Лирика взяла в ладони его лицо и улыбнулась:

— Я знаю, что с Дэниелом Ламбертом связан тяжелый период твоей жизни. Он причинил тебе большой вред как в профессиональном, так и в личном плане. В одном ты можешь быть полностью уверен: с моей стороны никаких подлостей не будет. Что бы ни случилось, я всегда буду на твоей стороне.

Джозайя взял ее руку, поцеловал и прижал к своей груди:

— Не знаю, чем я заслужил такую женщину, как ты. Если у тебя возникло такое чувство, будто я устроил тебе допрос, прости. — Он посмотрел ей прямо в глаза и улыбнулся: — Может, забудем о Дэниеле и сосредоточимся на нас с тобой?

— Предлагаю начать с шампанского, — весело произнесла она, указав ему кивком на накрытый кофейный столик.

Только тогда он заметил бутылку и коробку с тортом.

— Это клубничный чизкейк?

— Да. Я подумала, что после проделанной работы тебе захочется сладенького.

— Он из «Джуниоре»?

Она озорно улыбнулась:

— Я знаю, что мне следовало бы поддержать производителя из Бруклина, но я предпочитаю торты от «Чизкейк фэктори».

Он сделал вид, будто шокирован.

— Не беспокойся, я никому не выдам твой маленький секрет. Почему бы нам не поесть сладкого, прежде чем мы перейдем к чему-то более важному?

— Конечно, — ответила она. — Я как раз собиралась сходить на кухню за ложками и салфетками.

Джозайя покачал головой:

— Нет, ты устраивайся на диване. Я сам за ними схожу.

Придя на кухню, он остановился перед гарнитуром, пытаясь вспомнить, в каком из ящиков Лирика хранит столовые приборы. Не желая обращаться к ней за помощью, он выдвинул один за другим несколько ящиков, но не нашел того, что ему было нужно. Осталось всего два ящика: большой в центре и маленький с краю. Он дернул маленький сильнее, чем было нужно, и его содержимое высыпалось на пол. Это были конверты, рекламные листовки и какие-то бумаги.

Поднимая их, Джозайя заметил в углу одного из документов изображение орла и сразу его узнал.

Это был логотип «Игл вижн продакшнз», компании, в которой работал Дэниел Ламберт.

Джозайя сказал себе, что этому есть разумное объяснение, но, когда он увидел слово «контракт» и имя Лирики Деверо-Смит, внутри у него все оборвалось. Теперь ему стало ясно, что делал Дэниел на пороге ее дома. Охваченный гневом, он быстро пошел назад в гостиную, не удосужившись поднять с пола оставшиеся бумаги и задвинуть ящик.

Бросив контракт на кофейный столик перед Лирикой, он сложил руки на груди и стал ждать объяснений.

— Значит, ты не нашел ложки, зато каким-то образом нашел мои личные документы?

— То есть ты признаешь, что пыталась их от меня спрятать.

Продолжая сидеть на диване, Лирика положила руку на колено и расправила плечи:

— Мне нет необходимости тебе в этом признаваться. Это мой дом, и в документе указано мое имя. Я положила его в ящик не для того, чтобы спрятать, а для того, чтобы измельчить его в шредере вместе с остальными ненужными бумагами. Я делаю это раз в неделю.

Джозайя прищурился, пытаясь понять, лжет она или нет.

— Я спросил тебя о том, что здесь делал Дэниел, и ты ответила, что он просто привез сюда Марту. Ты не упомянула о том, что он предложил тебе работу.

Поднявшись с дивана, Лирика уперлась одной рукой в бок и направила на Джозайю указательный палец:

— Не знаю, с чего ты взял, что можешь рыться в моих личных вещах и требовать от меня объяснений. То, что мы с тобой занимаемся сексом, не означает, что я обязана тебе докладывать о каждом своем шаге.

На щеке Джозайи дернулся мускул.

— Спрашиваю в последний раз, Лирика. Чего от тебя хотел Дэниел Ламберт?

Она сложила руки на груди и глубоко вдохнула:

— Я не обязана ничего тебе объяснять, но, поскольку я хочу поскорее положить конец этому недоразумению, я сделаю это. — Взяв один из двух бокалов с шампанским, она осушила его залпом. Джозайя никогда раньше не видел ее такой. — Вчера Марта вызвала меня в офис «Инкози». Я думала, что она будет снова от меня требовать не ходить на свадьбу, но, когда вошла в ее кабинет, я увидела там Дэниела. Я сразу поняла, что он замыслил что-то недоброе, но решила остаться и узнать, что ему было от меня нужно. Он предложил мне стать ведущей одного из его шоу. Я наотрез отказалась и ушла. Я думала, что он все понял и больше не побеспокоит меня.

Узнав, что она ответила Дэниелу отказом, Джозайя немного успокоился, но чувствовал, что в этой истории есть еще что-то.

— Но он все-таки тебя побеспокоил.

— Да. Когда я готовила все это, — она указала ему на стол с десертом и шампанским, — они с Мартой появились у меня на пороге. Он предложил мне работу на более выгодных для меня условиях в обмен на услугу. Он хотел, чтобы я передала ему сценарий твоего нового шоу.

Джозайя закрыл глаза, боясь услышать ее ответ, но ему нужно было знать, чем все закончилось.

— Что ты ему ответила?

Лирика вздрогнула и сделала шаг назад.

— Я дала ему единственный приемлемый для меня ответ. Нет, нет и еще раз нет.

Чувство облегчения, которое испытал Джозайя, было таким сильным, что у него едва не подкосились ноги. Только когда он заметил, что темные глаза Лирики блестят от непролитых слез, он понял, что наделал.

— Ты не хочешь узнать, почему я сказала ему «нет» во второй раз?

Ее губы дрожали, и он понял, что этот разговор дается ей не легче, чем ему.

— Нет, Лирика. Мне не нужно этого знать. Мне вообще не следовало…

— Ты прав, — отрезала она. — Тебе не следовало устраивать мне допрос, но ты это сделал, так что давай договорим.

Опустив руки, она сжала их в кулаки и подошла так близко к Джозайе, что он почувствовал тонкий фруктовый аромат ее духов.

— Я сказала «нет», потому что люблю тебя и не могу тебя предать. Тебе не следовало сомневаться в моей преданности тебе и твоим мечтам.

Джозайю охватило чувство вины. Он должен был сразу понять, что Лирика не могла подло с ним поступить. Вместо этого он только что показал ей и самому себе, что недостоин ее.

— Я прожила двадцать лет с человеком, который критиковал каждое мое решение. Он держал меня в башне из слоновой кости, потому что боялся, что я могу его бросить. Как бы ни заверяла его, что он был единственным мужчиной, который был мне нужен,