Второе, гораздо более короткое письмо датировано «Вечером, понедельник, 6 июля» и заканчивается так:

О Боже! Так близко и так далеко! Разве наша любовь не является поистине небесным сооружением, прочным, как небесный свод.

Третье письмо:

Доброе утро, 7 июля

Хотя я все еще лежу в постели, мои мысли устремляются к тебе, Meine unsterbliche Geliebte [моя бессмертная возлюбленная], то радостно, то печально, в ожидании, услышит ли нас судьба или нет. Я могу жить только целиком с тобой или не жить вовсе — да, я решительно настроен так долго скитаться вдали от тебя, пока не смогу прилететь в твои объятия и сказать, что я действительно дома, отправить мою душу, окутанную тобой, в страну духов….. О Боже, почему так необходимо расставаться с тем, кого так любишь, и все же моя жизнь в В[енне] — это теперь жалкая жизнь — твоя любовь делает меня одновременно самым счастливым и самым несчастным из людей — в моем возрасте мне нужна стабильная, спокойная жизнь… Будьте спокойны, только спокойное осмысление нашего существования может достичь нашей цели — жить вместе — будьте спокойны — любите меня — сегодня — вчера — какие слезные тоски по вам — моя жизнь — мое все — прощайте — о, продолжайте любить меня — никогда не ошибайтесь в самом верном сердце вашей возлюбленной Л.

Вечно твой, вечно мой, вечно друг для друга.35

Кем она была? Никто не знает. Мнения экспертов разделились, в основном между графиней Гиччарди-Галленберг и графиней Терезой фон Брунсвиг; ничто иное, как графиня, не годится. Судя по всему, дама была замужем; если так, то Бетховен, добиваясь ее расположения, забывал о прекрасном принципе, который он исповедовал по отношению к фанатикам. Однако письма не были отправлены, вреда не причинили, а музыка, возможно, от этого только выиграла.

V. БЕТХОВЕН И ГЕТЕ: 1809–12 ГГ

В 1809 году Австрия снова была в состоянии войны с Францией. В мае французские пушки обрушились на Вену; придворные и дворяне бежали; Бетховен искал убежища в подвале. Город сдался, победители обложили простолюдинов десятой годового дохода, зажиточных — третьей. Бетховен заплатил, но, находясь на безопасном расстоянии, потряс кулаком над патрулирующим галлом и воскликнул: «Если бы я, генерал, знал о стратегии столько же, сколько я, композитор, знаю о контрапункте, я бы дал тебе занятие! «36

В остальном период с 1809 по 1815 год показывает Бетховена в относительно хорошем расположении духа. В эти годы он часто бывал в доме Франца Брентано, преуспевающего купца и мецената, который иногда помогал Людвигу с кредитом. Жена Франца, Антония, временами оставалась в своей комнате из-за болезни; не раз во время таких приступов Бетховен тихо входил, играл на фортепиано, а затем уходил, не сказав ни слова, поговорив с ней на своем языке. В один из таких случаев он был удивлен, когда во время игры ему на плечи легли руки. Повернувшись, он увидел молодую женщину (тогда ей было двадцать пять лет), хорошенькую, глаза ее светились от удовольствия, когда он играл — даже когда он пел под собственную музыку знаменитый стих Гете об Италии «Kennst du das Land». Это была Элизабет — «Беттина» — Брентано, сестра Франца и Клеменса Брентано, с которым мы еще познакомимся как со знаменитым немецким писателем. Впоследствии она сама выпустила ряд успешных книг, в которых автобиография и художественная литература смешались в неразрывной смеси. Она — наш единственный авторитет для только что рассказанной истории, а также для более позднего эпизода, когда на вечеринке в доме Франца она услышала, как Бетховен рассуждает не только глубокомысленно, но и с порядком и элегантностью, которые обычно ему не приписывают, хотя иногда они встречаются в его письмах. 28 мая 1810 года она восторженно писала о нем Гете, которого знала не только по соседским отношениям с его семьей во Франкфурте, но и по посещению его в Веймаре. Некоторые выдержки из этого знаменитого письма:

Когда я увидел того, о ком сейчас буду говорить с вами, я забыл весь мир…Именно Бетховен, о котором я хочу рассказать вам, заставил меня забыть весь мир и вас….. Он идет далеко впереди культуры человечества. Догоним ли мы его когда-нибудь? Сомневаюсь, но дайте ему дожить до того времени, когда… загадка, лежащая в его душе, будет полностью раскрыта…. тогда, несомненно, он отдаст ключ к своему небесному знанию в наши руки….

Он сам говорил: «Когда я открываю глаза, я должен вздохнуть, потому что то, что я вижу, противоречит моей религии, и я должен презирать мир, который не знает, что музыка — это более высокое откровение, чем мудрость и философия, вино, которое вдохновляет человека на новые генеративные процессы, а я — Бахус, который выжимает это славное вино для человечества и делает его духовно пьяным….. Я не боюсь за свою музыку — она не может встретить злую судьбу. Те, кто понимает ее, должны быть освобождены ею от всех страданий, которые другие тащат за собой…..

«Музыка — это посредник между интеллектуальной и чувственной жизнью. Я хотел бы поговорить об этом с Гете — поймет ли он меня?… Поговорите с Гете обо мне;… попросите его послушать мои симфонии, и он скажет, что я прав, говоря, что музыка — это единственный бесплотный вход в высший мир знаний».

Беттина передала Гете эти восторги Бетховена и добавила: «Порадуйте меня скорым ответом, который покажет Бетховену, что вы его цените». Гете ответил 6 июня 1810 года:

Твое письмо, горячо любимое дитя, пришло ко мне в счастливое время. Ты очень старалась изобразить мне великую и прекрасную природу в ее достижениях и стремлениях…Я не испытываю никакого желания противоречить тому, что я могу понять из твоего