– Вам бы стихи писать, – сказал Рэут.

– О, нет, поэзия – это по вашей части, мой дорогой Рэут, я всегда это говорил. Ну что ж, пора покончить с Создателем масок, вам так не кажется? – И тут Рюк задал вопрос, который я больше всего боялась услышать. Вогнал тот самый фигуральный нож мне в спину. – И всё же, Дная, уважь, скажи мне, что именно подтолкнуло тебя выдать Брыня? Он ведь знаком тебе с детства. В чём правда твоего предательства?

Я пошатнулась, как от удара.

– Дная, тебе вовсе не обязательно раскрывать душу и каяться перед Рюком, – вмешался Рэут. – Ты сделала то, что он приказал, и довольно с него.

Эти слова ранили меня ещё глубже, сыграла гордость благородного, ведь нам нельзя приказывать.

– Мне нечего скрывать. – Я поморщилась, тошнота и головокружение стали невыносимыми. – Просто всё оказалось не таким, каким я это представляла. Добрый Брынь… Добрый Брынь оказался совсем не добрым, он очень легко подбросил мне мысль о том, что Вик и есть Создатель масок. Точно так же, как подбросил эту подвеску в фургон Вика, она ведь лежала на самом виду, кто бы стал разбрасываться такими вещами? – Я показала Рэуту золотой листик.

– Так ты на Брыня за мальчишку обиделась? – оскалился в ухмылке Рюк. – Понятно, – протянул он, – и тут всё банально.

От этого его «понятно», тем более произнесённого в присутствии Рэута, меня словно помоями облили.

– Нет, Вик тоже виноват. Я… – Мне было тяжело подобрать слова. – Просто Брынь всегда говорил, что актёры для него как семья. И вдруг он так легко предал Вика. У меня в голове не укладывается – как же так можно!

– Слушайте, Рэут, как эта девочка с такой наивностью выживает в этом грязном мирке? – поинтересовался Рюк у моего учителя, словно меня и близко не было.

– Это не наивность, это глупость. Не зря в народе говорят: «Дуракам везёт». Вот и весь секрет. Она была права насчёт себя, а я зачем-то спорил.

Рюк радостно захрюкал, а я даже не обиделась на Рэута, он всегда был таким. Но не важно, что он говорит. Я точно знала, со мной он никогда не поступит так, как Брынь с Виком. Или я действительно настолько глупа, что не могу в это поверить? Может быть, Рюк говорит дело, и правда всегда банальна. Может быть, вся жизнь состоит из такой вот банальной правды?

Глава 10

Награда

Зачем? зачем ты так поступил? – спросила я Брыня.

К тому моменту, как старого актёра доставили в кабинет Рюка, я уже успела прийти в себя. Тошнота и головокружение исчезли, но чувство вины стало только сильнее. Брынь сидел на предназначенном для него табурете, который ужасно не вязался со всей обстановкой комнаты, впрочем так же, как сам старый актёр, и смотрел на свои перепачканные золой руки. Он успел сжечь записи Гринана. Бумаги Брынь сжёг потому, что боялся обысков. Он сам об этом сказал. Я же готова была выть от осознания того, что они утеряны уже навсегда. Рюк, похоже, тоже. Вот только сокрушались мы совсем по разным причинам. Я хотела превратить фарфоровые фигурки снова в людей, а Рюк потерял надёжный способ управлять смертными.

– Брынь, зачем ты так поступил? – спросила я ещё раз.

Брынь дёрнулся, словно только сейчас заметил, что не один, поднял на меня испуганный взгляд.

– Устал от дорог, – вздохнул он. – Вот и всё. Однажды, Дная, ты меня поймёшь. Дороги утомляют, они однообразны, со временем просыпается желание обрести уют. Я давно задумал остепениться. Но средств всё никак не хватало. А потом подвернулось одно дельце… – Он замолчал, но ненадолго. – Если бы ты тогда не попалась мне на пути к Гринану, я бы продал коллекционеру свою труппу и жил дальше спокойно. Купил бы маленький театр в захудалом городишке и набрал новых актёров. Как, ты думаешь, остальные труппы без шума оказались в коллекции? Их продали. Все мы торгаши, Дная, все мы кого-то продаём.

– Но почему ты не сказал Гринану о том, что я с вами? – Мне не хотелось верить словам Брыня.

– О, девочка, я всё ему сказал. Вот только старый чудак не воспринял тебя всерьёз. Кроме того, ты, как назло, отлично играла, а красивые актрисы были слабостью Гринана. Он решил, что справиться с тобой легко.

– И его фигурку разбил ты специально?

– А как же! Вдруг бы ты нашла способ заставить её говорить. И Вика без маски на сцену в Великом городе выпустил тоже я. И ведь затея почти удалась! Мне было жалко тебя, Дная, но что я мог поделать, если ты стояла между мною и моей мечтой? Мне бы вовремя остановиться и жить как жил, но я не понял этого. Вот теперь и поплатился. – Брынь горько улыбнулся, и я заметила, что несколько зубов у него недостаёт, видимо, он сопротивлялся, когда за ним явилась стража. А может быть, Рюк постарался на допросе, синяки на лице тоже вряд ли Брынь сам себе поставил.

– А зачем ты подбрасывал маски в другие труппы?

Брынь пожал плечами и задумался. Его глаза забегали, точно старик пытался придумать достойный ответ. На помощь ему пришёл Рюк.

– Да потому что тяга к дешёвым театральным эффектам у него в крови, – пояснил он. Главный королевский маг стоял в стороне, слушая наш разговор. – Дная, у тебя есть ещё вопросы к старому мерзавцу? Он слишком скучен, чтобы тратить на него время. Правда в том, что ему хотелось побольше денег. А заплатить за его мерзости должен был кто-нибудь другой. Вот и всё.

– А Вик? – спросила я Брыня. – Как же Вик? Ты же любил его, как сына.

– А что Вик? – Брынь пожал плечами. – Я когда подобрал его, то уже знал о магической силе, которой он наделён. Я взял его в надежде, что она когда-нибудь мне пригодится. Вот и пригодилась. Только я забыл, что тот, кто с магами свяжется, – человек пропащий. Этому миру было бы лучше, если бы магия иссякла и люди надеялись только на себя.

Я оставила без внимания замечание о магах, а Рюк лишь хмыкнул.

– Почему Вик согласился участвовать? – спросила я.

– Он хотел стать ровней тебе, хотел поразить тебя, бросить к твоим ногам весь мир, Дная. А для этого нужны деньги. Он ведь ужасно ревновал тебя. – Брынь посмотрел мне в глаза и вдруг заговорил