школа, во главе которой стоял раввин Иехиель бен-Иосиф, участвовавший в публичном диспуте с ренегатом Доненом. Р. Иехиель читал лекции, по методу тосафистов, перед аудиторией из трехсот человек. После осуждения Талмуда парижская школа пришла в упадок. Недостаток списков Талмуда тормозил изучение его. Ученики парижской иешивы рассеялись по разным местам, а сам Иехиель покинул страну и переселился в Палестину (ок. 1260 г.).

Гонения на талмудическую письменность привели к усилению в ней процесса собирания и сохранения. Опасаясь, чтобы «не была забыта Тора во Израиле», ученые теперь больше всего заботятся о сохранении самого существенного из накопленной письменности. Раввин Моисей из Куси, участвовавший вместе с р. Иехиелем в парижском диспуте, издал свод «Большая книга заповедей» (Sefer mizwot gadol, сокращенно «Smag»). Книга состоит из двух частей: в одной объяснены положительные законы, а в другой — запретительные. Консервативный автор хотел в этом сборнике создать корректив к кодексу Маймонида, где многое из обрядовой системы было оставлено в тени. Мистически настроенный раввин из Куси уверяет, что ему свыше было внушено составить свой труд: он видел вещий сон и слышал призыв к работе. Противник рационализма, р. Моисей не участвовал, однако, в позорных деяниях антимаймонистов. Он добивался путем мирной пропаганды того, к чему Соломон из Монпелье стремился путем насильственных мер, — а именно водворения благочестия в образованных классах общества. Он разъезжал по городам Испании и в своих горячих проповедях призывал вольнодумцев к покаянию (1236). Под влиянием этих проповедей некоторые расторгали свои браки с христианками и стали исполнять религиозные обряды, которыми раньше пренебрегали (ношение «тефилин» и т.п.). Вместе с тем благочестивый раввин призывал народ к нравственному усовершенствованию и к честности в житейских делах. Он умер около 1260 г. Младший его современник, Исаак из Корбейля, составил краткий кодекс под названием «Малая книга заповедей» («Sefer mizwot katan», сокращенно «Smak»). Автор рассылал свою книгу по общинам с просьбой изготовлять копии с нее, так как «в нынешнее бедственное время изучение Торы уменьшается, и есть опасение, что заповеди будут забыты» (ок. 1280 г.).

К концу XIII века школа тосафистов в ״Северной Франции («Царфат») прекратила свое существование. Ее комментарии были собраны и впоследствии приложены к тексту Вавилонского Талмуда как параллельный ему столбец на каждой странице печатных изданий, рядом с классическим комментарием Раши. Это дало толчок дальнейшему развитию талмудической схоластики. Все старания Маймонида отвлечь умы от этой схоластики не привели к заметным результатам. В раввинской литературе все еще преобладают юридический «пилпул» и утонченные умствования, которые, превращаясь в самоцель, в «науку для науки», отвлекали ум от живого знания. Одним из последователей французского «тосафизма» на испанской почве был геройский ученый Рамбан (Моисей бен-Нахман), уже знакомый нам по его участию в барселонском диспуте и в антимаймонистской борьбе.

Рамбан (1195-1270) не был чужд светских наук и знал медицину, но в области раввинской науки не признавал свободной критики и предпочитал «учиться у старых авторитетов». Метод диалектики и искусственного улаживания противоречий в «авторитетных» источниках он усвоил в совершенстве. В юности он дебютировал книгой («Милхамот»), в которой защищал галахический компендиум Альфаси против возражений Захарии Галеви. Многочисленные талмудические исследования и «новеллы» Рамбана («Хиддушим») написаны в том духе тосафистов, который хорошо определен словами их главаря, р. Тама: «Если в Талмуде один и тот же казус решается в одном месте положительно, а в другом отрицательно, то я всегда найду способ уладить это противоречие». Свое преклонение перед авторитетами Рамбан обнаружил в большом комментарии к Пятикнижию, написанном им в старости с явной целью ослабить действие критического комментария Авраама ибн-Эзры. Объясняя прямой смысл текста на основании грамматических правил и арамейских «таргумов», Рамбан часто вплетает в свой комментарий агадические и даже мистические толкования. Он первый ввел в библейскую экзегетику некоторые элементы каббалы или «тайной мудрости», которая тогда начала распространяться в Испании. Свой комментарий Рамбан закончил в Палестине, куда переселился ввиду опасности, грозившей ему после барселонского диспута. Упомянутое выше краткое описание этого диспута («Wikuach ha’Ramban»), навлекшее на автора преследование со стороны доминиканцев, представляет большую теологическую ценность: эта маленькая книжка переживет большие раввинские фолианты Рамбана.

В последние десятилетия XIII века во главе испанского раввината стоял Соломон бен-Адрет, более известный под сокращенным литературным именем Рашба (ок. 1245-1310). Ученик Рамбана и Ионы Геронди, этот барселонский раввин принимал деятельное участие в самоуправлении еврейских общин всей Каталонии, а духовное его влияние простиралось далеко за пределы этой провинции. В качестве официально признанного «учителя еврейского закона» и верховного судьи по еврейским делам Рашба имел частые сношения с арагонскими королями Педро III и Альфонсом III. Вместе со старшинами барселонской «aljama» он производил податные расчеты с королем и нередко привлекался также к участию в разборе касающихся евреев уголовных дел в королевском суде[17]. В еврейском же обществе он играл роль авторитетнейшего законоведа, к которому обращались с запросами из разных общин Испании и соседних стран. Сохранилось больше трех тысяч «ответов» или отзывов («Teäubot») Рашба, разосланных отдельным лицам и общинам по поводу различных религиозных, научных и общественных вопросов. Кроме того, он писал систематические труды по законоведению. Это был один из неутомимых строителей, трудившихся над возведением новых этажей в здании талмудизма, хотя здание достигло уже чрезмерной высоты. Кодекс Маймонида, имевший цель перестроить это здание по упрощенному архитектурному плану, не удовлетворял Рашбу, поклонника тосафистской диалектики. Он предпринял составление нового компендиума религиозно-обрядовых законов (под названием «Торат га’баит», Тора для домашнего обихода) вроде законов о пище и т.п.; но это была «Гемара в новом виде», где тезисы и выводы терялись в массе казуистических рассуждений, основанных на обширной эрудиции. Это сочинение подверглось критике другого барселонского раввина, Арона Галеви, в его книге «Бедек га’баит» («Починка дома»), и Рашба был вынужден написать антикритику под заглавием «Мишмерет га’баит» («Охрана дома»). Как общественный деятель, Рашба откликался и на вызовы из враждебного лагеря. Вскоре после того, как его учитель Рамбан диспутировал с доминиканцами устно, барселонскому раввину пришлось препираться с ними письменно. Около 1278 г. доминиканец Раймунд Мартин, живший в барселонском монастыре и состоявший членом комиссии для цензуры еврейских книг (§ 12), написал два сочинения — «Узда для иудеев» («Capistrum judaeorum») и «Меч веры против мавров и евреев» («Pugio fidei»). В них изобличались догматические «заблуждения» евреев и доказывалось, что в Талмуде имеются изречения, косвенно подтверждающие истинность христианской веры (как, например, агадическое изречение, что после пришествия Мессии упразднятся прежние законы). Усердный монах умудрился найти указание на догмат Троицы даже в библейской формуле единобожия: «Слушай, Израиль: Иегова