– Вот это уже другой разговор! – обрадовалась Лера, готовая в очередной раз простить Виктора за дурной характер. – А номер твоя наблюдательная соседка, случайно, не запомнила?

– Нет, но тачка приметная, так что…

– Прекрасно! – перебила Лера. – У нас появилась еще одна версия: попытаемся ее размотать!

– А у меня еще кое-что нашлось, между прочим, – сказал Севада. – Фотографий любовников Дианы в соцсетях почти нет, но зато там есть переписка с фанатами, как я уже упоминал.

– Ну, помню, – кивнула Лера. – И что?

– А то, что не все фанаты приятные люди!

– Ну, мы в курсе… Есть что-то конкретное?

– Несколько заблокированных персонажей. Я взломал переписку – ох, там такое…

– Какое?

– Ну, я так понял, один мужик – по-моему, рьяный поклонник Понизовой, – писал Кочакидзе всякие гадости, обвинял в проституции и бесталанности и так далее!

– И что, она стерпела?

– Заблокировала его, а он как-то ухитрялся заходить с других аккаунтов – я по стилю понял, что это один и тот же персонаж. Мужик писал, что Диана должна уйти и «дать дорогу молодым», имея в виду Анну!

– Он напрямую грозился убить Кочакидзе? – уточнила Лера.

– Не, такого не было, – покачал головой Севада. – Но кто знает, что могло прийти в голову такому уроду? А еще есть парочка идиотов, которые поначалу вроде как обожали Диану, писали ей хвалебные отзывы и признавались в любви до гроба, а потом, когда они стали настойчиво требовать личных встреч, а она отказала, разозлились и принялись поносить ее на чем свет стоит! Их она тоже заблокировала, но интернет, как мы знаем, все помнит!

– А есть возможность выяснить, кто эти люди?

– Можно попытаться.

– И почему мы раньше об этом не подумали? – недоуменно спросила Лера, обращаясь как к операм, так и к самой себе. – Мы сосредоточились на коллегах и любовниках, а что, если дело вовсе не в них?! Какой-то псих, влюбленный в Диану, мог счесть себя недооцененным и попробовать встретиться с ней без свидетелей, в силу проблем с головой всерьез надеясь на взаимность! Отсюда и странный, какой-то иезуитский способ убийства, и изнасилование, и «театральный» способ предъявить труп – возможно, он и не намеревался ее убивать, но все пошло не по плану: Диана могла испугаться или, наоборот, стала насмехаться, издеваться над ним… В общем, завязалась борьба, он ее убил… А на следующий день он легко мог покинуть театр вместе со зрителями, пришедшими на дневной спектакль!

– Но как фанат незамеченным проник в театр? – спросил Логинов, охлаждая ее пыл. – Вот у Третьякова есть ключ от служебного входа, и он не отрицает, что находился в театре той ночью. Если бы там был кто-то еще, они бы встретились, верно? Да и что, в конце концов, этот театр – проходной двор, что ли, заходи кто хошь, бери что хошь?!

– Ой, братан, ты фанатов не знаешь! – вмешался Коневич. – Они, если очень надо, и в замочную скважину пролезут!

– Да, но как он заставил Диану остаться в театре после того, как все оттуда ушли? – не унимался Логинов, и Лера вынуждена была признать, что тут он, пожалуй, прав.

– Да мало ли как! – тем не менее возразила она. – В конце концов, могло иметь место совпадение, ведь Кочакидзе отправила Третьякову сообщение с просьбой явиться, ну, а фанат мог либо проникнуть туда каким-то образом, либо…

– Либо он и вовсе не уходил! – выпалил Севада.

– Поясни! – потребовал Виктор.

– Смотрите, – возбужденно затараторил Падоян. – Что, если псих решил подкараулить Диану после представления? Он мог спрятаться где-нибудь, ведь театр большой, потайных местечек полным-полно!

– То есть ты полагаешь, что он напал на нее в театре и затащил в какой-то закуток, дожидаясь, пока все разойдутся? – спросил Логинов.

– Ага.

– Но… как же тогда она отправила сообщение Третьякову?

– Может, ей удалось от него вырваться, она… ну, затаилась где-нибудь и написала?

– Написала ничего не значащее сообщение вместо того, чтобы вызвать полицию? – недоверчиво хмыкнул Виктор. – Если уж и связываться с коллегой, то прямо сказать, что на нее напал какой-то придурок, и попросить помощи, нет? Или еще проще – рвануть к охраннику за поддержкой! Я считаю, будь это фанат, он бы, скорее, дождался Диану на стоянке или подкараулил возле дома, ведь она жила одна.

Севада скис: его версия определенно никуда не годилась.

– А я вот не понимаю, – заговорил Коневич, – зачем Кочакидзе вообще писала Третьякову и просила о встрече, если в тот вечер они вместе выходили на сцену: что, нельзя было встретиться после спектакля или, на худой конец, в антракте?

– Твоя правда, – задумчиво кивнула Лера. – Допустим, у нее возникла неожиданная проблема, причем уже после того, как Третьяков покинул театр. Она знала, что он живет недалеко, а потому сможет быстро прийти… Вдруг то, о чем она хотела поговорить, там и находилось?

– В театре?

– Ну да. В любом случае, фанатов Кочакидзе и Понизовой тоже необходимо проверить: если они и не пытались навредить убитой, то, возможно, видели что-то или знают… Значит, у нас на данный момент вырисовывается три основные версии. Первая: Диану убила жена ее любовника или сам любовник – разберемся, когда выясним, кто они такие. Вторая: убийца – сумасшедший фанат. Здесь тоже необходимо выяснить личности всех возможных кандидатов на эту роль и проверить их алиби. Ну а третья версия…

– Третьяков! – убежденно заявил Логинов. – Я считаю, что только ему было легче всего проникнуть в театр и покинуть его незамеченным. Он знает, где расположены камеры, и заранее вывел из строя ту, мимо которой собирался пройти. И не будем забывать главного: только у него имелся реальный мотив для убийства – бабки, а они, как всем известно, самое большое зло, ради которого и совершается большинство преступлений! Что хотите со мной делайте, но я вам говорю: убийца – Третьяков, и вы еще вспомните мои слова, когда в результате именно я окажусь прав!

* * *

– Антон, ради бога, скажите мне что-нибудь хорошее! – взмолилась Алла, когда оперативник подошел к ее столику в кафе. Она предпочитала обедать здесь, в нескольких шагах от главного здания СК, а не в служебной столовой. И дело не в том, что там плохо кормят – совсем наоборот, меню достаточно обширное, а повара квалифицированные. Однако в столовой всегда много народу, и каждый норовит подойти с каким-нибудь вопросом – вот она, обратная сторона начальственной должности! Так что, если хочется общения – добро пожаловать, но