Ожега выразительно посмотрела на неё. Казалось, сестра еле сдерживалась, чтобы не начать доказывать свои боевые способности этому Яровзору здесь и сейчас.

— Полагаю, что здесь нам ничего не грозит, — улыбнулась Озара, взяла Ожегу за руку и успокаивающе сжала ладонь. — Но, если вдруг нас одолеют поклонники, мы будем рады, если…

— Если ты их распугаешь, — выдохнула Ожега, усмехнувшись. — Но постоянно нас пасти, пожалуй… будет несколько излишним.

— Мы будем иметь в виду ваше предложение, Яровзор Василиск, наследник клана Аспидов, — вежливо закруглила разговор Озара, поклонившись даже чуть ниже положенного по статусу.

Яровзор тоже поклонился и, чуть помедлив, удалился.

Рядом выдохнула Ягира.

— Он третьекурсник. И его опасается почти вся Академия, — сказала девушка. — Это плохая компания, если вы хотите с кем-то познакомиться и приглядеться к женихам. Он и правда может всех вам распугать.

— И зачем тогда они нужны, эти пуганые? — фыркнула Ожега.

— Мы в общем-то не для того, чтобы присмотреться тут… — под суровым взглядом Озары Оляна заёрзала на стуле и опустила взгляд, покосившись на подошедших парней, которые сели за стол, только когда Яровзор отошёл.

— Нет? — удивлённо переспросила Ягира. — О, так вы что, уже сосватаны? Тогда должна предупредить, что вам всё равно придётся выдержать тут осаду… Если, конечно, ваши женихи не поступят сюда же, чтобы отваживать особенно прытких. За два сороковника, которые вы тут пробыли, можно успеть отослать весточку. Так что хотя бы близлежащие кланы уже в курсе того, что княжны из Рода Горынычей поступают в Академию Змейлор. А Род Горынычей пользуется почётом и уважением, многие желают с ним дружбу свести, а то и породниться с потомками Северного Хранителя. Так что…

Озара подумала, что раз Оляна уже проболталась, то шила в мешке точно не утаишь. И лучше проконтролировать сплетню, чем потом расхлёбывать последствия, как это было у них в себежской школе.

— У нас и правда есть… жених, — медленно сказала Озара. — Впрочем, нас он не то чтобы устраивает, но он слишком силён и могущественен.

— Так вы… сбежали сюда от него? — приподнялись брови Ягиры. — И ты сказала «жених»? Не «женихи»?

— Да. Он захотел всех троих, — кивнула Озара. — Мы желаем стать сильней, чтобы бросить ему вызов.

Глава 11

Путешествие

— Значит, ты выросла в Яви? — спросил Темнодар, чуть повернув голову.

Юля угукнула, крепче вцепляясь в ручки специального женского бокового сидения, которое закрепили на молодом китоврасе, и посмотрела на Белозару, которая ехала по-мужски — верхом. Но в отличие от неё у Белозары был кожаный костюм для верховой езды, а не расшитый «боярский наряд». Спина кент… китовраса оказалась столь широка, что поездка верхом подразумевала почти поперечный шпагат.

В Малом Стойле в Китежграде они провели пару часов, наставница Алёна что-то обсуждала с Белозарой и её мужем. Реально огромным мощным получеловеком-полуконём. Чёрным-чёрным до последней шерстинки… Словно из камня высеченном кем-то типа современных архитекторов, без греческой или итальянской изящности. Так что где-то полчаса в голове стоял белый шум и крутились только мысли типа «Как⁈ Как⁈ Как⁈». Как двоюродная бабуля смогла со своим мужем исполнять супружеские долги, родила кентавра и не порвалась на две части? Может, у сирин реально какая-то альтернативная анатомия? Или они яйцекладущие? Или этот конь только на полшишечки?..

Заткнуть орущий чайкой мозг удалось с огромным трудом.

Темнодар от отца взял общую чёрную масть, а от матери ему достались белая грива с хвостом, а ещё более тонкие черты лица в сравнении с другими китоврасами. Он казался даже по-своему красивым, но… Нет. Китоврасы одевались в кожаные жилетки на свои полностью шерстяные тела и во что-то типа попоны, которая косвенно указывала, что все причиндалы у них были именно конскими. Юля просто не могла прекратить об этом думать.

Хорошо ещё, что сначала они плотно позавтракали, собрались, китоврасы ещё дополнительно что-то закупили в Китежграде. В общем, удалось успокоиться и усилием воли отодвинуть от себя неуместные мысли.

Один из китоврасов впрягся в телегу, куда бросили скромный узелок Добрынки и Юлин рюкзак с дорожной сумкой — колёсики на дне китоврасов весьма позабавили. Добрынку устроили среди тюков и сена на толстом одеяле. По правде говоря, Юля бы тоже с большим удовольствием поехала на телеге. Не карета, конечно, но… Но оказалось, что ей подготовили местечко «по статусу», а именно на спине Темнодара.

— А правда, что в Яви телеги сами по себе ходят? — спросил её Темнодар.

— Ага, а корабли по небу летают, — передразнил Темнодара тот китоврас, что был впряжён в телегу.

— Вообще-то это правда, — ответила Юля, защищая недовольно всхрапнувшего Темнодара, — автомобили ездят не совсем сами, а на двигателе. И в этих двигателях несколько сотен лошадиных сил. Но выглядят они действительно похоже на кареты без лошади. И самолёты летают. Они выглядят как… м… длинные многоместные кареты с крыльями.

— То есть у них всё же есть крылья? — уточнила заинтересовавшаяся темой Белозара.

— В этих крыльях моторы, в смысле, они ими не машут, а… — объяснить физику полёта самолёта оказалось сложно. Смотрели на неё недоверчиво. — Техника в Яви гораздо сложней, чем здесь. Но мне говорили, что на Завесе стоит какой-то запрет, который не позволяет работать некоторым вещам. Тот же телефон сразу разряжается, когда сюда попадаешь.

— Телефон? А что это? — обернулся на неё Темнодар.

— Это… вроде амулета для дальней связи, ещё там можно смотреть всякое, играть в игры, писать сообщения, ещё можно фотки отправлять и видео, и видеозвонки делать, — Юля вздохнула, подумав что телефон бы очень пригодился, хотя бы новую скачанную китайскую новеллу почитать. — Очень полезный амулет, а здесь он совсем не работает… А долго нам ехать?

Спустя каких-то полчаса уже заныла спина, которую приходилось держать прямо — для равновесия, иначе можно свалиться с этой шаткой конструкции, которая подразумевала сидушку без спинки и тоненькую дощечку под ногами.

— Недолго. К концу утдайни доберёмся, — «утешили» её, и, подсчитав про себя, она мысленно взвыла. «Утдайни», то есть «время окончания дел», заканчивалось примерно в семь вечера. А выехали они в середине поутроси, то есть «времени успокоения росы», в двенадцать дня — не любили китоврасы по сырой траве гулять.