— Я же говорила. — Это была Эко. Зои даже не заметила, как она проследовала за ними. — Нельзя принудить хозяина хранилища открыть его. Софт запрограммирован оставаться запертым при эмоциональном стрессе, чтобы его нельзя было открыть под дулом пистолета. Видишь ли, Уилл, обратное было бы странно, если ты отвалил восьмизначную сумму за хранилище.

Уилл потёр глаза, сжал зубы и сказал:

— Зои, мы не заставляем вас это делать. Вы хотите уйти. Хотите, чтобы всё закончилось. Вставьте голову в эту огромную замочную скважину самостоятельно. Просто... прогоняйте эту мысль в своей голове.

— Это так не работает, — сказала Эко.

— Я знаю, что вы не выпустите меня из города живой, — ответила Зои.

Уилл взвыл.

— Обещаю, что мы позволим вам уйти, если вы откроете хранилище. Да я даже сам закину вас на плечо и пронесу через сраную границу...

— Уилл... — сказала Эко.

— У вас нет никаких причин отпускать меня, и целая тысяча на то, чтобы застрелить и выбросить тело в реку, — продолжала Зои.

— Мы можем дать ей что-нибудь, чтобы она успокоилась? — спросил Уилл у Эко.

— Что, типа косяк? Валиум? Оно не откроется, если обнаружит в ней интоксикацию. Мы тут о хранилище Артура Ливингстона говорим вообще-то. Он первым делом позаботился о том, чтобы не открыть его, будучи пьяным или обдолбанным. Иначе какая-нибудь девчонка по вызову давно выудила бы содержимое.

Зои сказала:

— Оно не откроется, пока у меня не будет причин считать, что я выйду отсюда живой. Мне нужны гарантии. Если эта штука может читать мои мысли, или эмоциональное состояние, или что она там делает, она знает, что я думаю о том, что я здесь умру.

— Что ж, как мы можем вас убедить?

Зои повернулась к лысому, Ковальски. Её взгляд наткнулся на его кобуру, и она сказала:

— Дайте мне пистолет.

Уилл хорошо её расслышал, но всё равно спросил:

— Что?

— Дайте мне пистолет. Я наставлю его на тебя, открою хранилище и уйду, целясь, выходя наружу.

— Здесь ещё шесть вооруженных людей, у вас ни шанса пережить перестрелку, — сказал Уилл.

— Мне не нужно выигрывать в перестрелке. Я просто убью тебя.

Уилл сжал челюсть. Зои отпустила Машину зловония и протянула руку.

— Считай это жестом доброй воли, — сказала она.

— Мы этого точно делать не будем.

Зои сложила руки крестом.

— Круто. Чем дольше мы этого ждем, тем дольше я живу. Мы все будем стоять в этой комнате и постареем вместе.

Зои казалось, будто она могла услышать, как сжимаются его челюсти. Она сказала:

— Я вижу по твоим глазам, как ты хочешь просто заставить меня сделать это. Избить меня. Угрожать мне. Приставить пушку к моей голове. Но не можешь. И чем сильнее ты давишь, тем сильнее закрывается дверь. И Артур знал это. Он знал, что ты будешь пытаться, и знал, что хранилище тебя остановит. Так смешно смотреть за тем, как ты пытаешься состязаться с мертвецом и проигрываешь. Что ж, хочешь, чтобы я доверила тебе свою жизнь — доверь мне свою. Как поступим, Сжималка?

Уилл встретился с ней взглядом, раздраженно выдохнул, затем посмотрел на Ковальски и кивнул. Ковальски поднял бровь, как бы говоря "Серьёзно?", но затем достал пистолет из кобуры, потянул на себя затвор, чтобы взвести или зарядить или что бы он там ни делал, затем покрутил его на пальце и протянул к Зои рукояткой вперёд. Он выглядел довольным.

Зои потянулась за пистолетом, и Ковальски сказал:

— Предохранителя нет. Спускаешь курок, и будет бах.

— Откуда мне знать, что он заряжен?

Он ухмыльнулся.

— Наведи на потолок и выстрели. И надейся, что там наверху никто не стоит.

Зои прицелилась, зажмурилась, спустила курок и удивилась тому, насколько эта штука громкая. Штукатурка осыпалась на её голову. Маленькая гильза стукнула о монеточный пол и укатилась в сторону. В ушах зазвенело. Все в комнате выглядели так, будто только что намочили штаны.

Она сделала глубокий вдох, повернулась, и наставила пистолет на лицо Уилла. Она увидела что-то странное в его глазах. Не страх: он выглядел так, словно был по ту сторону дула до этого. Не злость: фрустрация, которая одолела его, уже пропала. Она видела в его глазах, чуть выше дымящегося дула пистолета, пересмотр отношения к её персоне. Возможно, он впервые воспринимал её всерьёз.

Все четверо в тренчах тут же достали свои пушки и уставили их на неё. У парней, кажется, было преувеличенное представление о её боевых навыках. Ковальски достал ещё один пистолет из штанов, и она задумалась, какое количество пушек он обычно носит с собой. Уилл не достал ничего. Он поправил свои запонки и указал на хранилище.

С пистолетом у спокойного взгляда Уилла, Зои спокойно вздохнула, нагнулась и просунула голову в хранилище. На мгновение, была только тишина. Она вобрала в лёгкие воздух и снова выдохнула.

Наконец, прозвучал одобрительный звон, затем клик и скрип железных петель.

Все, кроме Зои, задержали дыхание. Она высунула свою голову и отошла с пути открывающейся двери хранилища. Она отвернулась и сказала себе не поворачиваться, так как один лишь взгляд на содержимое мог сократить её жизнь.

С пистолетом, уставленным на Уилла, она наклонилась и подняла кота, после чего сказала ему:

— Если они убьют меня, беги.

Но никто на неё не смотрел. Уилл забыл о Зои и даже о пистолете, и просто уставился на хранилище с едва открытым ртом (что в его случае означало, что между его губами было расстояние в полсантиметра). Он ринулся вперёд, проходя мимо Зои. И в этот момент она совершила ошибку и проследила за ним взглядом, увидев хранилище.

Там было пусто.

Точнее, в нем не было сокровищ. Металлическая комната была абсолютно пустой, не считая единственной серебряной монеты, насмешливо лежащей на бетонном