— Наверное, я поспешил с выводами… вам не стоило видеть чародейку в таком состоянии, я лишь хотел, чтобы вы мне поверили. Доверие же строится на открытости по отношению друг к другу.

Довольно любопытный способ выразить доверие.

Изимира неожиданно дернулась — похоже, очнулась и отреагировала на голоса, ожидая продолжения пытки. Она часто задышала, зашевелила пальцами, пытаясь избавиться от боли заклинанием, только особый сплав металла кандалов блокировал магию. От чародейки пахло кровью и потом, ее светлые кудрявые волосы слиплись и лежали паклями.

Чародеек на своем веку Алетта повстречала множество: точнее, встречал Асаризам. Коварные и непредсказуемые создания, но таковым являлся и некромант, к которому ведьмы относились с не меньшей осторожностью, чем простые смертные — к ним. Постичь науку жизни и бессмертия мечтала каждая из них, поэтому Алетта, едва освоившись в новой роли, смотрела на них с брезгливостью, и в то же время опасением. Она обладала тайным знанием, однако любая колдунья могла причинить ей вред или убить.

Интересно, что успела Изимира рассказать Авредию? И успела ли? Ведь она должна была догадаться, что Алетта вовсе не простая девочка, которой подозрительно часто требовались ее услуги. Синхронизация энергетических потоков — вещь сложная, без нее души колдуна и дочери барона могли вновь распасться. А несколько голосов в одной голове имеют свойство сводить с ума. Но ничего, до этого справлялись собственными силами.

— Обычно ведьм сжигают на костре, — произнесла Алетта, склонившись над Изимирой. — Но времени не хватит. И запах отвратный. Смогут ли ваши люди, князь, заточить колья?

— Колья? — Несколько сконфуженно уточнил мужчина. — Кхм… но зачем? Она и так испустит дух.

— Если вы хотите уважить меня, не только как гостью, но и как нового члена семьи, то прошу уважать и традиции моего края.

— В моем доме дети.

— Так установите колья за пределами вашего поместья. Или на главной площади Гелибола. Людям не в первой видеть, как убивают чародеек. Уж не при короле Радовиде.

Грозный прищур откровенно говорил, что властный тон мужчине не по нраву. Долго играть наивную и ранимую девушку, нуждающуюся в защите, Алетта оказалась не в силах, вряд ли бы ей поверили — поверили бы, если она упала в обморок при виде побитой Изимиры.

— Ужин уже готов? Как считаете? — Решила упростить собеседнику задачу баронесса.

— Да, — из последних сил улыбнулся Авредий, позволив Алетте взять себя под руку. — Думаю, мы решим этот вопрос за ужином.

Все казалось неправильным, как другая реальность, в которой с каждой секундой приближался конец. Наиболее тонко Алетта прочувствовала это в окружении семейства Кастеон, когда начался ужин. Сюда согнали, похоже, всех, словно на цирковое представление, где главным артистом — или уродцем — выступала хозяйка Сорбеца.

Девушка сидела напротив Авредия, уши закладывало от голосов и звона посуды. Несмотря на приятный запах жареного мяса и свежей зелени, баронесса без энтузиазма отправляла в рот маленькие кусочки овощей. Она наблюдала за женой князя — тучной женщиной с раскрасневшимся, но на удивление приятным лицом. Его детьми — тремя дочерями-подростками и сыном, который притащил на ужин молчаливую грустную супругу. Все переговаривались, уплетали за обе щеки еду, смеялись, и только Лео — племянник Авредия — со схожей настороженностью поглядывал на родственников и гостью.

Алетта попросту не могла заставить себя улыбнуться, мысли ее крутились вокруг Изимиры, которая уже как без пяти минут покойница. Жалость к чародейке порой промелькивала в сердце, но куда сильнее ощущалось присутствие злости. Эта тварь получила по заслугам, однако не Авредий должен был преподнести ей урок. Ублюдок просто заметал за собой следы.

— Видимо, не стоило вас обременять увиденным. На вас лица нет, дорогая, — неожиданно обратился к ней князь, не скрывая бодрой улыбки.

— Это не самое шокирующее, что мне приходилось видеть за свою жизнь, — пробубнила Алетта.

— Вы видели еще что-то более шокирующее? — С любопытством вмешался в разговор Лео.

Парень не постеснялся даже осудительного взгляда дяди, вероятно, тот боялся, что его дочери не выдержат страшных рассказов. Отчего-то эта мысль повеселила девушку.

— Ну, я видела, как одного из крестьян заживо растерзали утопцы.

— Ужас, — вздохнула жена князя. — Как же вы там живете в Сорбеце?

— Это было давно, — поспешно вмешался Авредий, нежно прикоснувшись к руке супруги. — Благодаря стараниям барона Валхольма этот край теперь безопасен.

— Безопасен от тварей, но не от людей, — подметил Лео. — Ваш отец придерживался довольно суровой политики, не так ли?

— Но как вы может заметить, его уже нет с нами.

— Но есть вы, — улыбнулся парень. Повисла неприятная тишина, все без исключения впились в Алетту не то любопытными, не то опасливыми взглядами. — Вы тоже собираетесь придерживаться такой политики?

— Я уже придерживаюсь.

— Вы довольно далеки от современного общества, Сорбец находится далеко от больших городов. И у нас нет таких живодерских обычаев.

— У Радовида их тоже нет?

— Наш король карает лишь чародеек, поскольку они опасны.

— Я тоже караю людей, которые опасны для моих людей и меня.

— Неужели? И скольких вы лично покарали, а не ваш отец?..

— Лео, хватит, — пресек разболтавшегося племянника Авредий, и выглядел он достаточно сурово, чтобы мальчишка замолчал. — Прошу прощения, госпожа Валхольм, порой Лео довольно… честен и открыт и не следит за языком.

— Довольно любопытную пассию вы мне предлагаете, Авредий.

— У нас не так чтобы большой выбор, — закатил глаза Лео, намекая на отсутствие иных кандидатов.

Об этом юноше действительно говорили правду, он несносен и резок на язык, но что не вытерпишь ради вида разрывающегося от стыда и злости князя Кастеона? Мужчина сделал несколько глубоких глотков вина, опустошив бокал, и его примеру последовал сын с дочерями — правда, отпив немного. Лео не притрагивался к алкоголю, предпочитая виноградный сок. Алетта и вовсе ничего не пила.

Тишина длилась недолго, худощавая жена наследника князя неожиданно закашлялась, вид у нее и до этого был бледный, но сейчас ей стало совсем худо — извинившись, она на заплетающихся ногах покинула трапезную, а вместе с ней и супруг, которого также пошатывало от выпитого вина.

— Здесь действительно становится душно, — запричитала жена Авредия, становясь похожей на зрелый помидор. — Все эти волнительные споры…

— Не в спорах дело, — вздохнула Алетта, внимательно обведя взглядом каждого из присутствующих. — Вы пригласили меня сюда по одной причине — чтобы законным путем завладеть моими землями.

— Ну что вы… кхм-кхм, — прочистив горло, Авредий надеялся образумить собеседницу, но кашель не отпускал его.

— Отец?..

Одна из дочерей быстро выскочила из-за стола, но едва прошла пару шагов, как свалилась на колени и застонала.

— Что?.. что ты?..

— Что