– Это значит… – начал Уотсон.

– Это значит, что охотится не единственный человек, – прервал его Борланд. – Меня заказали целой толпе убийц. Не могут, гады, смириться с тем, что «воронка» прикончит меня только через несколько суток. Почему-то хотят, чтобы меня быстрее не стало.

Наступившую тишину нарушил Фармер:

– Борланд, они боятся, что ты что-то узнаешь. Что-нибудь очень важное. Здесь.

– Да, – согласился сталкер. – И сейчас за мной охотится не кто иной, как Пророк.

– Послушай, но это же полный абсурд! – воскликнул Уотсон. – Ты ничего не знаешь о Пророке. Это просто случайная реплика «ранговца», подслушанная тобой. С чего ты решил, что именно этот сталкер охотится за тобой?

– Я не сошел с ума! – взорвался Борланд, и все разом умолкли.

Сталкер угрюмо и долго делал вид, что осматривает свою FN-2000.

– Фармер, поделись патронами, – попросил он. Молодой молча выполнил его просьбу. – Я не герой, – продолжал Борланд, нервно пополняя магазин винтовки. – И я не смогу нормально мыслить, если в качестве врага представлю Коалицию! И банду снайперов, которые не знакомы ни с заказчиком, ни друг с другом. Мне нужен образ врага, понимаете? Пусть это будет, черт возьми, Пророк! Если я не встречу конкретного сталкера с этим именем, то буду считать Пророком каждого, кто захочет мне навредить. А затем излечу себя, доберусь до своего главного противника и уничтожу его. И постараюсь сделать это еще до выходных. Потому что уже к концу недели я хочу убраться из Зоны, вернуться домой и работать механиком в гараже Капитана!

Борланд одним ударом загнал магазин на место и направил указательный палец на Уотсона.

– И да поможет Бог тому, кто встанет на моем пути! – рявкнул он.

Троица его помощников не издала ни звука в ответ. Борланд почувствовал, как внутреннее напряжение понемногу его отпускает. Стараясь держаться прямо, он развернулся и направился к старым матрацам, что валялись в углу. Пнув ногой один из них, сталкер опустился на него, уселся спиной к команде и закрыл глаза, предпочтя остаться наедине со своим отчаянием.

– Пожалуй, я просмотрю данные Меченого, – скромно предложил Уотсон, но ответа не последовало. – Я успел их скачать на свой КПК. Может, найду что-то полезное.

Неопределенно взмахнув рукой, Уотсон встал и скрылся в дальнем отсеке, утянув за собой матрац. Чтобы ему уж точно никто ничего больше не сказал.

– А я проверю снаряжение, – невозмутимо изрек Фармер, сгребая винтовки в кучу. – Да и за выходом пригляжу.

Литера, оставшись в одиночестве, какое-то время не шевелилась. Она была очень бледна, о чем-то думала и иногда утирала нос без видимой причины. Затем девушка поднялась, прошла в отсек к Борланду и присела возле него. Осторожно, словно опасаясь удара током, коснулась широкой спины сталкера и осталась сидеть так.

– Не жалеешь, что пришла сюда? – спросил Борланд, медленно открывая глаза.

– Нет, – откликнулась девушка.

Борланд тихонько вздохнул.

– Знаешь, – проговорил он, – если бы тебя там не оказалось, я бы убил Меченого.

– Я понимаю, – кротко ответила Литера.

– Ты делаешь меня слабым.

– Мне уйти?

– Нет. Не надо.

– А что мне сделать? Просто скажи, что мне делать.

Сталкер ничего не ответил, и девушка прижалась к его спине, крепко обняла и положила подбородок на плечо. Борланд сжал ладони Литеры.

– Хочу сказать тебе кое-что, – начал он, глядя перед собой в стену. – Я привык всегда побеждать. Но не потому, что я лидер или герой. Просто я очень боюсь проигрывать. Не умереть боюсь, а сдаться. Ведь после этого жизнь уже никогда не будет прежней. Проходит время, ты вспоминаешь, как шел к чему-то и сломался на середине пути. А затем понимаешь, что ведь можно было тогда что-то предпринять, и говоришь себе: черт побери, я протормозил! Расклеился и начал ныть, когда можно было сделать то-то и то-то. Вот чего я боюсь. За мной не в первый раз охотятся, должен тебе сказать. Но чтобы вот так, не ясно кто и зачем… Я не представляю, как это вынести. Не то чтобы покорился судьбе, но… Не знаю, как объяснить.

– Пройдет время, – произнесла Литера, – и ты будешь вспоминать все это как очередное приключение. Если захочешь.

– Да. Это лучше, чем вспоминать об отчаянии.

Борланд стиснул зубы, чувствуя, как в нем растет уровень адреналина, и всеми силами начал повышать его еще сильнее. Волна за волной, в такт глубокому дыханию. Эффект наступил довольно быстро. Он выше поднял голову, злорадная улыбка проявилась на его лице.

– У тебя в жизни было множество побед, – уверенно сказала Литера. Ее губы находились всего в нескольких сантиметрах от его щеки. – Вспомни любую из них. Вспомни их все.

Борланд встряхнул головой.

– Ты выстоишь и победишь, – сказала девушка. В ее голосе снова появились нотки волнения. – Просто потому что…

– …другого варианта нет, – закончил Борланд. – Жить по-другому не имеет смысла. И пусть судьба моя станет мне сплошным наказанием неизвестностью, если я…

– …не смогу построить ее сам, – завершила Литера одновременно с ним.

Борланд разжал ладони Литеры, их пальцы крепко переплелись. Девушка сильнее прижалась к нему.

– Уже лучше? – поинтересовалась она, поправив прядь волос легким дуновением.

– Да, – кивнул Борланд. – Конечно. Ты прямо ангел-хранитель!

– Что-то еще сделать? – уточнила она.

– Я не знаю.

Не отнимая рук, Литера опустилась на матрац, увлекая Борланда за собой. Так они и лежали долгое время, слушая дыхание друг друга, отчетливое на фоне царившей в бункере тишины.

– Как же тебе удается настолько тонко меня чувствовать? – спросил Борланд, по очереди перебирая ее пальчики.

– Ничего особенного, – ответила девушка, прижимаясь лбом к его затылку. – Чтобы услышать, нужно слушать.

– Да, наверное, – хмыкнул сталкер, медленно смыкая веки и наслаждаясь женскими объятиями. – Не так уж и много надо человеку для счастья.

* * *

Сталкер проснулся резко, будто от грубого толчка в плечо. Он вздрогнул, но тут же взял себя в руки. Судя по темноте и по тому, что все мышцы затекли, спал он долго. Литера все еще обнимала его, прижимаясь к спине, и Борланд забеспокоился, не отдавил ли он ей руку. Нащупав запястье девушки, а затем ее часы, нажал кнопку подсветки. Уже шесть часов утра. Вот это он поспал! Весь вечер и последующую ночь.

Осторожно, чтобы не разбудить Литеру, сталкер поднялся на ноги. Подняв винтовку с пола, пробрался к выходу из комплекса. Почуяв табачный дым, Борланд огляделся.

Фармер сидел на ящике и задумчиво любовался луной, держа в пальцах сигарету и время от времени затягиваясь.

– Эй, – шепотом окликнул Борланд, подбираясь ближе. Молодой кивнул ему.

– Уже