Шрифт:
Закладка:
Раздевшись, он вошел по колено в воду и остановился в нерешительности. Стайка юрких пескарей сновали в воде, щекоча ноги, а река переливала таким нестерпимо ярким блеском, что было больно глазам. Сева плюхнулся в воду у самого берега и, перебирая руками по дну, заработал ногами. Получалось как будто неплохо!
Теперь нужно зайти поглубже и работать руками и ногами вместе, как написано в книге.
Он вошел в воду по пояс и зябко передернул плечами: было боязно. И в это время над лесом звонко и часто прозвучал сигнал подъема.
Тихий час кончился. Через несколько минут на реку прибегут ребята. Они увидят, как он беспомощен в воде и посмеются: Щукин, а плавает, как Топорков. Эти размышления сделали мальчика более решительным. «Стараясь дольше удержать воздух, энергичнее работайте руками и ногами» — припомнил он строку из учебника и, набрав воздуху и закрыв со страху глаза, бросился в воду. Течение сейчас же отнесло его в сторону, и когда мальчик попытался встать на ноги, он ощутил под собой пустоту. Дна не было! «Яма»! — как молния, пронеслась в его голове страшная мысль, и, вытаращив испуганные глаза, он бешено заколотил руками по воде, а течение медленно относило незадачливого пловца все дальше и дальше от спасательного берега, на средину реки, на быстрину.
До смерти перепуганный, мальчик громко закричал:
— То-о-о-н-у-у! Спаси-ите!
Вода сейчас же набилась ему в рот, в нос, в уши. Ослепленный, оглушенный, полузадохнувшийся, он волчком завертелся в воде, отчаянно барахтаясь; течение относило его все дальше и дальше, а на пустынном берегу не было ни души…
При первых звуках горна Сережа вскочил с кровати, продирая глаза.
— Ух, заспался! — зевая и потягиваясь, протянул он и сейчас же удивленно посмотрел в угол и толкнул в бок приятеля. — Витька, глянь: Щука сегодня раньше нас встала и уже уплыла куда-то.
Виктор глянул на пустую Севину постель и озадаченно почесал затылок.
— Вот чудо! Когда же это он встал?
— Побежим на реку, что ли, Витя. Умоемся.
— Пошли. Илюша, ты идешь с нами?
— Куда? — спросил Илья.
— Умываться.
— Десять раз умываться, что ли? Умывался утром, хватит. — Илья сонно почесался. Он был порядочный увалень, этот толстенький, как бочонок, Илья, и всегда стоило большого труда его расшевелить. Друзья, махнув на него рукой, прямо через окно выпрыгнули наружу и понеслись к реке, стремясь обогнать друг друга. До реки оставалось каких-нибудь двадцать-тридцать метров, когда отчаянный, истошный вопль прорезал воздух и звоном отозвался в ушах:
— То-о-о-н-у-у! Спа-а-си-ите!
Мальчики остановились, как вкопанные, и испуганно переглянулись. Но через мгновение они вновь сорвались с места и стремглав бросились на крик.
— И вправду кто-то тонет, — побледнев, сказал Виктор, когда оба друга выбежали на берег. — Смотри, смотри! Это же Севка!
— Да не может быть!
— Неужели?
— Да, Севка, конечно он!
— Сева, Севка, держись! — закричал Виктор и, даже не скинув майки, бросился в воду. Сережка сразу понял, что это было ошибкой: утопающий был уже почти на самой стремнине, и быстрое течение несло его все дальше и дальше вниз по реке, туда, где под высокой отвесной скалой крутился омут.
— Сева, держись! — крикнул Сережка и помчался по берегу. Никогда в жизни он еще не бегал так. В несколько секунд он поровнялся с утопающим, крикнул ему на бегу несколько ободряющих слов и, обогнав его метров на двадцать, бросился в реку.
Расчет его был прост: он должен был не нагнать утопающего, как это изо всех сил старался сделать Виктор, а встретить его на средине реки.
Сережка плыл саженками, легко и свободно толкая тело вперед; время от времени он напряженно всматривался туда, где над водой мелькали руки и стриженая голова Севы.
Он подоспел как раз во-время. Голова мальчугана уже скрылась под водой, когда Сергей схватил его и вытянул на поверхность.
Сева дикими, обезумевшими глазами взглянул на Сережу и, как кошка, вцепился в его руки.
— Пу-усти!.. Пусти же! Потонем оба! — прохрипел Сережка, вырывая руки. Но цепкие пальцы как будто приросли к Сережкиным рукам. Сева, не видя ничего безумными глазами, ничего не соображая, повторил то, что делалось до него тысячами утопающих: он инстинктивно ухватился за своего спасителя, и Сереже пришлось бы туго, если бы не подоспел Виктор.
Вдвоем они быстро доставили незадачливого пловца на берег, и Сева уткнулся в песок, икая, кашляя и выплевывая воду; тело его сотрясала мелкая дрожь.
Все это происшествие заняло несколько минут, но мальчиков уже окружила толпа пионеров; по тропинке бежал запыхавшийся Степан Григорьевич, а впереди него мчался бледный и растерянный вожатый Юра. Растолкав толпу, он бросился к мальчикам, срывающимся голосом повторяя одно слово:
— Живой?! Живой?!
— Живой. Только воды наглотался… — сказал Сережа.
Вожатый упал на колени, схватил Севу за плечи и, перевернув на спину, ощупал грудь и спину, точно для того, чтобы удостовериться, что перед ним действительно живой Сева. На бескровном, зеленом лице мальчика появилась слабая, бледная улыбка, и, заикаясь и дрожа всем телом, он прошептал:
— К-а-а-к я пла-а-вал?
— Чего уж там! — усмехнулся Сергей. — Плавал ты, как топор…
Все облегченно вздохнули и засмеялись… Целый день только и было разговоров о том, как Сева тонул и как его спасли.
— Молодцы Сережа и Виктор, — говорили ребята.
В этот день на вечерней линейке начальник лагеря торжественно объявил:
— Пионеры! Сегодня два ваших товарища, пионеры второго отряда Свистунов Сергей и Гажала Виктор, спасли утопавшего Севу Щукина — пионера второго отряда. Юные ленинцы никогда не бросают товарища в беде! Они идут ему на помощь, даже если помощь эта сопряжена с риском для их собственной жизни! Молодцы Сережа и Витя! Вы поступили как настоящие пионеры, как настоящие юные ленинцы!
Слушайте приказ по лагерю!
«Первое: За находчивость и бесстрашие при спасении утопающего товарища от лица руководства лагеря «Уральские огни» пионерам второго отряда Свистунову Сергею и Гажала Виктору объявляю благодарность!
Второе: Поручить Свистунову и Гажале научить Севу Щукина плавать!»
Едва раздалась команда «разойдись!», ребята смешали строй и, окружив двух друзей, бросились их качать. Замелькала в воздухе и стриженая голова Севы Щукина и его длинные худые ноги. Надо ли говорить, что смущенным и счастливым Сергею и Виктору все это было очень приятно. Приятно тем более, что еще совсем недавно на сборе дружины их товарищи дали им жестокую, но справедливую головомойку за
