Жуя непередаваемо вкусное, пышное тесто с мясной начинкой, я честно пыталась размышлять над своей ситуацией. Получалось не очень, так как пирожки мешали, заставляя думать только об их потрясающем вкусе. И все же, одна интересная идея у меня родилась, настойчиво требуя ее проверить.

Между пирожками я рассказала Станисласу про бледную девицу с отбора, подававшую мне знаки не есть пирожные.

— Как, говоришь, ее зовут? — уточнил демон. — Дизаэрли Рагдарская… Никогда не слышал такую фамилию. Или какой-то очень захудалый род, или девица прибыла неведомо откуда. Примерно, как ты, Региночка.

— Ладно, ящерка, пока оставлю тебя — у меня дела. Вечером загляну, — через несколько минут Претемнейший чмокнул меня в макушку и исчез.

Я задумчиво доедала очередной пирожок, когда рядом прозвучало:

— Прелестная леди, если вы закончили трапезу, может быть, соблаговолите сообщить, что вас интересует в подведомственной мне библиотеке?

Я повернулась на голос и замерла, не донеся пирожок до рта.

Передо мной было… нечто. Клубок белых пушистых шевелящихся ниток с кругленькими голубыми глазками, прилепленными посередине, висел в воздухе и вопросительно моргал. Я с трудом проглотила кусок и задушено проскрежетала:

— Здрасьте.

Клубок похлопал глазками и недоверчиво поинтересовался:

— Вы со мной поздоровались?

— Здравствуйте, — зачем-то повторила я.

— И правда, со мной.

Клубок подпрыгнул вверх, а когда вернулся на исходную позицию, заметно прибавил в размере и пушистости.

— Вы кто? — недоуменно поинтересовалась я, напрочь забыв про недоеденный пирожок.

— Я мастер Блеми, библиотекарь, — представился клубок, подплыл к столу и застенчиво спросил: — А вы будете доедать свой пирожок?

— А я, леди Рейджина Нидерландская, приятно познакомиться. Вот, угощайтесь, пожалуйста, — пробормотала я уныло, пододвигая к нему тарелку с оставшимися пирожками. Настроение у меня совсем упало.

Потому что при виде висящего в воздухе мастера Блеми на меня нахлынуло ужасное осознание насколько я здесь чужая и насколько мне нет места в этом мире.

Тут все состоит из магии и чудес, здесь драконы, демоны и даже волшебные библиотекари. А я обычный человек с поддельным именем. Обычный и никому здесь не нужный. И в магии ни черта не понимаю, и колдовать не умею.

А главное, ни одной родной души со мной рядом. Все чужие и все чужое. Даже в жилетку поплакаться некому.

Я отложила недоеденный пирожок, закрыла глаза и от жалости к себе горестно всхлипнула.

— Регина Гарольдовна, ну что вы, зачем же так огорчаться? — раздался очень знакомый журчащий голос. — Может быть, все не так плохо?

Я открыла глаза — напротив, положив ногу на ногу, сидел мой старый знакомый Аметист Вольдемарович и сочувственно меня рассматривал. 

Глава 26

— И вам не хворать, Аметист Вольдемарович, — мрачно ответила я, утирая слезы.

— Правда, и чего я раскисла? Подумаешь, не собиралась, но очутилась в чужом мире. Сама не знаю как, влипла в королевский отбор. Со всех сторон демоны и драконы дурят мне голову и к чему-нибудь склоняют. И каждый преследует собственные, очень подозрительные цели. А мне приходится изворачиваться, как могу, и ломать голову, что им всем от меня надо? Но это все мелочи, из-за которых не стоит огорчаться. Да, Аместист Вольдемарович?

— Мое настоящее имя — Аметиус Вольдемарий Бигиар, — в ответ вежливо представился бывший гид. — Я глава рода Бигиар, достопочтенных демонов из Преднижних Долин. Я хотел бы поговорить с вами, Регина Гарольдовна.

— Опять будете уговаривать куда-нибудь с вами пойти, достопочтенный Аметиус Вольдемарий Бигиар? Вот только у меня больше нет к вам доверия, — ответила я твердо и повернулась к библиотекарю.

Мастер Блеми за то время, что я беседовала с Аметиусом, еще немного распушился и подрос, а пирожков на тарелочке не наблюдалось. Он их съел, что ли? Так он вроде бы дух и питаться пирожками не должен.

Чтобы развеять свои сомнения, поинтересовалась:

— Мастер Блеми, вы дух библиотеки?

— Я библиотекарь, милая леди. Не дух. Я — псиокаль, существо вполне материальное, — торжественно провозгласил мохнатик и застенчиво добавил: — И очень люблю пирожки.

Так вот для чего Станислас решил устроить едальню прямо в библиотеке и притащил с собой пирожки. Рассчитывал, что по доброте душевной я угощу милого псиокаля (знать бы еще, что это такое!) и завоюю его доброе расположение?

Я задумчиво улыбалась библиотекарю, а он все распушался и распушался, понемногу подрастая.

— Мастер Блеми, думаю, леди Рейджине нужна книга мэтра Аббаса о зеркальных порталах. И еще принесите ей книгу Лассы Ворской «Магия мира в занимательных сказках», — от задумчивости меня отвлек Аметиус. Он продолжал спокойно сидеть нога на ногу, покачивая носком начищенного до зеркального блеска ботинка, и держал в руках небольшую потертую коробочку.

Библиотекарь вопросительно помигал мне и получив согласный кивок поплыл куда-то за полки.

— Мастер Блеми, захватите еще книги по географии и устройству мира, пожалуйста, — крикнула я вдогонку. Сложила руки на коленях, как примерная девочка, и уставилась в пол.

На достопочтенного смотреть мне не хотелось. Очень неприятно, когда человек, которому ты доверял и симпатизировал, вот так, исподтишка, делает тебе подлость. Даже если этот человек оказался демоном из Преднижних Долин и действовал под принуждением, все равно неприятно.

Видимо, поняв мое состояние, Аметиус начинать разговор не спешил — качал своим сияющим ботинком и смотрел куда-то в сторону. А потом положил передо мной коробочку, которую держал в руках.

— Регина, я не буду извиняться за то, что своими руками отправил вас в портал в наш мир. Поверьте, по-другому я поступить не мог. Возьмите, я должен передать вам вот эту вещь, и с этой минуты свободен от всех обязательств перед вашим родом.

Аметиус еще немного помолчал, потом грустно произнес:

— Регина, вы мне очень симпатичны, поверьте. И вы так похожи… — достопочтенный осекся и замолчал. Встал, галантно мне поклонился, крутанулся вокруг своей оси и исчез.

А я осталась сидеть с открытым ртом: что он сказал про мой род и свои обязательства перед ним?

Когда мастер Блеми приплыл, толкая перед собой по воздуху стопку книг, я все так же сидела с ошалелым видом, уставившись в одну точку.

Так значит, не зря у меня родились нехорошие подозрения. И все «случайные» оговорки Станисласа, намекающие, что я имею к этому миру какое-то отношение, совсем не случайны?

Под ложечкой противно засосало, в голове сделалось пусто, и я опять отключилась, в последнюю секунду успев подумать, что в этом мире потери сознания становятся для меня обычным делом.

Пришла в себя от того, что