Шрифт:
Закладка:
Вот только оттирая копоть с котлов, я умудрилась сама перемазаться не хуже Золушки. Впрочем, я же все равно собиралась сменить платье и белье, а раз уж менять, значит и стирать, а заодно и одежду сестер не мешало бы освежить. Хорошо, что баню уже топили.
Но все мои надежды помыться по-человечески пошли прахом. Постояльцы тоже намеревались привести в порядок одежду. Выволокли из зала к бане лавку, пристроили на нее глиняные тазы – Фил, наверное, дал – и, раздевшись до рубах, затеяли стирку. Получалось у них на удивление ловко, как будто эта немужская работа была им привычна.
Все-таки странные они, очень странные. И отряд маленький – обычно наемники собирались хотя бы компанией человек в шесть, причем разной специализации. И, самое главное, каким бы небольшим не был отряд, за ним всегда следовал обоз с вещами, припасами и женщинами. Вовсе не гулящими женщинами: законными женами, порой с детьми. Они и возились со стиркой, едой и прочим бытом. А эти четверо – сами по себе. Какой-то монашеский орден? Непохоже.
Как бы то ни было, баня накрылась глиняным тазом. Фил уволок меня в дом, шипя, дескать, дымом надышалась – таращиться на полуголых мужчин да еще мимо них в баню собираться? Пришлось спрятаться в каморке у выхода на задний двор и вспоминать, как обращаться с тазиком и ковшиком, поминая про себя недобрым словом этот мир и обычаи.
Стирать тоже пришлось руками в тазике, пропади оно все пропадом. Лучше бы я знала, как добыть электричество и сделать стиральную машинку, толку было бы больше, чем от стеарина.
Новые свечи я зажигала не без трепета: одно дело развлекаться экспериментами дома, когда свободного времени завались, другое – экспериментировать вместо того, чтобы заниматься делами, да еще и переводить ресурсы, которые не так просто восполнить. Да, у нас был запас сальных свечей, но если они закончатся, новые придется или покупать в городе, или обходиться лучиной до поздней осени. Скотину-то теперь резать будут в предзимье. Собственно, поэтому и не стоило увлекаться домашним мыловарением: негде жир брать. Разве что лампадное масло стащить из церкви, заодно отомстив священнику, обидевшему Фила. Но так я не поступлю. Я не слишком религиозна, однако всему есть предел.
Эксперимент удался: ни дыма, ни вони. Одну свечку я оставила у себя на рабочем столе, другую пристроила за тот стол, где сидели гости. Но когда они спустились в зал к ужину, мне на миг показалось, что Фил был прав и я в самом деле убила полдня на ерунду. Кому нужны свечи, если есть магия?
Над головой у того, что со шрамом – Юбера, вспомнила я – висел огонек. Не слишком яркий, пожалуй, чуть ярче свечи, что горела у меня на разделочном столе, но все же – висел сам по себе, и я уставилась на него восхищенно, как ребенок на фокусника. Когда Альбин лечил мне руку, я была слишком взбудоражена, чтобы восхититься магией самой по себе. Сейчас мне хотелось ткнуть в огонек пальцем, а потом провести ладонью между ним и головой молодого человека, чтобы убедиться, что это не искусно замаскированный светильник.
Напомнив себе, что я-то не маг и вообще завидовать нехорошо, я подала гостям еду.
– Постой-ка, – окликнул меня Эгберд, когда я собиралась отойти от стола. Указал на свечку. – Что это за воск? Медом не пахнет, да и на ощупь… – Он провел пальцами по свече, едва заметно нахмурившись.
Да уж, хотела как лучше, получилось как всегда. И что ему ответить?
– Это… не совсем воск. Семейный рецепт. – Почти правда, между прочим. – Особым образом обработанные сальные свечи, чтобы не раздражать обоняние благородных господ.
– Интересно. – Он снова погладил свечу. – Поделишься рецептом? Я заплачу.
– Прошу прощения, покойный батюшка взял с меня клятву… – Я не договорила, смешавшись. Что я несу! Какой покойный батюшка, какая клятва!
Но, как ни странно, Эгберд не стал развивать тему. Может, потому что Юбер снова встрял с похвалами каше – кажется, комплимент про ручки и амброзию был у него дежурным. Неужели никто из трактирщиц не спросил, что такое амброзия? И не следовало ли мне задать подобный вопрос? Впрочем, раньше надо было спохватываться, еще в обед. Ладно, пусть думают, будто я настолько глупа, что не переспрашиваю о значении незнакомых слов из боязни показаться невеждой.
Я собиралась отойти от стола, чтобы им не мешать, но меня снова остановили.
– А скажи-ка, хозяюшка, не ищет ли кто в округе охранников? – поинтересовался Эгберд, и этот простой вопрос, казалось, пригвоздил меня к полу.
Не может быть. Таких совпадений не бывает. И такого везения тоже.
Глава 16
– Через ваш трактир люди проходят, а где люди – там сплетни, так что наверняка ты что-то слышала, – продолжал он, казалось, вовсе не заметив моего замешательства.
Ну да, ну да. Так много народа проходит, что ступени стерли и лавки пролежали. Эгберд же прекрасно видит: наш трактир знавал куда лучшие дни.
– Слышала, – ответила я.
Не слышала, а думала, но разница невелика. Вот только как же мне понять, что им нужно на самом деле? Не верю я, что четверо магов будут искать работу в деревенской глуши. В чем подвох? Подвох наверняка должен быть, но ведь прямо не спросишь. Как вообще обсуждают подобные вещи? Мне никогда не приходилось вести деловые переговоры, у меня всего образования – одиннадцать классов да кулинарный колледж! Попробовать, что ли, издалека зайти?
– Слышать-то слышала, только здесь деревня, а вы – люди непростые, магией владеете. По чину ли таким, как вы, к крестьянам наниматься?
Эгберд улыбнулся и опер подбородок на сцепленные пальцы.
– Медяки крестьянина не пахнут навозом, и серебро лорда не благоухает розовой водой. Мне все равно, сколь родовитые предки у того, кто готов оплачивать мои услуги. Мои и моих людей, конечно.
– И все же у одного – медяки, а у другого – серебро, – непонятно зачем уперлась я.
В самом деле, я как будто задалась целью отговорить их наниматься в наших местах! Какая мне разница, почему Эгберд спрашивает у простолюдинки, не желает ли кто
