— Ты был прав, Билл Уотс действительно вернулся, — выдавил наконец из себя капитан.

— Как же это вы поняли? — несколько язвительно спросил Питер.

— Я сам его видел… у себя дома… в раковине… он пытался меня убить, — с трудом выговорил Джексон, содрогаясь от ужаса при одном воспоминании о событиях минувшей ночи.

— Когда это произошло?

— Этой ночью. Я пошел в ванную, чтобы умыться, когда это вылезло из моей раковины и попыталось меня убить.

— Но как вам удалось спастись?

— Я смог увернуться и отойти назад. Это чудовище, видимо, не способно покинуть пределов канализационных труб. Оно изо всех сил пыталось до меня дотянуться. — Капитана пробрала крупная дрожь, и он судорожно сглотнул. — Но так и не смогло этого сделать.

— А вы не пытались его как-то ранить? Можно ли обычным способом причинить ему вред?

— Я не пробовал, но не думаю, что это возможно. Призрак успел убить еще кое-кого: сегодня утром были обнаружены тела супругов Хаммонд, и, судя по всему, Дэвид пытался отбиться от него чугунной кочергой. Только едва ли это причинило Уотсу хоть какой-нибудь вред, потому что, по словам медиков, смерть Хаммондов наступила еще вчера днем, а ко мне он явился ночью, и я бы не сказал, что эта тварь была ранена. Да и стал бы этот мертвый маньяк так быстро снова нападать, будь он не в порядке!

— Тогда дело плохо. Как же мы сможем защитить жителей города от этого кошмара? Как нам его уничтожить?

— Я не знаю насчет того, как его уничтожить, но защитить людей мы все-таки можем. Перед приходом сюда я велел распространить по городу информацию о том, что в канализацию попали опасные химикаты и всем жителям Рокдейла настоятельно не рекомендуется приближаться к сантехническим приборам, непосредственно связанным с ней, так как, даже если не включать воду, есть шанс отравиться ядовитыми парами, исходящими оттуда.

— Это вы неплохо придумали, капитан, — похвалил Джексона детектив, — но все же, согласитесь, это только временная мера: не смогут ведь люди вечно не пользоваться водой, да и не все внемлют этому предупреждению.

— Все верно, но так как пока у нас нет плана получше, это, я думаю, сейчас единственный выход из столь напряженной ситуации. Кстати, а вам не кажется, что следует спросить совета у священника из церкви Святого Матфея?

— Я как раз оттуда, он нам не поможет, — процедил сквозь зубы Фальконе.

— Очень жаль. Ну что ж, тогда будем думать сами, как справиться с этой напастью. И да, Фальконе, мне очень жаль вашего друга Лэнса: он был хорошим детективом, нам всем будет его очень не хватать.

— Благодарю.

— И еще кое-что, если вы не возражаете. Я бы хотел, чтобы вы вернулись на работу и возглавили это дело. — И капитан Джексон протянул Питеру руку.

— Я с радостью возьмусь за этого ублюдка и, Богом клянусь, не успокоюсь, пока не отправлю призрак этого урода в преисподнюю, — с жаром ответил Питер и пожал руку капитану, после чего они разошлись и каждый отправился к себе домой.

Полиция в замешательстве

Питер Фальконе проснулся необычайно рано, несмотря даже на то, что полночи не мог уснуть, пытаясь придумать, как можно убить того, кто уже и так мертв.

Встав с кровати, он спросонья чуть было не отправился по привычке в туалет, но на полпути вспомнил, что делать этого не стоит, дабы не рисковать потерять, как Джозеф Раковски, свое мужское достоинство, а заодно и жизнь. Интересно, подумал он, а что, если бы Раковски выжил, обрадовался бы он этому или предпочел лучше умереть? Пожалуй, сам он в этом случае выбрал бы смерть. Детектива даже передернуло от этих мыслей, и он быстренько постарался выкинуть их из своей головы, переключившись на поиск предмета, в который он бы мог справить свою нужду.

Не найдя ничего подходящего, Фальконе остановил свой выбор на старой кастрюльке и, поспешно вытащив свой причиндал, лихо наполнил ее почти до краев. Теперь, однако, встал другой вопрос: куда же девать эту желтоватого цвета жидкость? Так как спускаться на улицу, а потом снова подниматься Питеру было лень — ноги и так после вчерашнего похода в церковь жутко болели, — он решил немного почувствовать себя человеком из Средневековья и, осторожно взяв кастрюльку, стараясь ничего не расплескать, подошел к окну и выглянул наружу. Удостоверившись, что на улице никого нет и в окна никто не смотрит, он разом выплеснул содержимое кастрюли во двор. Яркая желтая жидкость весело взлетела в воздух, а потом со звоном ударилась о землю, и на асфальте сразу же образовалась забавного вида фигурка, похожая на улыбающуюся рожицу.

Вдоволь налюбовавшись на предмет своего творчества и подумав при этом, что теперь он вполне может считать себя художником, ведь есть же на свете люди, которые похожим образом создают картины, а затем продают их за немалые деньги, Фальконе захлопнул окно. После этого детектив подумал, что неплохо бы сделать на этой посудине какую-то отметку, чтобы потом, когда все закончится, не дай Бог не сварить в ней какие-нибудь макароны. Взяв со стола черный маркер, он крупными буквами вывел на кастрюльке слово «МОЧА» и только тогда поставил ее обратно к остальным.

Быстро одевшись и перекусив холодной курицей из холодильника, Фальконе метнул полный негодования взгляд на так и несобранный чемодан и, попутно пнув его ногой, вышел из своей квартиры.

Сначала он заглянул к бабушке Агнессе. На его счастье, та еще крепко спала, так что Питеру весьма повезло, что не пришлось отвечать на ее многочисленные вопросы о его состоянии и выслушивать слова утешения. Он поцеловал ее в морщинистую щеку и, удостоверившись, что с ней все в порядке, отправился прямиком на работу, предварительно заглянув на кухню и прихватив с собой парочку сдобных булочек, которые он всухомятку быстро сжевал по дороге.

До отделения полиции он добрался с большим трудом. Сегодня каждый шаг детективу давался очень тяжело, вдобавок к обычной боли в мышцах присоединились страдания из-за воспаления седалищного нерва, так что каждый раз, когда Питер наступал на больную ногу, ему казалось, что ему в зад пускают пулю.

На входе снова дежурил вездесущий Джим, который несколько удивленно взирал на вошедшего в здание Фальконе.

— Здравствуйте, детектив, я, честно говоря, уж и не думал вас здесь больше увидеть. Не рановато ли вы к нам пожаловали? Я слышал, что капитан не велел вам здесь появляться до окончания вашего отпуска.

— Капитан Джексон уже изменил