— Я знаю всё, — ответила Сирин. — Не хотите мою ставку принимать, так ступайте, куда шли, не держу я вас.

— Двух часов не прошло, нас съесть хотели, — Баламут воздел руки к небу. — И вот опять. Да что с обитателями этого леса не так.

— Не хотите — уходите, — повторила Сирин, — я вас не неволю. Но за получение знания надо испытание пройти, иначе вы его ценность и не осознаете.

— Мы согласны, — Алексей сделал шаг вперёд.

— Не-не-не, ты погоди, — Баламут положил ему руку на плечо. — Извини, госпожа, нам надо посовещаться.

Он взял княжича за рукав и отвёл в сторонку.

— Так, буду честен, — сказал Баламут, — ответы мне, само собой, интересны, но не такой же ценой.

— Ты вообще хочешь спасти княжну или нет? — спросил Алексей.

— Хороший вопрос, а главное, очень своевременный. Давай попробуем то, чего мы раньше с тобой никогда не делали. Попробуем рассуждать, как умные взрослые люди. Если мы получим ответы, мы получим только шанс спасти княжну. Смекаешь, только шанс. Это плюс. А вот если мы не ответим на вопросы самого мудрого существа на всей земле, тут мы совершенно точно получим шанс стать птичьим обедом. Это минусы.

Он разогнул палец на одной руке.

— В лучшем случае плюс один.

Баламут согнул два пальца на другой.

— Или, как вариант, нас скушают и это сразу минус два.

Он заглянул княжичу в глаза, очень довольный своими способностями к арифметике.

— Так что, получается, обмен совершенно невыгодный, — продолжал Баламут. — Поэтому предлагаю попрощаться с птичкой, уйти и больше никогда о ней не вспоминать.

— И как мы тогда узнаем где искать мудреца, что знает, где сейчас Василиса?

— Понятия не имею. Может ёжик лесной какой подскажет или белочка добрая. В этом проклятом лесу кто только не водится, я смотрю.

— Будем играть и выиграем, — упёрто ответил Алексей.

Баламут страдальчески застонал, будто его в колено пнули.

— Нет, ты серьёзно планируешь с птицей мудрости играть в загадки? Хочешь Цезаря моего сиротой оставить? Кажется, мы с ней немного в неравных условиях. Прямо скажем, в проигрышных таких условиях.

— У нас, возможно, единственный шанс сейчас найти путь к мудрецу, — сказал княжич. — Так что я им воспользуюсь и не побоюсь.

— Давай так договоримся, если проигрываем, пока она будет тебя кусать и переваривать, я буду бежать отсюда, куда подальше, сверкая пятками.

— По рукам, — хмыкнул княжич.

Они вернулись к Сирин, которая терпеливо дожидалась их решения.

— Мы тут планируем княжну спасти, а не за мешок репы торгуемся, у тебя совесть, совесть-то есть? — Баламут предпринял последнюю попытку разжалобить её.

— Не хотите — как хотите, — сказала Сирин. — Мне до ваших смертных проблем никаких дел нет.

— Ладно, сыграем мы с тобой. Коли не угадаем, можешь съесть его, — наёмник указал на княжича.

— Вас обоих.

— Нас обоих — буркнул Баламут.

— Славно, — расплылась в улыбке Сирин. — Слушайте тогда мою первую загадку.

Она распростёрла гигантские крылья.

— Кто не дышит, но живёт, — нараспев начала Сирин, — хоть не нужно — много пьет, и в жизни, и в смерти тело как лед.

— Рыба! — тут же выпалил княжич.

— Верно, — сказала Сирин. — Ваша очередь.

Баламут нервно выдохнул и вытер холодный пот со лба.

— Хорошее начало, — сказал он. — Я раньше был скептически настроен, отрицать не буду, но, вижу, ты в этом действительно хорош.

— Живет без тела и говорит без языка, — начал Алексей, — как расходится детина, удержу нет, а как уляжется, так не слыхать не видать.

— Ветер, — мгновенно ответила Сирин. — Давайте в другой раз что-нибудь посложнее.

За спиной княжича выругался Баламут, беспокойно бегающий вперед и назад.

— Её не увидать, в руках не подержать, — заговорила Сирин, — не услышать ухом, не почуять нюхом. Царит над небесами, таится в каждой яме. Она была в начале и будет после всех. Любую жизнь кончает и убивает смех.

Тяжело выдохнув, княжич взъерошил волосы.

— Ты же знаешь ответ? — зашептал Баламут.

— Предполагаю. Это или тьма. Или смерть.

— Что значит «или»?! — взвизгнул наёмник. — Ты давай уж, точно решай, не думаю, что это кровожадное пернатое создание позволит нам два варианта предложить.

— Успокойся, ты меня отвлекаешь.

Алексей повернулся к Сирин.

— Наверное…

От этого слова Баламут застонал, как от ножа в спине.

— Я думаю, — твёрдо продолжил княжич, — что это тьма.

— Или всё-таки смерть? — спросила Сирин, заглядывая ему прямо в глаза. — Сам заешь, цена ошибки будет высока. Так уж ты уверен в своём ответе?

Алексей нервно сглотнул.

— Уверен. Это тьма.

— Правильно, — разочарованно ответила птица. — Загадывай.

Баламут радостно выкрикнул и почти пустился в пляс. Княжич плавно выдохнул и пригладил пятерней волосы.

— Не видать ее корней, вершина выше тополей, все вверх и вверх она идет, но не растет.

— Гора, — тут же ответила птица и зевнула. — Право слово, я ожидала что-нибудь поинтереснее сегодня.

— Так может, мы в другой раз придём, — спросил Баламут. — Ты только скажи, где мудреца искать, мы, как раз, у него все самые интересные загадки для тебя узнаем, потом вернёмся и перескажем. Славно время проведем.

— Даже не мечтай, — отрезала птица.

Она надолго замолчала, видимо подыскивая для них самую каверзную загадку из тех, что знала.

— Кто ходит утром на четырех ногах, — наконец заговорила Сирин, — днём на двух, а вечером на трёх? Когда он ходит на четырех ногах, тогда у него меньше всего сил, чем потом. И никто в мире не меняется так, как он?

— Ну… это… кхм, надо подумать, сейчас, сейчас.

Потирая подбородок и бормоча что-то себе под нос, княжич отошёл на пару шагов.

— Ты что, — прошептал Баламут, — ответа не знаешь?

— Дай подумать, не отвлекай.

Алексей перебирая варианты, яростно тёр виски, словно надеясь разогреть мысли в голове.

— Лев? Мантикор? Лягушка какая-то?..

— Что, не знаете? — проворковала Сирин. — Сдавайтесь, и я просто вас съем, будет почти не больно.

Алексей побледнел и начал быстрее шевелить губами,