Лаура едва стояла на ногах, горло разрывало болью, виски ломило, хотелось лечь, укрыться одеялом и никого не видеть и не слышать. Проснувшись утром, Анисимова поняла, что заболела, все симптомы говорили об этом. У Соколова в аптечке была только зеленка, лейкопластыри и презервативы с истекшим сроком годности.

Пришлось заказать онлайн-доставку из аптеки, но в дверь позвонил не курьер, а соседи. Тетка выносила мозг минут десять, а у Анисимовой даже не было сил с ней спорить.

– Кеша, так она же пьяная, точно, смотри, шатается.

Тетка подскочила ближе, начала принюхиваться, Лаура отодвинулась.

– Да куда же этот мир катится? Ни стыда ни совести нет совсем!

– Что происходит?

Все повернулись на голос.

– А вы кто такой? Проходите мимо, это не ваше дело.

– А вы кто такая, чтобы мне говорить подобное?

– Кеша, звони в полицию, это точно бандитский притон. Ты посмотри на них, одна пьяная, другой побитый. Кеша, звони немедленно!

Глава 25

Лев Кириллович снова попал на какие-то Лаурины разборки, но на этот раз не с очередным поклонником, а со странной крикливой теткой и пухлым мужичком.

– Что происходит?

Все повернулись на его голос.

– А вы кто такой? Проходите мимо, это не ваше дело.

– А вы кто такая, чтобы мне говорить подобное?

– Кеша, звони в полицию, это точно бандитский притон. Ты посмотри на них, одна пьяная, другой побитый. Кеша, звони немедленно! Нет, дай позвоню я, от тебя все равно никакой пользы.

Нет, полицией Корнеев был сыт по горло, поэтому грубить сейчас явно не время.

– Уважаемая, как вас зовут? Я не представился столь милой леди: Лев Кириллович.

– Раиса Захаровна, – тетка немного ошалела от такого поворота событий.

– В чем проблема, Раиса Захаровна?

Лаура вскинула бровь от удивления, когда заметила, как изменился Лев. Он стал таким милым, приторным душкой, в глазах легкая поволока, схватил соседку за руку, нежно сжал. А та, вот ей-богу, Анисимова могла дать зуб, поплыла, забыв про своего немого Кешу, затопленную квартиру и ее саму.

Каков ловелас и Казанова оказался московский шеф! Лаура не вникала в суть разговора, но Раиса Захаровна таяла все больше, а Лев уводил ее вниз по лестнице, что-то мило воркуя на ушко.

– Вот и пусть все катятся к черту, – Лаура закрыла дверь, но не прошло и трех минут, как в нее снова позвонили.

На пороге стоял Лев, вид, конечно, у него был не очень, как-то за те дни, что он находился в их провинциальном городке, он успел растерять свой былой лоск и столичный шик. Фингал и разбитая губа вместе со взъерошенными волосами и татуировками по рукам делали из него местного бандюгана.

И как еще Раиса Захаровна купилась на его чары? Она наверняка та еще штучка, которая в молодости любила плохих мальчиков, а вышла замуж за тюфяка Кешу.

Анисимова хотела было пошутить на тему внешнего вида своего случайного любовника, но сил не было, лишь устало улыбнулась.

– Чем я вам обязана, Лев Кириллович?

– Можно было просто сказать «спасибо», что спас тебя от назойливой соседки.

– Сама бы справилась. Я, знаешь ли, девушка самостоятельная, всегда со всем справляюсь сама. Со сломанным краном, с назойливым бывшим, с приставучими соседями.

Да, Лев понял, это был совсем не тонкий намек на его несостоятельность как мужчины и увесистый камень в этот же огород.

– Зашел спросить, почему вас не было на занятии?

– Я все объяснила вашему администратору, а теперь избавьте и вы меня от своего присутствия, дел у меня много.

Лаура попыталась закрыть дверь, но ей не дали этого сделать, Лев ловко подставил ногу, взгляд упал на грудь, эта чертовка вновь была без белья. То-то у соседского Кеши глаза чуть не выпали, когда он смотрел на торчащие соски соседки.

– Я пришел извиниться, – прозвучало неискренне, Лев даже сам поморщился.

– Извиняю и прощай, – так же равнодушно ответила Анисимова.

Лауре было больно, вот реально так душевно больно. Ей хотелось отношений – крепких, серьезных, которые приведут к чему-то большему, чем редкие встречи и классный секс. Может быть, о семье было думать рано, впереди вся жизнь, и в тридцать-сорок лет можно встретить свою любовь и судьбу.

Но хотелось сейчас быть уверенной в том, что она нужна, что именно она, девушка со странным именем Лаура, с лишним весом и все еще комплексами неуверенности внутри, нужна как воздух какому-то мужчине.

Лев Корнеев был идеальным, даже слишком, для нее, и на фоне этого Лаура все списывала на «просто секс», чтобы потом было не больно. Чтобы потом не питать надежд и не ждать чуда.

Но все равно было больно. Потому что она уже питает, ждет и, самое страшное, любит.

– Лаура, постой!

– Да сколько можно, Лев? Ты не видишь, плохо мне, – в глазах защипало, потекли непрошеные слезы, девушка совсем расклеилась.

– Пропусти, черт, Лаура, да ты горишь вся.

– Сгорела… уже… совсем… вся…

– Ты невыносимая и вредная девчонка. Пошли, нужно в кровать.

– Я не пойду с тобой в кровать, я выгнала тебя вчера, а ты ушел. Вот и проваливай дальше.

– А потом вернулся. Не спорь со мной, и где этой квартире градусник?

– Нет его, – Лаура легла на диван, было очень жарко, хотелось пить, в груди все горело, а слезы было не остановить.

– Хорошо, лежи, я сейчас все устрою.

Что там может устроить Лев, Лаура так и не поняла, мужчина куда-то звонил, с кем-то разговаривал. Потом заставлял ее открыть рот и высунуть язык, уходил из поля видимости и снова приходил. А когда в дверь снова позвонили, девушка напряглась, но Корнеев пошел открывать сам.

Если это Матвей или соседи, или, не приведи господь, Тигран, можно впадать в кому, чтобы вообще их никого не видеть. А если папа? Если папа, то ей пиздец. Слово было грубое, но очень подходящее для определения встречи с папой.

Но пришел совсем посторонний мужчина. На вид ему было около сорока, невысокий, крепкий, русоволосый. Серые глаза под тонкой стильной оправой очков смотрели внимательно и с каким-то сочувствием.

– Здравствуйте.

– Здравствуйте, – Лаура тихо прохрипела, морщась от боли в горле.

– Меня зовут Дмитрий Грач, я доктор. А вас Лаура, так? Мне Лев сказал.

Врач Грач определенно вызывал доверие всем своим видом, он ушел на кухню, помыл руки, присел рядом и начал свой осмотр, задавая вопросы. Диагноз был поставлен