по сороковнику, а мозгов нет! Да вы что, не понимаете, зачем вас туда запустили? Вы не понимаете, что натворили? Так я вам объясню: завтра ни у одного из вас погон не будет, и вы не по своей воле в отставку уйдете. Я вас всех… – генерал решительно махнул рукой, каракулевая шапка выпала из пальцев под ноги «омеговцев», но ни один не нагнулся, чтобы поднять ее и подать генералу.

Голубев, понимая, что в словах генерала сейчас звучит приговор, застыл на месте. Его заместитель – майор Фомичев, втянул голову в плечи, выставил вперед лоб, словно собирался броситься на генерала и протаранить его головой.

– Еще не известно… Бабушка надвое сказала, у кого погоны раньше сорвут.

– Что вы себе позволяете, майор! – Елфимов развернулся на месте, даже шапку поднимать не стал и скрежетнул зубами, понимая, что в словах майора есть доля правды. Своей вины генерал не отрицал, ведь он доверил операцию группе «Омега», и на приказе стояла его подпись.

Полковник чувствовал, его люди шапку не поднимут, слишком гордые, не переступят через себя. Тогда он приказал тому, кто стоял к ней ближе всех:

– Павлов, подайте генералу шапку.

Спецназовец, бряцая амуницией, неохотно наклонился, стиснув зубы так, что желваки зашевелились, протянул головной убор. Вадим Петрович взял, отвернулся и пошел к машине.

– Товарищ полковник, – Фомичев вплотную подошел к Голубеву, – а это что за хмырь в штатском и с карабином? Кто это? Откуда взялся?

– Разбираются с ним сейчас.

– Мы с ним сами разберемся, он же нас опозорил!

Алексеенко тоже подошел к полковнику и сверкнул глазами, полными злости. Полковнику даже показалось, что они у него налиты кровью. Ноздри старлея трепетали, пальцы были сжаты в кулаки.

– Я этого выродка с карабинчиком… собственными руками! Я его по стене размажу!

– Успокойся, – положив руку на плечо старлею, сказал Голубев.

Прибежал военный.

– Товарищ полковник, – обратился солдат милицейского спецназа к Голубеву, – вас генерал зовет.

– Сейчас иду. Угомонитесь. Без меня ничего не предпринимать!

Снег заскрипел, и полковник побежал к машине генерала.

Бойцы же группы «Омега» сгрудились вокруг Фомичева и Алексеенко.

– Валера, ты толком расскажи, как все было?

– Сколько я могу говорить, он как из-под земли, из воздуха возник и своим карабином меня по горлу рубанул. Вот не было его – и появился.

– А если бы это, старлей, террорист был?

– Какой террорист? Я террористов за сто метров чую, а он неизвестно откуда взялся, – старлей говорил так убежденно, что ему невозможно было не поверить.

– Не следовало тебе одному идти.

– Да я… Да я… – стал оправдываться старший лейтенант Алексеенко, расстегивая куртку.

Через пять минут бойцы группы «Омега» во главе с майором Фомичевым уже обступили автобус, в котором два офицера ФСБ допрашивали Клима Бондарева. Увидев злые лица «омеговцев», офицер ФСБ вышел из автобуса.

– Дайте его нам, – требовали «омеговцы».

– Мы сейчас разбираемся, кто он, откуда взялся и как оказался в подземных коммуникациях.

– Мы сами с ним разберемся, слышишь, ты, капитан?

– Спокойно, мужики, я здесь не на прогулке, а делом занимаюсь. Что вы прете, как на буфет? Автобус перевернете.

Но возмущение спецгруппы не имело предела, тем более что они увидели Бондарева, сидящего за стеклом и поглядывавшего на них абсолютно без страха. Это еще больше подстегнуло мужиков, но хвататься за оружие, которым они были обвешаны, не решались.

Один из офицеров посмотрел сначала на задержанного, потом на возмущенных бойцов группы «Омега».

– Еще и недовольны. Я ему, может быть, жизнь спас, а они тут прут, словно я все затеял, словно я виновник всех их бестолковых действий.

– Спокойно, задержанный, ваши комментарии меня не интересуют. Отвечайте лишь на те вопросы, которые вам задаются.

Полковник Голубев встал рядом с офицером ФСБ.

– Назад! – процедил он сквозь зубы. – Все в машину! Быстро!

Он посмотрел в глаза каждому, и взгляда полковника хватило, чтобы остудить горячие головы. Один из бойцов набрал в ладонь снег, растер лицо, сплюнул.

– Ну и дела! – и, согнув голову, с понурым видом побрел к своему автобусу.

За ним потянулись и остальные.

– Фомичев, завезешь их на базу и присмотри, чтобы все было как положено. В конце концов, приказ и задачу, поставленную перед нашей группой, мы выполнили. Издержки – дело случая.

«Омеговцы» погрузились в автобус, и генерал Елфимов, глядя вслед медленно уезжающему автобусу с тонированными стеклами, с облегчением вздохнул. Транспорт, увозивший группу «Омега», показался генералу похожим на катафалк.

Елфимов закончил разговор по мобильному телефону. На вопросы невидимого абонента Вадим Петрович отвечал четко:

– Да, все позади.

– …

– Понимаю… Я принял решение… Отвечу.

Генерал сунул мобильник в карман.

К нему подошел Голубев. Лицо полковника было бледным, он ежился, потирал замерзшие руки без перчаток, тяжело дышал.

– Кого задержали?

Генералу ФСБ, заместителю начальника Управления по борьбе с терроризмом, было любопытно, что за посторонний и каким образом он оказался на территории проведения операции, да еще умудрился бойца группы «Омега» разоружить.

– Там сейчас с ним разбираются.

– Пойдем посмотрим, если, конечно, желаешь.

– Да пошел он! – сказал Голубев, вытряхивая из пачки сигарету.

Вадим Петрович вошел в автобус. Офицеры, допрашивавшие Бондарева, вскочили со своих мест. Клим остался неподвижен, он лишь бросил на генерала пристальный, испытующий взгляд, в котором не было и тени страха.

– Вот, смотрите, товарищ генерал, разрешение на огнестрельное оружие имеется.

– Кто такой?

– Бондарев Клим Владимирович, проживает по адресу…

Генерал махнул рукой, подошел к решетке, взялся за нее руками, словно собирался проверить, надежна ли она.

– Вы какого черта туда полезли?

– Приятель позвонил из охраны, сказал, что стреляли. Маски-шоу, как он выразился. Телефон на студии не отвечал, вот я и решил посмотреть, что там такое. Потом увидел микроавтобус, стоящий у входа, нашел подсумок и понял, что дело плохо.

– А в милицию позвонить ума не хватило?

– Вот поверьте, генерал, не хватило.

– Экий герой нашелся! Да кто вы, собственно, такой? Где работаете?

– Военный пенсионер, – наивно ответил Клим и улыбнулся. Генерал смотрел на крепко сбитого мужчину, сильную шею, решительное лицо. – Славные у вас бойцы, товарищ генерал. Одно плохо – силы и злости много, а мозгов мало. С такими далеко не уедешь.

Генерал, до этого сдерживающий гнев и контролирующий себя, взорвался:

– Да кто ты такой, чтобы моих людей поносить? Они жизнью рисковали, заложников спасали.

Бондарев кивал на каждое слово генерала. Когда тот закончил тираду, Клим поднял голову и спокойно спросил:

– И что, много спасли?

О том, что погибли все, кто находился в здании студии, было известно.

– Вы что, меня еще поучать станете?

– Если бы ваши люди