с другом благодаря близкому стилистическому родству. Во всех трех дворцах бельэтаж находится на втором этаже, а центральные аркады выполнены по образцу лоджий фасада Палаццо Дукале. Интересно, что прошло целое столетие, прежде чем этот мотив был действительно эффективно использован в планах венецианских патрицианских дворцов. Здесь, в отличие от Ка-д’Оро, смелый ритм прототипа не утрачен из-за чрезмерной выразительности. Однако было бы неверно считать эти дворцы мелкомасштабными подражаниями Палаццо Дукале. Все три дворца прочно укоренились в традициях венецианской домашней архитектуры, с их большими центральными оконными аркадами, освещающими огромные залы или porteghi позади, фланкированные боковыми крыльями небольших помещений, освещенных одиночными окнами.

В аркадах первого этажа расположены не встречающиеся ранее XV в. окна шестого ордера Рёскина с их декоративными завершениями, венчающими стрельчатые оконные проемы. Половинки квадрифолиев, использовавшихся на концах фасадов Палаццо Дукале, здесь демонстрируют новые декоративные возможности уже в украшении одиночных окон. Дворцы Джустиниани переняли от Ка-д’Оро необычный мотив витиеватых оконных наличников с подвесными капителями – единственная сложная деталь во всей композиции. В отличие от Ка-д’Оро эти дворцы имеют хорошо пропорциональные, четко организованные фасады, не обремененные богатым декором, и, вероятно, представляют собой высшую точку в готическом дворцовом строительстве в Венеции.

Ка-Джустиниани и Ка-Фоскари, планы

К середине XV в. классические формы уже начали проникать, хотя и очень медленно, в венецианскую архитектуру. Во дворцах Фоскари и Джустиниани об этом свидетельствуют лишь рельефы в античном духе, изображающие путти, несущих щиты с гербом Фоскари, но во второй половине века этот процесс ускорился. Как бы сопротивляясь приходу нового классического стиля, несколько готических зданий конца XV в. были построены в беспрецедентно сложной и пышной манере, что в некотором смысле подготовило почву для гибели стиля, в то время как другие начали демонстрировать интригующую смесь классических и готических форм. Самым экстремальным примером сложного, «цветочного» готического стиля является маленький дворец Контарини-Фазан, традиционно известный как дом Дездемоны. Этот крошечный дворец настолько мал, что миниатюрный масштаб и тонкая замысловатость деталей не дают и намека на вульгарность. Наиболее эффектно и оригинально смотрятся тонко вырезанные балюстрады с характерными мотивами колес. (Возможно, немаловажно, что именно в этом веке в лагуне было усовершенствовано искусство плетения кружев). Однако дальнейшее развитие этих линий было бы немыслимо.

Использование круглых арок, пересекающихся для создания готических остроконечных, которые уже появились в Венеции в двух гораздо более ранних и, по-видимому, изолированных примерах, южном трансепте Санти-Джованни-э-Паоло и одном из больших окон фаcада Палаццо Дукале, наконец, оказало свое влияние на венецианскую дворцовую архитектуру. Возможно, эта идея возникла благодаря новому интересу к классическим круглым аркам, хотя эффект получился совсем неклассическим. Использование этой схемы, расширенной вбок для создания целой оконной аркады, встречается в трех великолепных дворцах середины или конца XV в.: Палаццо Джованелли в Сан-Феличе, Палацци Кавалли и Пизани-Моретта на Большом канале. Если в бельэтаже Палаццо Дукале квадрифолии надежно размещены между венцами арок, то в этих трех примерах они покоятся на их стыках, как бы собираясь перекатиться через плавные изгибы аркады. В Палаццо Пизани-Моретта эти две контрастные системы фактически встречаются вместе, одна над другой. В этом дворце уже сделаны некоторые явные ссылки на классическую традицию – например, в ордерах пилястр на торцах фасада, вместо угловых камней, часто используемых в венецианских готических дворцах. Стилистическое разнообразие не подрывает общей эффектности фасадной композиции, а скорее отражает сложности, которые обычно сопровождают период перехода от одного архитектурного стиля к другому.

Венецианская скуола

Именно в готический период венецианские скуолы, или гильдии, иначе цеха, разработали свой особый тип зданий. Скуолы делились на две основные группы. С одной стороны, были так называемые scuole grandi (большие скуолы), светские братства, основанные как ответвления религиозного движения «бичующихся» в середине XIII в. Первыми большими скуолами в Венеции были Скуола-делла-Карита, Скуола-ди-Сан-Марко и Скуола-ди-Сан-Джованни-Эванджелиста, основанные в 1260–1261 гг. Скуола-Гранде-делла-Мизерикордия датируется 1308 г., хотя ее истинное происхождение может быть более ранним, а Скуола-ди-Сан-Рокко известна с 1478 г. Шестая, Скуола-ди-Сан-Теодоро, была повышена до статуса большой скуолы в 1552 г.

С другой стороны, существовали более мелкие гильдии, известные как малые (scuole piccole). Они выполняли множество различных функций. Некоторые из них были небольшими братствами с религиозной подоплекой, обычно занимавшими помещения при церкви или монастыре. Другие были центрами диаспоры иностранцев, таких как албанцы, греки и славяне (далматинцы). Остальные были гильдиями ремесленников и торговцев. По своим функциям они в целом были похожи на гильдии или arti, существовавшие в других частях Италии, но в отличие от таких городов, как Флоренция, в них не преобладали богатые купцы и банкиры. Вместо этого они служили институтами для защиты интересов мелких ремесленников и лавочников. В Венеции наиболее влиятельные купцы не нуждались в представительстве гильдий, поскольку сами составляли правящую олигархию.

Scuole grandi возникли как часть аскетического движения бичующихся, но вскоре атмосфера аскетизма была вытеснена стремлением к репрезентативности. Основные благотворительные функции сохранялись, но скуолы также начали играть важную политическую роль в качестве органов самоуправления для горожан, которые в противном случае были лишены бы возможности занимать все высокие государственные должности, кроме должности великого канцлера. На самом деле Совет десяти, самый малый по численности и самый влиятельный орган в правительстве, нес общую ответственность за управление скуолами, но на практике горожанам было позволено хотя бы в некоторой степени контролировать свои собственные дела. Дворянам, как и духовенству, было запрещено принимать участие во внутреннем управлении скуолой, хотя и они могли стать их членами.

Братства финансировались за счет пожертвований и взносов их участников. Благодаря значительному количеству богатств, находившихся в руках более процветающих недворян, большие скуолы имели щедрые бюджеты. Желание обрести спасение в загробной жизни побуждало многих донаторов делать благотворительные пожертвования и завещать имущество, особенно на начальном этапе существования скуол. Дополнительным стимулом служило чувство соперничества, которое росло между различными большими скуолами. Это соревнование должно было найти свое главное выражение в отделке зданий, произведениях искусства и штандартах.

Если большие скуолы отстаивали интересы класса горожан, состоявшего в основном из людей свободных профессий и ремесленников, то малые скуолы представляли городских квалифицированных рабочих, чьи доходы были скромнее, но численность которых была выше. Как и большие, они гордились своими зданиями и произведениями искусства, и это играло заметную роль в их общественных шествиях и представлениях. Таким образом, эти братства – большие и малые, наделенные богатством и страстью к его демонстрации – стали играть важную роль в покровительстве художников и архитекторов Венеции.

Архитектурная конфигурация всех этих типов скуол была схожей, поскольку они выполняли в целом сопоставимые функции как места собраний и как центры оказания благотворительной