Первые проблемы возникли при начале моих спаррингов с Фатом. Просто драки на деревянных мечах, в специальной броне. И тут и вышел затык: я не мог нормально драться, все мои инстинкты хотели уворачиваться и ни в коем случае ничего не принимать на блок. А контратака с блока — это приличная доля в принципе спарринга на мечах. И как только я атакую Фата, натыкаюсь на блок и контратаку, от которой уже трудно увернуться.

И получился тупик, где Фат не может по мне попасть, до того момента как я не попробую атаковать, и тогда я проигрываю.

Во время очередного такого спарринга Мастер, как всегда смотрящий на это дело, остановил в самом разгаре:

— Стоп, — произнес он и мы встали, как вкопанные, — Аки, теперь тебе запрещено двигаться с места. А ты, Фат, можешь только контратаковать.

Стоит ли говорить, что это было мое избиение? Только я пытаюсь ударить, по мне тут же летит контрудар, который, между прочим, оставлял приличный синяк. И всё равно я пытался увернуться, а не заблокировать. Это было просто выше меня — рефлексы. Помахались мы так полчаса и мастер опять нас остановил.

— Ладно, возвращаем всё как было, только теперь, Аки, ты один, против нас двоих, — приказал учитель, взяв деревянный меч и встав сзади меня.

Крутился я как уж на сковородке, но, к моему удивлению, уходил почти от всех ударов — иногда Мастер меня все же доставал. Через минут десять он опять остановил спарринг.

— Хм, — в привычном жесте Пиандао начал поглаживать подбородок рукой, смотря на меня, — тебе определенно не подходит меч. Он болтается в твоей руке и ты почти ничего им не делаешь. Тебе нужно нечто подходящее под твой стиль боя, что-то… более легкое и приспособленное только для атаки.

С этими словами он и ушел, оставив нас с Фатом недоуменно смотреть друг на друга. Дальше-то что делать? Указаний он не оставил. Ладно, мне все равно есть чем заняться.

В спарринг долгое время нас не ставили, а мастер начал учить меня, как правильно атаковать мечом. Не я первый, кто предпочитал уворачиваться, на самом деле таких много, но, как и говорил учитель, Мастером Меча таким не стать. Поэтому он меня обучал как правильно атаковать, чтобы избежать контратаки. Получалась забавная вещь, но мне надо держать дистанцию, и в основном стараться зайти в уязвимую зону соперника и нанести быстрый удар. Не тяжелый, без замаха, просто укол или легкий разрез, главное скорость. Доли секунды, за которые соперник не успеет сориентироваться.

Проще, конечно, сказать, чем сделать. Конечно, очевидная зона — это спина, но за неё при всей моей скорости, надо умудриться зайти. Поэтому чаще я старался увернуться в ту сторону, где у соперника пустая рука. Фат правда это довольно быстро осознал, и поэтому спарринги стали опять моим избиением, но уже ничего не подозревающего соперника я уделаю. Наверное.

Деревянному мечу, пусть и с нужным балансом, очень далеко до настоящего, но мастер непреклонно заставлял меня спарринговаться с Фатом.

— Понимаешь ли, Акимару, сейчас какое оружие тебе не дай, ты находишься на полном нуле, — однажды решил посвятить меня в причины своих действий учитель, — ты не умеешь сражаться. Потом, когда ты достигнешь хотя бы минимальной планки воина, ты начнешь видеть, чего тебе в твоем оружии не хватает или какие бреши в тактике противника. А пока что, дай тебе хоть палку, хоть меч, хоть нунчаки, ты будешь просто уворачиваться и стараться ударить соперника побольнее. А я хочу сделать из тебя Мастера, а не простого вояку.

Тогда я не понимал о чем он. В конце концов это принцип всех сражений, нет? Не дай ударить себя и ударь соперника. Но мудрость была принята к сведению и я усердно старался её понять, тренируясь.

Однажды мастер решил обучать меня другой важной вещи для бойца. Впервые мы вдвоем вместе вышли из поместья и пошли к какой-то горе, с которой открывался прекрасный вид на водопад и речку.

— В бою у тебя будет лишь мгновение, чтобы запомнить обстановку, — конечно, предварительно он мне завязал глаза, и как только повязка спала, я увидел красивое зрелище. С той злосчастной горой на угольных островах не сравнится, но вполне-вполне, но тут же меня развернули спиной, разложив передо мной кисточку и холст, — рисуй.

Ну я и нарисовал, как умел. Художник из меня, конечно, абсолютно никакой, но это не смутило мастера. По вечерам он учил меня рисовать разные картины, с самых азов, на это тратили мы совсем немного времени, но я ненавидел эти занятия.

Потому что рисовали мы его горничных в разных нарядах или даже нагишом. А они, сучки эдакие, как только не выгибаются, чтобы показать себя в лучшем свете.

Тут вот в чем история — оказалось, что это не совсем гарем мастера. Это скорее своеобразные эскорт услуги. От девушек почти ничего не требуется: таким составом убирать раз в неделю дом было не так уж и сложно, но основные требования были от них ночью. Они, если что, знали, на что шли, и далеко не прочь провести время с легендарным Пиандао, который очень даже поддерживает себя в форме, и это даже если не учитывать их зарплату.

Но тут у многих из них в голове возникла мысль соблазнить и меня. Начались попытки соблазнения или даже прямые предложения, от которых я бегал. Не знаю почему, но бегал. В надежде, что Мастер приструнит своих… горничных, я и пошел спустя время жаловаться ему.

Это была ошибка. Оказалось он не то, что не против, он очень даже за, и теперь, получив официальное разрешение, местные девушки как с цепи сорвались. А мастер и рад им помочь меня достать. Предатель.

Так что рисование картин было для меня той еще пыткой, на которую с удовольствием смотрели все вокруг. Нелюди.

На самом деле я не знаю причины, почему я так их избегал. По большому счёту можно было бы и переспать, и не то, чтобы организм против, он очень даже за, скорее даже просит меня в этом поучаствовать. Но я как-то не привык к такому… будь это наоборот, и если бы я их соблазнил, тогда да, а тут какой-то эффект странный. Скорее если ты увидишь как человек на тебя несётся, ты на всякий случай от него побежишь, так и тут. Я на всякий случай от них бегаю. Но чувствую, скоро это дело закончится, ой скоро.

В любом случае, теперь регулярно раз в три дня мастер водил меня на разные места, и давал секунды запомнить окружение и нанести на холст. Сказать честно, ощутил я эффект только со временем, только после месяцев таких занятий, я понял, что в точности помню окружение, стоит мне на секунду его увидеть. Результат более чем хороший.

Правда где-то прибавилось, где-то убавилось. Я стал очень рассеянным. Не прямо Гильдартс из Хвоста Феи, окружение я как раз очень четко контролировал, скорее мог иногда уйти в свои мысли и не заметить, как меня зовут, или слегка забыться во времени. Такие вещи я строго в себе подавляю, но, как оказалось, это не критичные вещи. Есть строгий тумблер между боевой обстановкой и обычной. Мастер страдает тем же, как он мне по секрету доверил, что мол себя в тонусе держи, но проблемы не боись, не убьют.

* * *

Спустя полгода, результаты уже были, и довольно хорошие. По крайней мере для меня.

— Начали, — раздался голос мастера.

Фат пошел в атаку, сделав простой выпад мечом, от которого я ушел в бок. Заходя с правой стороны на дворецкого, моя попытка атаки провалилась — Фат заблокировал мой легкий удар и с небольшим замахом попробовал достать меня обычным рубящим ударом, от которого я отпрыгнул, в процессе попытавшись достать остриём. Не удалось, мне не хватило длины меча. Фат же попытался меня достать простым прямым колющим выпадом, под который я нырнул и, выпрямившись, четким косым ударом «показал» царапину на теле дворецкого.

— Стоп, — сказал мастер, — Аки победил. Всё еще тот стиль боя, но, видимо, лучшего я от тебя не добьюсь. Ты принял на блок аж один выпад, уже неплохо. И могу сказать, что, кажется, ты уже замечаешь недостатки своего оружия. Не так ли?

И это было правдой. Точнее не в оружии, а в их количестве.

— Да, мне нужен второй меч, — важно кивнул я, — двумя мечами я точно смогу достать Фата.

На это мастер прикрыл глаза и сосчитал до десяти,