Шрифт:
Закладка:
— Какие гости к нам пожаловали! — обрадовался тот, что с клинком, — Гляньте-ка, какие сытые и важные! Ну, слезайте, раз приехали!
Толпа радостно засмеялась и принялась окружать компанию Андрея. Сам землянин остановился под раскидистым деревом, на краю небольшого, метров тридцать на двадцать, пространства.
А ведь эти голодранцы о гостях узнали чуть раньше их появления на поляне, догадался землянин, иначе бы так быстро не окружили Номуса и Гремшика. Значит, где-то имеется наблюдатель, возможно, не один.
К сожалению, понимание этого пришло в голову Немченко поздно. Из кроны дерева, под которым он находился, ему на плечи обрушился сидевший там в засаде лесной обитатель и свалил благородного ола на землю, тот даже среагировать не успел.
Мастер Порспер выучил Андрея правильно падать. Вот только, не с лошади. При ударе о выступавший из травы пенёк землянин почувствовал резкую боль в рёбрах, а ещё он ощутил сильный ушиб левой ноги, хорошо хоть, без перелома. К этому добавился запах пота, мочи и дерьма от свалившегося на него наблюдателя.
Противник, разумеется, к их обоюдному падению был готов и сразу же сзади обхватил Андрея рукой за горло, пытаясь придушить. Попаданец, не долго думая, применил дыхание сумрака, и тяжесть на спине, вместе с давлением на кадык, тут же исчезли.
— Почему бы нам не разойтись миром? — послышался голос Номуса.
Ответом стал более весёлый смех хозяев шалашей. Жуткой смерти своего товарища от магии они ещё не увидели.
Достав из кармана перстень с лечилкой, Андрей привёл себя в норму и вскочил. Увидел, что его подчинённые не запаниковали и не растерялись — чувствуют за спиной поддержку мага — они покинули сёдла и встали плечом к плечу, выставив вперёд мечи.
— Не понимают они добрых слов, Дач, — басовито произнёс кто-то из мужиков, — Бить их надо.
— Надо! — согласился тот, что был с клинком в руке, — Бей! — он первым кинулся на Гремшика.
Главарь сделал только шаг, как получил в грудь сумрачный сгусток. Его смерть не остановила остальных, они просто её не заметили, кинувшись рубить людей ола Рея.
Зато женщины и дети, наблюдая со стороны, поняли всё сразу же и бросились в лес. Лишь девочка не побежала, но её, разревевшуюся от страха, подхватила и утащила одна из оборванок.
Андрей это заметил, уже уйдя на слой тени и путём сумрака переместившись за спины нападавших.
Сражаться с людьми, вооружёнными топорами, он не обучался, только, когда бьёшь в спину, какая разница, что противник держит в руках? Да хоть маузер.
В прикрытую лишь рубахой спину одного из лесовиков клинок вошёл почти по рукоятку.
Когда Немченко выдернул меч, раздался истошный вопль одной из оборванок, набравшейся смелости смотреть на сражение:
— Чаал! Это олы! Это олы!
— Ну. Допустим. Маг, — землянин не стал уходить от широкого замаха обернувшегося на крик мужика и воткнул остриё своего оружия тому подмышку, — здесь всего один, — он ударил ногой в пах следующего, заметив, что Номус тяжело ранил своего визави, а Гремшик убил в живот другого, — остальные мимо проходили.
Немченко неожиданно для себя сдержал меч, готовый опуститься на шею согнувшегося от боли мужика. Хотя, почему неожиданно? Его остановил отчаянный детский крик «Тятька!» из-за деревьев.
— Вы олы⁈ — в страхе спросил побледневший высокий детина, отскочивший от Номуса.
В компании нападавших осталось в живых только трое мужчин, из которых один был тяжело ранен, а второй всё ещё не мог разогнуться от боли, выронил топор и держался за причинное место.
— Не видишь по своему главарю? — Андрей отвёл меч в сторону и приказал своим орлам остановиться, — А вот вы кто такие, придурок? Прибить бы вас всех, да детишек жалко.
Землянин и в прошлой жизни излишней сентиментальностью не страдал, а уж в Гертале-то успел навидаться такого, что стало не до жалости к окружающим. Великий маг — или кто там сверху надзирает за этим миром? — черти бы его побрали, постоянно подкидывает какие-нибудь подлянки. Тем не менее, Андрей поставил себе одной из задач не оскотиниться и не озвереть.
— Мы, мы, это, беглые.
— Догадываюсь, — усмехнулся попаданец, — От кого и куда бежим?
Шесть крестьянских семейств, замученных притеснениями, поборами и побоями от молодого владетеля, после смерти матушки пустившегося во все тяжкие, воспользовались вторжением северян и сбежали, направившись в Керенаит, надеясь пересидеть там год и получить статус свободных горожан.
На их беду, часть армии северян повернула в ту же сторону, и на дорогах для беглых крестьян стало небезопасно. Любой патруль, далиорский или нииторский, быстро бы их повесил. Обмануть вояк у селян никак не получится.
— Мы не хотели вам сделать ничего плохого, господин, — отведя лживую морду в сторону промямлил мужик.
— Это я сразу понял, — усмехнулся попаданец, — Хотели нас угостить. Так ведь? Ладно, живите. Где тут у вас ручей? Гремшик, у тебя всё левое колено в крови. Иди, быстро застирай.
Оставленных им живыми оборванцев Андрей как ненужных свидетелей не рассматривал. Кому они тут что могут рассказать? Да и разболтают, неужели кто-то начнёт выяснять, куда направились трое переодетых олов? Сейчас всем и без того есть, чем заниматься.
— Всё сделал, — доложил парень вернувшись от ключа.
— Пока до города доедем, высохнет, — вслух подумал Немченко и давая знак трогаться, — Больше не безобразничайте, — сказал он мужикам, которые всё ещё не могли поверить, что им оставляют жизни, — Вернусь, проверю, — уже уехав с поляны, раздосадованно произнёс, — Рассчитывал ведь к городским воротам подъехать с полным резервом. Козлы.
Глава 14
Город Удолье показался сразу, как только маленькая команда попаданца выехала из леса на дорогу и по ней поднялась на небольшой взгорок.
Несмотря на небольшие размеры поселения — тысяч пять-семь жителей, точнее никто сказать не мог — его стены были достаточно высокими и каменными.
Правее города виднелись дымы многочисленных костров, но сами палатки военных лагерей Андрей рассмотреть не мог, расстояние оказалось слишком большим.
— Вы, главное, не волнуйтесь, — постарался землянин снять у подчинённых напряжение, нараставшее по мере приближения к городу, — Если вдруг что-то пойдёт не так, с боем уйдём. Командир у вас не промах, да и вы у меня настоящие волки. Имел возможность убедиться. Лучше думайте о добыче, которую уже взяли, и о той, что ещё получите. Вернётесь в Нагабин толстосумами. Может даже патенты префектов себе купите.
Сейчас компания попаданца ехала в один ряд, ширина дороги позволяла. Слова благородного ола подействовали как надо, и Номус, и Гремшик улыбнулись.
— Не хочу быть префектом, — заявил парень, — И вообще, мне деньги нужны, чтобы Ниериту выучить, сестру. Она у меня в последний, четвёртый, класс школы с отличием перешла, — в голосе молодого солдата прозвучала гордость, — Вот только, денег у нас с ней только на полгода обучения есть. Пришлось записаться в рекруты. То, что зарабатывал, лишь на еду и немножко на одежду хватало.
— А родители что же? — заинтересовался попаданец.
— Отец пять с лишним лет назад, как ушёл на одном из кораблей Кара-Тивения к Эринему, южному материку, так и пропал. Почтенный отказывается компенсацию платить, дескать, свидетельств гибели судна и команды нет. А маму мы этой зимой на погребальный костёр положили. Если я погибну, мэрия ведь не обманет сестрёнку с выплатами? Господин капитан?
— Брось эти мысли, братец, — нахмурился Немченко, — Вернёшься с победой. В битве, главное, не зевай. Прорвёмся. И я Анд. Ещё раз забудешь, вернёмся, выпорю.
В расположенные по обе стороны дороги постоялые дворы перед городскими стенами они заезжать не стали. Андрей ещё утром решил поселиться в самом Удолье. Так проще проследить за командованием оккупационной армии.
— Какого-то лазутчика уже поймали, — вновь начал волноваться Номус при виде распятого голого мужчины, прибитого гвоздями к одной из створок ворот башни, — Точно лазутчик, раз перед смертью ослепили и уши срезали.
— Не перестанешь трястись от страха, я тебе сам сейчас всё отрежу, включая срамные причиндалы. Понял?
— Да, госпо… сынок мой Анд.
Попаданец сделал вывод, что на обоих угрозы действуют эффективней, чем уговоры.
Вид жуткой расправы над неизвестным мужчиной заставил Немченко пожалеть о своей недавней хуле в адрес небесного покровителя Герталы. Стоит ли возмущаться по поводу часто
