Онлайн
библиотека книг
Книги онлайн » Научная фантастика » Шаг третий. Ключи и калитки - Антон Витальевич Демченко

Шрифт:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 23 24 25 26 27 28 29 30 31 ... 102
Перейти на страницу:
вытянуть тот бой у реки… по крайней мере, я чувствую, что мой собеседник искренен в своём желании отплатить за добро добром. И это уже радует.

— Та-ак, — протянул я, по достоинству оценив рубленное, явно выдавленное через силу объяснение полусотника. — Понятно. И в чём будет заключаться испытание?

— Поконная клятва о неумышлении зла на памятном камне, в присутствии острожного характерника. Ежели камень клятву примет и болью не одарит, стало быть, испытание пройдено. А характерник надобен для того, чтобы проследить, дабы испытуемые, принося клятву, не пытались силой тёмных ту боль скрыть, — чуть расслабившись, пожал плечами Стоян Смеянович, кажется, ничуть не удивлённый моим непониманием. Словно каждый день с иномирцами общается… Или же дело в том, что не все здешние народы следуют этой традиции?

— А памятный камень — это… — рискнул я продолжить расспросы. А куда деваться? Разве что обратно в лес бежать? Но там и поговорить на эту тему, боюсь, будет не с кем. Да и неохота опять в лес переселяться. Там, если верить домыслам моего собеседника, нынче неспокойно, и шансов сдохнуть едва ли не больше, чем не прошедшему испытание «тёмному» в этом остроге. Но зарекаться не буду. В нынешних-то обстоятельствах может выйти так, что другого выхода у нас и не будет.

— Зачин любого словенского селения, от малой вески до стольного града, начинается с закладки первого камня, — так же невозмутимо начал просвещать меня полусотник. — У него справляются поконные ритуалы, даются зароки и клятвы. У него же избираются градские и весские старшины и озвучивают свои решения вечевые мужи. Вот этот первый камень и зовётся памятным, поскольку помнит всё при нём сказанное. Он — хранитель правды и покона. Создают и закладывают на месте такие камни характерники-розмыслы, сведущие в силе светлых. Они же и следят за сохранностью памятных камней, а при надобности выступают видоками во время принесения клятв и заключении рядов[1].

— Интересно, — я поёрзал на жёстком стуле. — А как те же кайсаки? Они же кочевники, у них и городов-весей нет. Обходятся без камней или с собой их возят?

— Столбы, — отозвался Стоян Смеянович. — Кочуя, кайсаки возят с собой родовые поконные столбы, вокруг которых возводят ак-уй — белые юрты. Они-то и заменяют им памятные камни. Но если наши камни — это достояние всего поселения, веси или города, то у кайсаков поконные столбы имеются в каждом роду. Собственно, лишь при наличии собственной белой юрты род считается таковым, а его старейшины имеют право голоса в ханском совете, который собирается у столбов ак-уй, принадлежащих хану улуса. Характерников же, хранящих у кайсаков покон, называют Говорящими с Тенгри.

— А у самов как обстоят дела? — спросил я. Вот тут полусотник скривился.

— Кабы знать! — с явной досадой в голосе проговорил он. — До их поконных святынь ни один словенец ещё не добирался. У наших же памятных камней они клятвы давали не раз, и в осенении тьмой тех клявшихся характерники не упрекали. Но… в стычках с самами некоторые стрельцы из чувствующих касание сил не раз замечали тень тёмных за лесовыми находниками. Неявную, но… было, было такое. И кое-кто из молодых характерников при острогах тоже подобное чуял, но определить, что именно волхвовали самы, так ни разу и не смог. Впрочем, о различиях святынь наших соседей, ближних и дальних, мы можем поговорить и позже. Вечером, например, за чаркой доброго мёда. А пока собирайся, Ерофей, зови невесту, да и пойдём к памятному камню. Наш характерник, наверное, уже заждался.

И куда деваться? Хотя… кажется, этот вопрос я себе уже задавал, и ответа на него так и не получил. А значит, и рыпаться не буду. В конце концов, невелика проблема поклясться, что не умышляешь зла стране, о существовании которой неделю назад вообще не знал. Ну а если вдруг, по какой-то причине, местное инфополе взбрыкнёт или характернику покажется, будто увидел в нас со Светой что-то не шибко светлое, так у меня есть обещание хозяина острога переправить нас с подругой обратно на тот берег Бия, живых и здоровых. Не сдержит — пусть пеняет на себя. Уж вырваться из Усть-Бийска мы точно сможем. С боем, кровью и шумом, но мы уйдём, а там пусть попробуют сыскать, в здешних-то лесах. Если, конечно, решатся… особенно, в преддверии грядущего набега самов.

Впрочем, есть у меня надежда, и немалая, что на такой радикальный шаг нам с подругой идти не придётся. Чувствуется в Стояне нежелание отдавать нас на расправу и крепкое намерение сдержать данное слово. Понятное дело, что надеяться и рассчитывать только на эмоции, транслируемые полусотником, было бы опрометчиво, но сам факт их наличия вселил в меня некоторую уверенность. Так что с подругой я делился новостями уже без риска взволновать её сверх потребного. Иными словами, умолчал о маячащей впереди перспективе нашей казни в случае, если здешний характерник увидит в чужаках некую «тьму», и объяснил предстоящее действо местной традицией. Вроде бы Света поверила… но чехол со своим арбалетом приняла без возражений и даже, без всяких напоминаний с моей стороны, проверила оружие и подготовила его к максимально быстрому извлечению. Теперь, в случае необходимости, подруга могла начать стрельбу буквально через пару секунд после получения приказа. Проверено ещё во время наших тренировок в лесном лагере. Я тоже повесил чехол с самострелом на плечо, а остальные наши вещи двухвостый утащил в лабораторию Граца, едва мы со Светой покинули выделенную нам комнату.

Если полусотнику и не понравилось наличие у нас оружия, виду он не подал. А в эмоциях… да ни черта внятного по этому поводу я не смог «вычитать». Всё глушило тотальное недовольство, обуревающее Стояна Смеяновича и его же тяжёлая уверенность в собственных действиях. Причём недовольством он пыхал так, что с нашего пути даже городские кабысдохи убирались, едва завидев хмурую рожу хозяина острога.

Мы же со Светой вели себя, как два японских туриста на Красной площади. С той лишь разницей, что заменившие нам фотоаппараты видеофиксаторы, присланные Грацем в составе прочей машинерии, способной пережить давление здешнего инфополя, таскали не в руках, а прикрепили к плечевым ремням всё тех же чехлов с арбалетами, чтобы не пугать странным поведением жителей Усть-Бийска. Благо аппаратики были достаточно мелкими и хорошо приспособленными к такому ношению. Спасибо предусмотрительности подчинённых Всеслава Мекленовича, прекрасно осознавших всю прелесть возможности вести съёмку, имея свободные руки. В наших «диких» условиях

1 ... 23 24 25 26 27 28 29 30 31 ... 102
Перейти на страницу: