Это действительно так. Гоблины, которые пятнадцать лет назад не слышали не то что о компьютерах, но даже об электричестве, теперь своими возможностями пугали самых отмороженных хакеров. А к родному доменному кластеру относились особо трепетно.

Курт некоторое время переваривал информацию, а затем решительно кивнул:

– Давайте попробуем.

На этом и порешили. Я сделал несколько снимков товара, благо телефон у меня был новый и камера очень хорошая. Затем клиент осторожно, словно спящую змею, упаковал картину и оставил на столе пять купюр номиналом в двести франков каждая. Проводив его до входной двери, я вернулся в кабинет, где остался Косарь, по-прежнему сидящий в кресле и лениво осматривающий детали интерьера.

Без лишних слов я подошел к столу и передвинул одну двухсотфранковую купюру в сторону моего странного компаньона. Тот в ответ встал и сдвинул бумажку обратно к остальным.

– Мало? – с притворным удивлением спросил я.

– Не, нормально. Но эти нам с тобой все равно нужно пробухать. Иначе фарта не будет.

Не самая разумная традиция, но в данном случае и не самая бесполезная. Судя по настроению Косаря, начинать бухать он намеревался прямо сейчас. Вечер уже обволакивал сумерками магический город, так что самое время.

– Кстати, он дал лишку, – добавил Косарь, когда я спрятал деньги в портмоне. – Такса у оценщиков средней руки семь сотен. Митроха брал три сотни со всякой шушеры и подгребал всякий мусор. Дошел до того, что его начали называть старьевщиком. Тебе не советую так мельчать. Респекта не будет.

Митроха это наверняка Сергей Николаевич Митрохин – мой предшественник. И Косарь прав, мельчать не стоит. У меня изначально не было никакого желания сидеть в лавке по восемь часов и применять свой дар на сякой мелкоте. Увы, гонорары оценщиков-экспертов мне не светят, но кто сказал, что нельзя занять нишу посередине, а еще лучше вообще прилепиться к большому рынку где-то сбоку. На подобные мысли наводил парадокс блогеров. Вроде и ребята несерьезные: вещают в пижамах, сидя у себя на кухне, – а в итоге аудитория начинает конкурировать с телеканалами, которые тратят на создание контента миллионы и миллионы.

Не факт, что получится, но попробовать стоит. Впрочем, об этом будем думать завтра, а сейчас нужно расслабиться. Сидение в четырех стенах начинало угнетать. Главное – в процессе не вляпаться в очередные приключения. Очень надеюсь, что присутствие рядом Косаря это хоть какая-то защита.

– Ну что, Назарий Аристархович, готов к загулу?

Ну вот, и этот туда же. Хотя ничего удивительного. С интуицией у этого бандюка все в порядке. Иначе не выжил бы в местном болоте. Так что он быстро все просек и выбрал самый комфортный для себя вариант общения, как у советских номенклатурщиков – по имени-отчеству, но на «ты». Правда, это самое имя-отчество в его устах звучало как издевка.

– Готов, Александр… как вас там по батюшке.

– Косарь я, – оскалился бандит, – папенька мой был еще той гнидой, так что нечего его лишний раз поминать.

– Хорошо, Александр, обойдемся без отчества.

Нужно держать ухо востро. Если скатиться с этим типом в панибратство, он тот уже постарается подмять меня морально и поставить в подчиненное положение. А это будет не просто неприятно, но и опасно, учитывая, что быть в подчинении у бандитов и жандармов одновременно – верный пусть вдогонку за старьевщиком Митрохой. Так что держим маску и постараемся не упасть ею в алкогольную лужу. Конечно, лучше бы отказаться от предложенной вечеринки, но душа требовала праздника.

Темное пространство Черного города, благодаря скорости кабриолета, мы проскочили быстро и, сбавив обороты магосиловых приводов, торжественно въехали в арочный зев одного из входов в человейник Святогор. Теперь я мог полностью насладиться красотами Серпантина. Идущие по спирали до самой крыши главные улицы человейников везде назывались одинаково.

Если честно, ничего странного поначалу даже не заметил. Обычная торговая улица с разномастными зданиями по обе стороны широкого проспекта. С очень широкими тротуарами, занятыми настоящими толпами народа. Имелись даже парковые зоны. Трафик на двусторонней дороге был довольно оживленный, но до пробок дело вряд ли доходило даже в часы пик. И только когда смотришь вверх в перспективе, то понимаешь, что пятиэтажные дома упираются в высоченный потолок, который все равно не небо. Постепенно именно этот факт начинал давить, вызывая легкое чувство клаустрофобии.

Странно, конечно: даже в узких и низких тоннелях подземных этажей у меня не было такого чувства. Тут как минимум два десятка метров до потолка, а поди ж ты. Конечно, со временем ко всему можно привыкнуть, но все равно я порадовался, что могу жить в Сером городе под нормальным небом и в нормальном доме, а не в коробке внутри коробки.

Пока я глазел по сторонам, наш кабриолет успел сделать как минимум полтора оборота по Серпантину, а это километра четыре, не меньше. Подъем дороги благодаря гигантскому радиусу вообще не чувствовался.

Крутанув рулем, Косарь увел машину влево, к центру человейника. Боковая улица-коридор была значительно ниже и уже основной, но все равно потолок находился в метрах пяти над нами. По бокам не было отдельных зданий – лишь фасады различных заведений. А вот теперь чувства стесненности не было.

Метров через триста мы сделали еще один поворот и оказались в странном месте. По периметру большого ангара размещались многочисленные ниши, похожие на открытые грузовые лифы. Рядом с каждой нишей имелась приборная панель. Косарь лихо завел кабриолет в одну из этих ниш. Мы покинули машину и вышли в ангар. Саня потыкал пальцем в приборную панель. И внезапно кабриолет вместе с окружавшей его коробкой лифтовых стен и потолка ухнул куда-то вниз. Теперь ниша вновь приняла свой первозданный, пустой вид.

Я знал, что бывают вот такие автоматические стоянки, но вживую видел их в первый раз.

Пешком нам пришлось пройти не так уж много. Заведение, в которое меня вел Косарь, было четвертым от стоянки и называлось «Фишка». Переулок был заполнен разномастно одетыми людьми с небольшим вкраплением орков и гоблинов. Косаря здесь явно знали.

Когда вошли в заведение, стало понятно, что навеянное названием предчувствие меня не обмануло. Это действительно было казино, совмещенное с кабаре. И здесь Косаря знали очень хорошо. Голоногие девушки, сновавшие с подносами между игорными столами и задрапированными тяжелыми шторами нишами, игриво улыбались моему спутнику. Он же в ответ тоже растачал улыбки и раздавал воздушные поцелуи. Ну прямо звезда местечкового разлива.

Вслед за Косарем я добрался до боковой ниши, из которой, если полностью открыть шторы, открывался хороший вид на сцену. Внутри обнаружился окруженный тремя диванами невысокий, но широкий стол.

Косарь привычно плюхнулся на правый диван и тут же начал делать заказ увязавшейся за ним хвостиком девице. То, с каким размахом делался заказ, вызывало у меня кислую улыбку. Расплачиваться-то мне.

Коньяк принесли тут же, и выпили за успех нашего безнадежного дела, как выразился Косарь. Явно дорогой напиток приятно согрел желудок, а долька лимона окрасила пожар во рту в приятно кислые тона. По второй выпили уже под нормальную закуску и наконец-то расслабились.

– Знаешь, Аристархыч, если честно, я до сих пор не могу отойти от той бодяги с ульем. Как вспомню, так в дрожь бросает, а повидать мне пришлось немало. Бывало, такое рубилово, что кишки и кровь по всем стенам, но спал после этого как младенец. А тут, едва уснул, такая пурга приснилась, что орал как резаный. Так что не сомневайся, за мной должок.

Я с сомнением посмотрел на собеседника. Вроде не сильно пьяный – такому бугаю сто граммов коньяка что слону дробина, но у парня, похоже, стресс, и пробило на поговорить. Если честно, момент довольно опасный. Главное, чтобы он потом не пожалел о своей откровенности.

– Думаю, мы квиты, – понимающе кивнул я. – Никто не просил тебя закрывать меня от пуль.

– Да, было дело, – хмыкнул Косарь, почесав плечо, в котором совсем недавно имелась изрядная дырка.

Хорошее дело магическая медицина. Сейчас он орудовал обеими руками одинаково свободно.

На этом обмен любезностями, к счастью, и закончился, так и не перейдя к братанию. А все потому, что к столу подвалила колоритная компания из трех