Я приподнимаю бровь, не сводя взгляда с Бенни.

– Ты и вправду хочешь, чтобы я рассказал это при всех? – Он переводит трусливый взгляд с меня на биту в руках Кэптена.

Я встаю и киваю Ройсу.

Тот заталкивает девушку в дом, срывая с нее покрывало, и захлопывает дверь.

Кидает его на траву, и я киваю Бенни.

Тот хватает покрывало и заворачивается в него, бросая взгляд на людей позади нас.

– Разошлись все, быстро! – приказывает им Кэптен, и они исчезают за считаные секунды.

Ройс спрыгивает с крыльца, и мы втроем опускаемся на корточки перед Бенни.

– Говори.

– Я позвонил Бишопу, – он садится, оглядываясь на этого идиота, прежде чем повернуться к нам. – Я сказал ему, что ходят слухи, будто кто-то торгует видео с новенькой. – Я рычу, и он вскидывает руки вверх. – Я же не знал, что она твоя девушка, чувак! Я знал только, что она была одним из новых бойцов.

– Выкладывай дальше, – требует Кэптен, бросая на меня взгляд из-под нахмуренных бровей.

– Я сказал ему, что есть видео с девчонкой, которая дерется у него. Где она с вами тремя… занимается сексом. Я знал только, что его продвигают как материал, чтобы шантажировать Брейшо, но мне это показалось странным, потому что как видео с вами тремя и крутейшей су… – он умолкает и прокашливается. – Крутейшей цыпочкой из всех, что мы видели, может стать материалом для шантажа? Ну, это же, блин, наверно, просто хорошая порнушка, что в ней такого?

– Подожди, – я качаю головой.

– Видео, где мы занимаемся сексом… – Ройс встречается со мной взглядом, и его глаза вдруг распахиваются.

Я хмурюсь, переводя взгляд с него на Кэптена.

– Что?

– Домик.

Мои мускулы напрягаются.

Чертов домик.

Грейвен.

Моя кровь вскипает, и меня начинает трясти.

Бенни в страхе отшатывается.

– Слушай, чувак, – торопливо произносит он. – Я не просто так позвонил Бишопу. Я знал, что он занимается проведением всего этого дерьма на складах для вас, парни. Я думал, что он пойдет к вам, – его взгляд мечется между нами. – Я хотел сделать вам одолжение, клянусь!

Я встаю и иду к пикапу, мои братья следуют за мной.

Я хватаю за шею Бишопа и толкаю к двери так сильно, что его голова глухо ударяется о стекло.

Он не вскидывает кулаки в ответ, потому что знает, что облажался.

– Тебе лучше, мать твою, молиться или надеяться, что сможешь ухватиться за соломинку, Бишоп.

Я бросаю его на землю и встаю перед капотом автомобиля, чтобы тихо поговорить с братьями.

– Бишопу, мать его, конец, – рычит Ройс.

– Рэйвен заслужила его доверие, как заслужила наше. Мы не можем за это набить ему морду, – резонно замечает Кэптен. – Мы хотели этого для нее, но мы можем набить ему морду за то, что он не рассказал нам об этом сразу же, как только она пропала.

– Черт! – Ройс сцепляет ладони в замок за затылком, глядя в небо. – Она снова это сделала. Защитила нас, мать ее.

– Но какой ценой? – тихо произносит Кэптен. – Мы же говорим о Коллинзе.

– Я еду за ней.

– Сейчас? – с готовностью спрашивает Ройс.

– Да, черт подери, прямо сейчас.

Кэп и Ройс шагают к своему внедорожнику.

Я забираюсь в свой, Бас залезает на пассажирское сиденье.

Мое сердце колотится по ребрам – чертов домик.

Проклятье.

Кэптен первым выезжает на дорогу, но я вдавливаю педаль газа, и машину заносит на встречную полосу.

Бас хватается за ручку над головой, бросая на меня быстрый взгляд.

Кэптен качает головой, когда я проношусь мимо него – я знаю, поэтому он и хотел ехать впереди.

Но мы едем за моей девушкой.

– Куда мы едем? – спрашивает Бас.

– Заткнись на хрен, Бишоп. – Я смотрю по сторонам и проскакиваю на красный свет, не давая другим машинам въехать на перекресток. В зеркале заднего вида я вижу, как Кэптен сигналит. Он вскидывает руки и ударяет ими по рулю.

В следующую секунду начинает звонить мой телефон, но я не лезу за ним в карман. Я уже знаю, что он попросит меня притормозить и подождать.

Он, мать его, заблуждается. Я не смог бы заставить себя успокоиться, даже если бы постарался, а я и не пытаюсь.

Рэйвен самая упрямая, блин, девчонка, из всех, кого я знаю.

Она как яд в воде. Не змея, а смертоносная жидкость, плавающая на поверхности. Неважно, куда ты шагнешь, даже в двадцати футах от нее, она все равно найдет свой способ попасть внутрь.

Она во мне.

Она в моих братьях.

И она в придурке, что сидит рядом со мной. Иначе почему он решил предупредить ее, девушку, которую он едва, блин, знает, хотя работает на нас весь последний год?

Наш отец отослал свой файл в ту же секунду, как один из его людей сообщил ему, что происходит у них дома. Выяснилось, что его отец избивает его, и в последний раз он даже попал в больницу. И все потому, что он пытался защитить свою младшую сестренку. У нашего отца всегда было особое чутье на такие ситуации – он узнавал о них раньше, чем власти округа, в котором жили эти дети.

Облажавшийся кусок дерьма.

Мы добрались до него раньше, чем они.

Ему понравилось наше предложение, но он не хотел, чтобы его сестра оказалась втянутой во что-то нелегальное – теперь, когда у нее появился шанс стать свободной от родителей.

У них была тетя, готовая о ней позаботится, но она не могла оплачивать ее внеклассные занятия и летние программы – ее заработка хватало только на жизнь, так что мы позаботились и об этом. Сестру отправили в другой штат ради лучшей жизни, а он переехал в Брей-хаус. И с тех пор работал на нас.

– Какое отношение к этому имеет Коллинз? – спрашивает Бас немного напряженным голосом, когда мы наконец проезжаем мост.

– Ты облажался, Бишоп. Тебе повезет, если мы не уничтожим тебя за это.

Я врубаю радио, чтобы больше не слышать голос этого засранца.

Песня попадается подходящая, и я взвинчиваюсь еще сильнее.

Мы подъезжаем все ближе и ближе, и пульс грохочет у меня в ушах. Кровь в бешеном ритме приливает к мускулам, и меня встряхивает от каждого подергивания руля, в который я вцепился мертвой хваткой.

Я вообще не чувствую свое чертово тело – настолько я на взводе. Меня даже слегка подташнивает.

Я резко сворачиваю, и колеса скользят. Я заезжаю прямо на чертову траву, по касательной задевая припаркованный «Лексус» этого ублюдка. Распахиваю дверь машины, не глуша двигатель, и с грохотом влетаю в чертов дом.