государства, такие как Франция, очевидно, больше выигрывают от международного сотрудничества, у них также есть большое пространство для маневра, если они хотят проводить новую политику на национальном уровне. Они могут не только принять новые правила, касающиеся распределения власти и права голоса в компаниях (как это сделали такие страны, как Германия и Швеция, несколько десятилетий назад, не дожидаясь, пока это сделают другие страны); они также могут ввести прогрессивные налоги на недвижимость и предпринять другие шаги для снижения неравенства доходов и богатства. Это важно, тем более что это противоречит распространенному в последние десятилетия фаталистическому мнению о том, что глобализация навязывает всем одну единственную политику (которая как раз и является той политикой, за которую выступают сторонники этой точки зрения). Такой фатализм в значительной степени ответственен за отказ от амбициозных экономических реформ и отступление к нативизму и национализму. Однако на практике поступления от французского налога на богатство (ISF) с 1990 по 2018 год выросли более чем в четыре раза, более чем в два раза превысив темпы роста валового внутреннего продукта (ВВП), что является достаточно четким признаком того, что в одной стране можно взимать такой налог и получать от него значительные доходы. 59 Это было верно, несмотря на то, что контроль за соблюдением налога на богатство всегда был печально известен. Аудиторские проверки были крайне недостаточными, и сменявшие друг друга правительства предпочитали позволять частным лицам декларировать свои активы без систематических проверок, хотя они могли бы ввести систему, основанную на предварительно заполненных декларациях о богатстве с использованием информации о финансовых активах, предоставляемой банками и другими финансовыми учреждениями (опираясь при этом на существующий реестр недвижимости с оценками, обновляемыми с учетом последних сделок). Такие предварительно заполненные декларации уже являются стандартной практикой в случае с подоходным налогом. Если бы это было сделано, поступления в ISF росли бы еще быстрее.

В целом, нет причин, по которым государство среднего размера (например, Франция) не может двигаться в направлении большей прозрачности богатства даже при отсутствии международного сотрудничества. Очевидно, что это относится к недвижимости, расположенной внутри страны, будь то жилье или деловая недвижимость (офисы, заводы, склады, магазины, рестораны и т.д.). В более общем смысле это также относится ко всем фирмам, ведущим бизнес в стране или имеющим там экономические интересы. Возьмем, к примеру, французский налог на недвижимость (taxe foncière). Как и налог на недвижимость в США и аналогичные сборы в других странах, этот налог должен платить каждый, кто владеет недвижимостью (жилой или коммерческой) на территории Франции.

Обратите внимание, что налог на недвижимость должны платить владельцы недвижимости (физические и юридические лица) независимо от того, находятся ли они сами во Франции или за границей (или находятся в собственности физических лиц, находящихся во Франции или за границей). В настоящее время сумма налога на недвижимость не зависит от личности владельца или его общего состояния (поскольку это строго пропорциональный налог), поэтому налоговые органы не нуждаются в дополнительной информации (кроме названия владельца или организации, которой должен быть отправлен счет). Однако налоговые органы могли бы легко потребовать от корпораций, холдинговых компаний, фондов и других юридических лиц, указанных в качестве владельцев, предоставить имена их акционеров и количество акций, принадлежащих каждому из них, в противном случае были бы применены штрафные санкции. Имея такую информацию в сочетании с информацией о финансовых активах, предоставляемой банками и другими финансовыми учреждениями, налоговые органы могли бы легко преобразовать налог на недвижимость в прогрессивный налог на индивидуальное чистое богатство, автоматически учитывающий всю жилую и коммерческую недвижимость во Франции, независимо от того, принадлежит ли она напрямую или через акции, доли товарищества или другие виды финансового посредничества. Налоговые органы могли бы также потребовать от всех фирм, ведущих бизнес во Франции или имеющих экономические интересы в стране, предоставлять информацию о своих владельцах, если такая информация будет полезна для обеспечения соблюдения налогового законодательства.

Такая прозрачность богатства позволила бы установить единый прогрессивный налог на имущество (прямой потомок существующего налога на недвижимость и бывшего налога на богатство), при этом резко снизив налоги для людей со скромным достатком или без имущества и увеличив налоги для тех, кто уже владеет большими суммами. Например, человек, владеющий домом или бизнесом стоимостью 300 000 евро, но имеющий долг в 250 000 евро, будет облагаться налогом на основе своего чистого богатства в размере всего 50 000 евро, что при прогрессивной шкале, приведет к налогу, близкому к нулю, и, следовательно, к значительному снижению налога по сравнению с действующим налогом на недвижимость. Напротив, другой человек, владеющий аналогичной недвижимостью стоимостью 300 000 евро вместе с финансовым портфелем стоимостью 2 миллиона евро, который в настоящее время платит такой же налог на недвижимость, как и первый (что многое говорит об абсурдности, несправедливости и архаичности нынешней налоговой системы, зародившейся еще в начале XIX века), столкнется с резким увеличением налога на богатство.

При такой системе единственной стратегией ухода от налогов, доступной владельцам жилой или деловой недвижимости во Франции, будет продажа активов и выезд из страны. Для борьбы с этим можно было бы ввести налог на выезд. В любом случае, такая стратегия ухода от налогов подразумевает продажу имущества (жилья или бизнеса ), что снизит соответствующую цену и приведет к его покупке оставшимися в стране людьми (предположительно, гораздо большим числом, включая миллионы высококомпетентных лиц). Действительно, возможное снижение цен на активы было бы прекрасным явлением, по крайней мере, до определенного момента. Во Франции и других странах стремительный рост цен на недвижимость (особенно в крупных городах) отчасти вызван тем, что французские и иностранные покупатели приобретают недвижимость, которая им не нужна и которую с пользой могли бы приобрести менее состоятельные люди. Важным моментом является то, что даже без соглашения с другими странами такая страна, как Франция, может легко ввести новые правила прозрачности для фирм (и других "моральных лиц"), владеющих недвижимостью на французской земле.

О внесении фискальной справедливости в Конституцию

Наконец, важно добавить, что разработка новых форм фискальной прогрессивности для перехода от частной собственности к социальной и временной собственности может потребовать конституционных изменений. Это не ново. В 1913 году в Конституцию США пришлось внести поправки, чтобы разрешить создание федерального подоходного налога и, позднее, федерального налога на наследство. Развитие совместного управления и включение профсоюзов в структуры корпоративного управления привело к тому, что новое социальное и коллективное определение собственности было включено в конституции Германии 1919 и 1949 годов. Аналогичным образом, для введения разделения власти в корпорациях и прогрессивных