бывать на Ангаре и Витиме, видал Обь и Волгу, но… если и сравнивать Бий с какой рекой, то, наверное, лишь две последних и могут составить ему конкуренцию. Да и то Волга может поспорить с ним лишь в нижнем течении, где не всегда и ясно, берег перед тобой или очередные плавни. Бий же, каким мне довелось увидеть его впервые, был необозримо широк и чист даже от речных островов. Расстояние от берега до берега здесь было больше шестнадцати километров. Насколько — сказать сложно, но находясь примерно посередине реки, берега её рассмотреть было невозможно, их наличие вообще выдавали лишь обступившие Бий покатые гольцы, основание которых терялось в лёгкой дымке. Туман? Чёрта с два! Горизонт!

Впрочем, вскоре полусотник решительно направил струг к западному берегу, и через несколько часов за очередным плавным поворотом русла мы увидели острог. Не бревенчатый, как я того ожидал, честно говоря, а вполне себе каменный. Эдакий замок с лёгкими мотивами славянской архитектуры, стены которого, укрытые крышами боевых галерей, были сложены из огромных валунов, а круглые приземистые башни под шатровыми крышами сердито взирали на округу узкими бойницами. Острог оседлал высокий утёс, вода под которым, исчерченная каменными косами, перекатами и порогами, бурлила, пенилась и шумела, благодаря впадающей в Бий небольшой, но шустрой речке… Приток и в самом деле был невелик, едва ли вполовину шире зажатой меж скал Биянки, а у той, даже перед впадением в большую воду, где скалы словно нехотя раздаются в стороны, от берега до берега не больше сотни метров.

Здесь уж стрельцам пришлось-таки взяться за вёсла, да и Стоян посерьёзнел, крепче ухватился за кормило. Послушный его воле, струг осторожно скользнул вдоль каменной россыпи, едва виднеющейся над водой, и, чуть не касаясь брюхом дна, отталкиваясь от обманчиво гладких булыганов вёслами стрельцов, буквально прокрался в русло малой речки. Казалось бы, здесь можно и расслабиться да порадоваться окончанию пути, но нет. Прозвучала короткая команда, вёсла вновь ударили о воду, и струг медленно пошёл против течения. Шли недалеко, как оказалось, но довольно долго. Шустрая река вовсю сопротивлялась движению нашего судёнышка, стараясь утащить его обратно в Бий, но стрельцы справились, и вот уже струг, каким-то чуть ли не балетным пируэтом заложив пологую дугу, аккуратно подвалил к добротному пирсу, где нас уже встречали обитатели острога, высыпавшие на стены крепостицы ещё в тот момент, когда наше судёнышко только принялось крутиться у подножия утёса.

Понятное дело, что встречать здешние жители вышли стрельцов и их командира. Но и нам со Светой перепала некоторая доля их внимания. Прежде всего Свете, конечно, поскольку мужчин среди встречающих было… абсолютное большинство. Ну да, острог — это, всё же, место службы, а не город или деревня, так что преобладание мужского пола среди его обитателей вполне естественно. Кому и нести порубежную стражу, как не привычным к военному делу мужчинам.

Впрочем, женщины в остроге тоже были. Не так много, как мужчин, но были же! Правда, у них, очевидно, нашлись дела поважнее, чем наблюдение за неурочным возвращением полусотника и компании…

— Ага, а мужчинам, значит, делать нечего, кроме как глаза на нас пялить, да? Вояки! — с едва заметным раздражением заметила Света, увидев в остроге идущую по деревянному тротуару женщину, нагруженную коромыслом с двумя даже на вид неподъёмными вёдрами. А ведь они ещё и полнёхоньки!

— Думаю, сейчас Стоян Смеянович позаботится о том, чтобы исправить эту ситуацию, — пожал я плечами. Идущий рядом полусотник, молчавший всю дорогу от пирса до острога и не обращавший никакого внимания на расспросы подчинённых, дружной толпой сопровождавших нашу компанию, криво ухмыльнулся и, резко остановившись у резных ворот, вдарил кулаком по массивным доскам врезанной в них калитки.

— Кого там тёмные несут⁈ — раздавшийся из-за забора голос был груб и визглив.

— Отворяй, Ряжен! Хозяин вернулся, — наконец соизволил прервать молчание полусотник.

— Ох, ты ж! Стоян Смеянович! — невидимый нам охранник явно узнал голос Хляби и тут же принялся греметь засовами, отворяя… ворота целиком. Надо ли говорить, что вся толпа встречающих, хоть и несколько поредевшая по пути от надвратной башни острога к дому полусотника, ввалилась во двор следом за нами… при полном попустительстве хозяина дома.

Стоян не успел преодолеть и половины расстояния по двору до высокого трёхэтажного рубленого дома, больше похожего на сказочный резной терем, чем на обитель хозяина замка, как с высокого крыльца по довольно крутой лестнице навстречу ему буквально слетела высокая русоволосая дев… а не! Судя по тому, как богато расшитое платье натянулось в районе её животика… женщина. Остановившись в двух шагах от Стояна Смеяновича, она повелительно протянула руку в сторону, и подскочивший откуда-то сбоку мальчишка вложил в неё тяжёлый серебряный корец. Явно не пустой.

— С возвращением, муж мой, — пропела женщина, качнув украшенным жемчугом и бисерной вышивкой высоким убрусом, из-под которого выбился непослушный локон, и протянула полусотнику тяжёлый ковш. Тот в ответ улыбнулся, принял из руки жены корец и, выхлебав едва ли не половину его содержимого, передал серебряную посудину… точнее, практически впихнул мне её в руки. Сам же закусил выпитое поцелуем жены.

Напиток оказался… ну, не водкой, что уже хорошо. Хотя некоторая доля алкоголя в нём всё же была, но её вполне удачно скрадывал кисло-сладкий ягодный вкус. Впрочем, крепость напитка была невелика, так что, пригубив из корца, я без сомнений передал его Свете. И вновь по загривку словно мягкой лапой провели, и информационное поле коротко взбурлило сразу после моего поклона, адресованного супруге полусотника, которой тот меня как раз и представлял.

— Неонила, жена моя, хозяйка дома моего, — приобняв женщину за плечи, проговорил он, а едва Света уронила последние капли из опустошённого ею корца наземь, выжидательно уставился на меня. Дошло.

— Светлана Багалей, моя невеста и спутница в путешествии, — произнёс я.

— Светлые люди, наши гости, Нилушка, — проворковал, обращаясь к жене, Стоян. — Ты уж прими их по чести, напои да накорми с дороги. Да и баньку вели топить. Я же покамест… — полусотник нахмурился и, окинув взглядом молчаливо взирающую на наше представление толпу, вздохнул: — сообщу новости, что мы принесли сегодня.

— Сделаю, — коротко кивнула Неонила и, поманив нас за собой, двинулась к лестнице. А следом за нами двинулся и хозяин дома. Правда, сразу в терем он не пошёл. Остановился на середине подъёма так, чтобы нависающий над лестницей скат крытой серебристой осиной крыши не