судебному и самой важной и трудной задаче оратора — нахождению. Доктрина inventio рассматривается в приложении к различным constitutiones и их подразделениям (II, 3–26). В случае с constitutio conjecturalis различается шесть типов аргументов, в случае с constitutio légitima — тоже шесть, а в случае с constitutio juridicialis — два. Иллюстрирует одну из частей constitutio знаменитый пример с Сатурнином (I, 21), где оправдываются нападки на него Сципиона Назики. Изложив аргументы, используемые в каждой constitutio, автор «Риторики» дает несколько общих правил относительно аргументации (II, 27). Далее он приводит различные типы ложных аргументов, иллюстрируя их цитатами из римских поэтов (И, 31–45). Чаще всего здесь фигурирует Энний (цитаты из его переделок трагедий Еврипида — II, 34, 38, 40), затем Плавт (II, 35), Пакувий (II, 36), Акций (II, 42). Ф. Маркс в предисловии к изданию 1894 г. отмечает неточность в цитации.

Заключительные главы II книги посвящены последней части речи — peroratio, или conclusio, которую риторы делят на три подразделения: enumeratio, или recapitulatio, amplificatio и commiseratio — суммирование, усиление и призыв к состраданию (И, 47–50). Греки, как правило, ограничивались recapitulatio и commiseratio. Римские риторы времен республики любили более обстоятельные заключения.

III книга «Риторики для Геренния» рассматривает в совещательные и показательные дела, а также разделы риторики, посвященные расположению материала, произнесению речи и развитию памяти. В отличие от подробно разработанного судебного красноречия, совещательному роду красноречия (genus deliberativum) уделено значительно меньше места (III, 1–9). Совещательные речи делились на два типа или больше, в зависимости от того, сколько могло быть вариантов решений. Например два: «Что вернее: разрушить Карфаген, или сохранить его в неприкосновенности?» Или три: «Например, какой вывод был бы наилучшим, если бы Ганнибалу, когда он был вызван в Карфаген из Италии, предстояло решить: остаться ли в Италии, вернуться ли домой или вторгнуться в Египет и захватить Александрию» (III,2). Тип речи зависел также от того, как было желательно обсудить действие: абсолютно, относительно или смешанно, — в этой классификации заметна связь риторики с философией. Цель оратора заключалась в том, чтобы достичь результата, не нарушив равновесия между безопасностью и честью. Здесь мог иметь место также конфликт между пользой и честью (utilitas и honestas), ибо польза не всегда то же, что и честь. Но цель должна связываться прежде всего с тем, что честно.

Цицерон в «Подразделениях риторики» различает два рода слушателей: необразованных, которые предпочитают пользу — чести, и образованных, которые ставят честь выше всего. В этом случае ясно, что оратор должен учитывать аудиторию. В остальном совещательная речь строится так же, как и судебная.

Третий вид красноречия — показательный (genus demonstrativum), ему отводятся параграфы 9–15 III книги — определяется материалом и целью: речь может быть похвалой или порицанием. Топика похвалы служит также и топикой порицания. Автор «Риторики для Геренния» советует оратору, о ком бы он ни говорил, начать с его семьи и воспитания, затем обрисовать его внешние данные, его окружение, связав со всем этим его достоинства (или недостатки). Введение, или начало речи (principium), основывается либо на характере оратора, либо на характере восхваляемой (или отрицаемой) личности, либо на характере слушателей, либо на имеющемся материале. Автор замечает, что эпидейктический род красноречия редко используется в обыденной жизни, однако случаи для похвалы или порицания постоянно встречаются в совещательной или судебной речи; поэтому этот род заслуживает внимания и имеет основание быть отдельным родом красноречия. До сих пор речь шла преимущественно об inventio — нахождении, которое вторгается во все роды красноречия и все части речи. Далее автор «Риторики» коротко излагает правила для расположения (dispositio — III, 16–18). Существует два рода расположения: один род, согласующийся с правилами риторики и распадающийся на две разновидности: 1) расположение для всей речи и 2) расположение для каждого аргумента в отдельности; второй род — расположение при особых обстоятельствах, когда оратор варьирует порядок по своему усмотрению. Общая рекомендация для расположения во всех случаях может быть следующая: самые сильные аргументы должны быть в начале и в конце, более слабые — в середине.

С 19-го параграфа III книги начинается наиболее интересная и важная ее часть: здесь излагается учение о произнесении речи, где говорится о владении голосом и телом, и учение о памяти. Произнесению речи, ее подаче, или исполнению (actio), уже древние придавали большое значение, и учение о манере произнесения было разработано еще в доаристотелевские времена. По всему видно, что автор «Риторики» знаком с трудами, посвященными этому учению. Однако со свойственным ему самомнением он заявляет, что не удовлетворен его разработкой и намерен сделать это более обстоятельно и полно, чем это делали его предшественники (III, 19). Он действительно дает обстоятельные и подробные рекомендации оратору о владении голосом и телом (pronuntiatio распадается на figura vocis и motus corporis).

Голос должен иметь три основных качества: силу, или полноту звука (magnitudo vocis), крепость, или стабильность (firmitudo vocis), и мягкость, или гибкость (mollitudo vocis). Первое качество природное, два других культивируются упражнениями (III, 20). Надо сказать, что автор вообще большое значение придает упражнениям, поэтому он везде, где только можно, постоянно напоминает оратору о важности упражнений. Так и здесь, он пишет, что стабильность (firmitudo) вырабатывается упражнениями в подражании или звукоподражании — exercitatio imitationis, а гибкость (mollitudo) упражнениями в декламации — exercitatio declamations (III, 20). Гибкость делится на разговорную манеру, на аргументационную и эмоциональную (earn dividimus in sermonem, contentionem, amplificationem). Первая манера (sermo) применяется в повседневной речи, вторая (contentio) годится для спора при утверждении и опровержении, третья (amplificatio) — для того, чтобы возбуждать у слушателей негодование или сострадание (III, 23). В свою очередь каждая из этих трех манер речи имеет по несколько оттенков, или, как пишет автор, частей: «sermo dividitur in partes quattuor: dignitatem, demonstrationem, narrationem, jocationem», т. e. sermo (разговорная речь) может быть достойной, наставительной, повествовательной и с юмором (шутливой); contentio — тон для спорных вопросов — в свою очередь бывает двух родов — сдержанный и прерывистый; amplificatio — тон эмоциональный делится на увещевающий и патетический (III, 23–24).

Далее даются правила для употребления голоса в ситуациях, соответствующих каждому из этих восьми подразделений, и рецепты тренировки голоса (III, 24–25). 26-й и 27-й параграфы содержат указания относительно движений тела в соответствии с упомянутыми выше figurae vocis, включая движения губ и выражение лица. Так, например, используя разговорную манеру в ее достойной или повествовательной разновидности, оратору нужно стоя делать движения правой рукой; выражение лица должно соответствовать смыслу речи. В наставительной речи оратор должен