, полукровка.

Я встаю и отряхиваюсь. Колени ноют, как у старой бабки.

— Мне придётся притвориться клиенткой, мечтающей избавиться от своего папочки-фэйри в надежде заполучить его денюжки. Вряд ли ведьма откажется от приличного вознаграждения.

— Может сработать. — Брови Вито сходятся на переносице. — Ma chérie, ты ведь не хочешь пойти туда одна. Это опасно.

— И не забывай, что полукровки не могут расхаживать здесь без сопровождения. Подобное вызовет подозрение, — добавляет принц.

Если с первым аргументом я могла бы поспорить, то со вторым вынуждена согласиться.

— Да, план далёк от идеала. — Пожимаю плечами. — Но тебя она может узнать, как и Кайдена.

— Одна ты точно туда не пойдёшь. Пускай его высочество использует гламур, чтобы поменять внешность. Ну же, птенчик, смени пёрышки!

Мы поворачиваемся к сконфуженному Кайдену.

— Я не силён по части мишуры.

— Тогда наложи какие-нибудь отталкивающие вуду-чары, чтобы тебя не узнали, mon ami.

— Думаешь, если бы я мог, то не сделал бы этого при входе в квартал? Ведь я так люблю приковывать взгляды!

— Все чистокровные фэйри владеют чарами, — зачитываю будто по учебнику. — Ты накладывал их в кабинете отца.

— То… иное. — Он отводит взгляд и возвращает уже недовольный: — Так, давайте вы не будете меня препарировать.

— Как пожелаешь, птенчик. Ждите, я скоро.

Вито скрывается в толпе квартала, и мы с Аваро переглядываемся.

— Куда это он?

— Понятия не имею. Зная Вито, у него точно есть план.

— Как давно вы знакомы?

— Слишком. Мы семья. Он единственный после папы и Келл, кому я ещё могу довериться. Поверь.

Кайден кивает и прислоняется спиной к противоположной от меня стене так, что мы оказываемся друг напротив друга на расстоянии нескольких метров.

— Как думаешь, кому выгодна смерть твоего брата? — спрашиваю я. — И могли ли вас спутать?

— Тому, кто пытается развязать войну между Дворами. Очевидно же, — он закатывает глаза. — Спутать? Это невозможно, поверь.

Он возвращает мне «Поверь», и я веду себя совсем непрофессионально, веря. Будто это волшебное слово или негласное правило.

— Тогда почему не напали на тебя?

— К чему ты клонишь?

— Ты сказал сегодня, что ваш отец не сильно расстроился, узнав о смерти Тео. — Лицо принца застывает каменной маской, но у меня нет времени сглаживать углы. — Разве твоя гибель не гарантировала бы войну с большей вероятностью? Наследный принц ценнее, как бы цинично это ни звучало.

— Твоя правда, — мрачно произносит он. — Только ты упускаешь тот факт, что для моего отца на первом месте всегда стоит трон. Убийство, пусть и не престолонаследника, удар по его короне при любом раскладе.

— Должно быть, король бросил все силы на поимку убийцы.

Кайден издаёт нервный смешок.

— Как я и говорил, на следующий день после обрушившихся новостей он отправился в запланированное плавание для налаживания торговых связей. Найти ублюдка стало сугубо моей задачей.

Мне трудно разобраться в своих семейных отношениях, а уж в чужих и подавно. Король и отец. Титул и призвание. Неужели, если ты хорош в чём-то одном, то всегда будешь плох в другом?

— А ваша мать? Как она отреагировала?

Я ступаю на тонкий лёд. Тёмные глаза пригвождают меня взглядом к земле, как дротик. Мы стоим достаточно далеко друг друга, но я нутром чую холод, исходящий от него.

— А ты не шутила, сказав, что будешь лезть мне в душу ради дела.

— Нет.

Кайден выдыхает, сбросив с себя корки льда.

— Силин, моя мать, любит только себя. — Он запускает руки в карманы и отворачивается к фонтану, поглядывая на меня время от времени. — Они с отцом отчаянно пытались зачать детей. Мы стали желанными. Вот только после нашего рождения королева изменилась. Стала равнодушной и закрылась на засов. Не сразу, постепенно. И настал тот день, когда она и вовсе перестала интересоваться нами. — Увидев моё сочувствующее лицо, Кайден качает головой. — О, нет! Она не перестала участвовать в нашей жизни, но воспитывала матушка уже принцев, а не сыновей. Позже родилась наша сестра, Шай. Её отношения с матерью далеки от идеала. Но они хоть сколько-нибудь напоминают семейные, пускай и в довольно извращённой форме.

История бьёт в сердце и пронзает насквозь. Теперь я понимаю, почему в нём столько колкости. Сложно вырасти пушистым, когда твои родители то и дело демонстрируют шипы. В результате ты отращиваешь свои, чтобы хоть как-то защитить детскую психику. Только в голове никак не укладывается перемена в королеве с рождением сыновей. Фэйри действительно тяжело даётся зачатие. Из-за продолжительности жизни овуляция у женщин их расы происходит очень редко, ведь все процессы в организме растянуты, как и старение.

— Должна же быть причина в её отчуждённости.

Кайден смотрит на меня, как на назойливого комара, и я поёживаюсь.

— Конечно, причина есть. Эта женщина не была готова к роли матери. Она исполнила свой долг и вернулась к привычной для неё жизни: балам, интригам, нарядам и празднествам.

Вито вмешивается в диалог:

— Надеюсь, вы не скучали без меня, mes amis.

В его руке сверкает бутылёк с зелёной пылью. Он кидает его принцу, и тот без усилий ловит. Кайден раскрывает ладонь, непонимающе глядя на содержимое, а я уже вовсю улыбаюсь.

— Я знала, что ты гений!

— Скажи это моей девушке, а то в последнее время она начала забывать, насколько я хорош, — подмигивает вампир и оборачивается к принцу. — Чары с гламуром. Если ты не можешь наложить их сам, то используй готовые. Они с эффектом отталкивания. Вызывают меньше желания подсмотреть. Ведьмы почти не пользуются фэйрийскими продуктами. Так что с большой вероятностью чар, позволяющих увидеть подмену, на ней нет.

«Презирают», — мысленно поправляю я. Не могут простить убийства сестёр и братьев в Море слёз. А, главное, считают фэйри крысами — вредителями, что своим мороком оскверняют природу и берут лишь числом. Ведьмы же губят только себя, если используют магию крови. Таких в ковенах единицы. Их зовут «кровавыми матерями». Они не дотягивают и до сорока, зато дают жизнь остальным. Подавляющая часть самых сильных защитных или атакующих ведьминских зелий выстроена на крови. Без них ковены давно бы лишились своих территорий