После обеда около пятнадцати часов в редакции появился молодой человек и заявил, что обнаружил серебро и золото эпохи знаменитого заводчика Акинфия Демидова, спрятанное два с половиной столетия назад у нас на Алтае.

Для убедительности он продемонстрировал газетчикам якобы серебряный слиток, напоминающий толстую круглую лепешку, окрашенную серебрянкой. Один из сотрудников даже подержал этот «слиток» в руках.

Все подробности своего сенсационного открытия счастливчик пообещал обнародовать на специальной пресс-конференции, которую и предложил организовать редакции газеты.

Редактор согласился. Однако, когда на этой пресс-конференции, вызвавшей в городе немалый ажиотаж, сам кладоискатель не появился, стало ясно, что это была лишь талантливая мистификация на вечную тему – поиски сокровищ.

– Я видел! – азартно подтвердил Гриша, повернувшись к отцу. – Звал, па, тебя с маманей посмотреть, но вы так и не сдвинулись с места, тетради проверяли.

– А я об этой хохме не то в «Свободном курсе» читал, – припомнил Зуев, – не то в «Молодежке». Как-то так. И что?

– Не скрою, это сообщение заинтересовало меня, – посмеиваясь и покивав головой, продолжил я. – На следующий день я смотался в редакцию газеты. Там у меня работает хорошая знакомая. В разные годы она брала у меня пару-тройку интервью после успешных соревнований. Ну, короче, подружились, даже пофлиртовали с годок и до сих пор поддерживаем приятельские отношения. С ее слов, приблизительно в пятнадцать часов главному редактору позвонил охранник.

«Шеф! – сообщил он. – Тут какой-то пацан реально нашел клад и хочет типа поделиться своей радостью».

Редактор с попавшимися под руку сотрудниками, из их числа и с моей подружкой, прошествовали к выходу. Там они увидели придерживаемого охранником высоченного парня не вполне адекватной внешности и поведения. В темно-синей фетровой шляпе, поношенном коротковатом сером костюмчике…

– Женек! – дернулся Гриша.

– Да, Женя уехал именно в таком костюме, – подтвердил Вениамин Тихонович. – Да другого у него и не было.

– …с самодовольным выражением лица, восторженными голубенькими глазками и папиросой в руке, – закончил я описание заглянувшего в редакцию незнакомца.

«Свершилось! – лучезарно улыбнувшись и приветственно воздев руку с папиросой вверх, объявил молодой человек, обежав охранника. – Я нашел золото и серебро эпохи Акинфия Демидова».

Присутствующие несколько пренебрежительно изобразили вялые аплодисменты. Слухи о припрятанных заводчиком на Алтае несметных сокровищах (только золотая карета чего стоит!) ни одно столетие циркулировали по России, надоели всем, и их уже давно никто не воспринимал всерьез.

Осознавая, что его сенсационное заявление не произвело ни на кого ни малейшего впечатления и что его вот-вот вышвырнут на улицу, молодой человек, как неумелый педагог, пытающийся привлечь внимание учеников или хотя бы перекричать их, стал говорить громче, отчаянно жестикулируя руками. Из его бессвязной замороченной речи моя подруга и ее коллеги поняли только одно: сокровища эти пролежали в какой-то пещере четверть тысячелетия.

«Но я нашел их! – повторил экстравагантный молодой человек в экстазе. – Полторы-две тонны серебра и около центнера золота».

«Так мало? – усмехнулся тщедушный очкарик, фотограф Сеня. – А я надеялся, что хотя бы КамАЗ».

Смерив его презрительным взглядом, молодой человек извлек из своего рюкзака тускло-белый, напоминающий круглой формы головку сыра или толстую лепешку, «слиток» и сунул его в руку Сене.

«Бог мой! – ошарашенно пробормотал фотограф. – Круг, знаменитый круг! Это сейчас выплавляют слитки, похожие на кирпичи, а тогда, во времена Акинфия Никитовича Демидова, они были круглыми и назывались кругами. Не может быть!»

Он всегда интересовался историей, а в студенческие годы он в составе археологической экспедиции четыре сезона подряд раскапывал древние скифские захоронения и имел некоторое представление о серебре и золоте.

«Может, и есть! Две тонны! – сурово оборвал его молодой человек, отобрав слиток и запихав его обратно в рюкзак. – Остальное я сообщу на пресс-конференции. Если вы возьметесь устроить ее. Если нет – найду другую редакцию».

Он осознавал, что услышан, произвел впечатление, и уже не просил об одолжении, а диктовал условия. Они были немедленно приняты. Весть о двух тоннах серебра и центнере золота мгновенно облетела город.

Поэтому пресс-конференцию удостоили своим вниманием не только газетчики и телевизионщики, но и представители городской администрации, нескольких вузов, краевого музея, бизнеса, частные лица. Моя подруга, осознавая важность мероприятия, ловила и записывала каждое слово.

Маститые ученые, по ее словам, были убеждены в том, что никаких сокровищ эпохи Акинфия Демидова на Алтае не могло быть в принципе: этого не может быть, потому что этого не может быть никогда. Они держались отдельной группой, посматривали свысока на падкую до всякого рода сенсаций толпу и горели желанием разоблачить и морально уничтожить афериста.

Молодые, азартные, не обремененные догмами люди, наоборот, мечтали стать свидетелями неслыханного открытия и тут же начали подводить под него научную базу. Их вождем, духовным лидером стал фотограф Сеня, державший в руках слиток золотистого серебра и безоговорочно поверивший высоченному молодому человеку.

С ходу, навскидку были озвучены четыре или пять версий, объясняющих появление двух тонн серебра и центнера золота в какой-то пещере. Моя подруга ознакомила с ними и меня, но… сейчас мне приходит на память лишь одна…

– Записывать надо! – посмеялся Зуев. – И то как в анекдоте. Захватили белые Чапаева и Петьку в плен. Пытали, пытали – не выдают герои военную тайну. Повели на расстрел. Петька плачет: «Говорил тебе, Василий Иванович, давай запишем, а ты: “Нет, Петька, так запомним!”» Так, тезка, и ты.

– Примерно! – со смешком согласился я. – Кто же знал, что свяжусь с вами?

Я по привычке мечтательно ухмыльнулся, посмотрел на звездное небо, ухарски заложил руки за голову, потом потянулся и, посмеиваясь, продолжил:

– Эта версия сразу понравилась мне, потому и запомнил. Она актуальна и по сей день.

Демидов, по уверениям историков, был на Алтае всего один раз. Это ни о чем. Полноценно контролировать ситуацию на Колывано-Воскресенском заводе он не мог. Поэтому ушлые приказчики могли заняться выплавкой серебра и золота и без его ведома. Ведь к ним стекались беглые умельцы со всей Руси. И если уж дикие скифы за тысячу лет до них спокойно выплавляли и золото и серебро, то им сам Бог велел. По каким-то причинам