– Сам их выстругал! – гордо выпятил грудь новый Лазарюшка и забрался в ближайшую лодку. – Запрыгивай!

Ученик в замешательстве замер на месте.

– Да не бойся ты! Эта посудина – лучшее, что я сделал, – заверил Петрушу Пушок. – На ней даже Муркин отец плавал. Правда, пойманная рыба сбежала у него через щель в днище. Но я ее уже залатал.

Петруша обреченно залез внутрь и примостился рядом с горе-плотником. Пока они гребли до Мурки, ученик продолжал спорить.

– Вы не можете оставить нас в такой ответственный момент! – задыхался от негодования молодой миудей.

– Это в какой же? – поинтересовался бывший фараон.

– Коты только начали узнавать о Хозяине. Им нужны ваши слова, ваши наставления. Без вас это зверье не поймет, как жить правильно! Вы просто лишаете их шанса попасть в пентхаус…

– И ты предлагаешь мне лишиться счастья самому?

– А как же быть с теми, кто уже поверил вам? Ведь вы подведете их! Тысячи миудеев мечтают попасть в хозяйский пентхаус и ждут, что вы, как самый лучший кот, отправитесь туда первый. Учитель, вы должны укрепить их веру. Вам очень нужно в пентхаус!

Пушок в ответ промолчал. Лодка тем временем уткнулась носом в такую же кривую посудину.

– Петруша, это моя невеста – Мурка! – не обращая внимания на гневный взгляд ученика, промурлыкал Пушок. – Мурка, это мой, так сказать, ученик – Петруша.

Рыжая кошка приветливо помахала лапой и перепрыгнула из одной лодки в другую. Сделала она это так грациозно, что лучший борт нового Лазарюшки даже не скрипнул. Вместо этого заскрипел Петруша – клыками от злости.

– Это ты виновата! Ты! Ты! Исключительно ТЫ! – прорычал ученик и вытолкнул Мурку из лодки. Кошка камнем пошла ко дну. Пушок кинулся за ней.

– Учитель, что вы делаете? Коты ведь не умеют плавать! – виновато бросил вдогонку распоясавшийся ученик.

Мысль о том, что коты не умеют плавать, и без напоминания Петруши пришла Пушку в голову сразу после того, как он прыгнул в воду. Но даже если бы он подумал об этом еще в лодке, все равно бы кинулся спасать Мурку. Потому что а как иначе? «Неужели Муркина жизнь закончится так нелепо?! – с возмущением подумал Пушок. – Этому не бывать!» От злости его лапы заходили ходуном. В отчаянии зверек выпустил когти и принялся остервенело бить воду, словно она была виновата во всех бедах, когда-либо случавшихся с ним. К удивлению кота, озеро вместо того, чтобы дать сдачи, подхватило его и плавно понесло вверх. Опешивший плотник замер в замешательстве. И в ту же секунду снова пошел ко дну. Но стоило ему вновь начать работать лапами, и озеро становилось будто плотным. Сквозь водную пелену Пушок увидел Мурку: лимит ее воздуха был окончательно исчерпан. Новый Лазарюшка морской черепахой поплыл к невесте.

Спустя полминуты Пушок вынырнул с любимой на поверхность. Забираться в лодку он не стал. Мало ли что еще придет в голову фанатику Петруше. Придерживая невесту передними лапами, задними кот принялся грести к берегу.

А там уже образовалась толпа. Жители Котовифании, да и просто проходящие мимо путники не могли поверить своим глазам. Кот плыл! А ведь это было НЕ-ВОЗ-МОЖ-НО! Самые зоркие напрягли глаза и сообщили:

– Это Пушок!

Вода начисто смыла с тела беляка следы Лазарюшки, и он снова превратился в преступника номер один.

– Ну конечно, это Пушок, – закивали зеваки. – Кому еще подвластны такие чудеса? Это Хозяин научил Пушка плавать, не иначе!

Наконец полуживой от усталости Пушок вышел на берег. На лапах он держал Мурку. Беляк положил благоверную на траву, а сам упал на четвереньки. Он уже собрался прилечь рядом с невестой, но подбежавший Матфеюшка протянул лапу.

– Учитель, давайте я помогу вам подняться.

Пушок поворчал, но ухватился за ученика и встал. Кошачьи глаза округлились от удивления. Он протер их, но обзор не изменился. За Матфеюшкой стояла сотня имперских вояк. Матфеюшка развернулся на сто восемьдесят градусов и обратился к своему бывшему военачальнику:

– Генерал Тишкариус, вот ваш преступник номер один. Задание выполнено!

– Хвалю, рядовой Иудушка! Ты – гордость нашей армии. Разумеется, тебе полагаются не только почет и уважение, но и законные тридцать сребреников.

– Что… Какое задание? Какой Иудушка? Вы вообще о чем? – возмутился Пушок. – Уважаемый, никакой это не Иудушка, а мой ученик Матфеюшка!

– Так точно, – кивнул Тишкариус. – Зовут его Матфеюшка. А фамилия – Иудушка. Мой лучший вояка, Матфеюшка Иудушка! Как мне его недоставало!

– Так зачем же вы его разжаловали? – хмыкнул беляк.

– А кто тебе сказал, что я его разжаловал?

– Матфеюшка и сказал…

– А-а-а, – заулыбался генерал. – Блаженный, посмотри на рядового Иудушку. Он чистокровный мурлянин. Ради выполнения приказа этот пострел еще и не такое скажет. Давай, рядовой, расскажи о нашем плане.

– Может, не надо? – смутился Матфеюшка Иудушка. Он старался не смотреть в глаза обманутому учителю.

– Не скромничай, рядовой…

Рядовой не скромничал. Он готов был провалиться сквозь землю от стыда.

– Ладно, сам расскажу, – не дождавшись от подчиненного увлекательного монолога, резюмировал Тишкариус. – Давно я искал какого-нибудь блаженного, чтобы арестовать и продвинуться по кошачьей лестнице. Засиделся я в этой провинции. В столицу на службу хочется. Там совсем другой размах податей. И тут ты, Пушок! Про Хозяина какого-то говорил, про заветы его, про жизнь в пентхаусе (что вообще такое этот пентхаус?!). Чушь вроде. Но после своевременного донесения в столицу – уже не чушь, а реальная угроза свержения императора и нашего великого государственного строя. Тебя всего лишь нужно было немного подтолкнуть и направить в нужное русло. С чем отлично и справился Иудушка. А листовки с вознаграждением окончательно закрепили за тобой статус главного преступника империи. Я, правда, немного запереживал, когда ты исчез. Но рядовой Иудушка сегодня подал сигнал и сообщил о твоем перевоплощении.

– Не-е-е-е-е-е-ет, – только и смог выдавить из себя Пушок.

– Да-а-а-а-а-а-а-а, – просиял Тишкариус.

8

В грязной телеге Пушка доставили прямиком в миудейскую столицу Иерусамяу. У въезда в город арестант заметил холм. На его вершине несколько плотников устанавливали любопытную конструкцию – столб с веревкой.

– Как трогательно: горожане делают котятам качельку, – умилился беляк.

– Да ты шутник, блаженный! Какая качелька? Они заканчивают приготовления к твоей казни, – фыркнул Тишкариус и ударил пленника со всей силы лапой по голове. Пушок потерял сознание.

Уголовная система в Мурской империи была весьма гуманна. Так, за кражу кот ставился в угол, а за убийство получал крепкую затрещину. Но призывы к раскачиванию госстроя были криминалом из криминала. Не больше и не меньше – вершина уголовного Эвереста. Решившихся на такую дерзость ждала казнь.

Когда Пушок очнулся,