Я резко повернул голову в указанном направлении и чуть не споткнулся о валяющиеся на земле кирпичи. Подбежавший ко мне Макс вовремя ухватил меня за плечи и толкнул к стене небольшого одноэтажного здания.

— Их там целый взвод… — пробормотал я, тяжело дыша. — Но разве парни их не…

— Ты разве не увидел? — Макс удивленно воззрился на меня. В темноте его лицо казалось совершенно бескровным и выражало ужас.

— Не увидел что? — прошептал я.

Макс сглотнул, прикрыл глаза и тихо произнес:

— Не наши их, а, походу, они… наших…

— Быть не может! — Я рванулся, чтобы еще раз увидеть площадь и столпившихся там террористов. Краем глаза я заметил лежащие на полу фигуры, но это точно не наши ребята. Этого просто не могло быть!

— Стой, придурок! — прошипел Макс, схватив меня за шиворот и толкнув назад, к стене. — Не рыпайся, а то мы тоже будем там лежать…

Голова закружилась, а во рту появился вкус крови. Кажется, я прикусил язык. Или губу.

Я проходил специальное обучение, меня готовили к подобным ситуациям, я получал ранения, рисковал собой и всегда оставался хладнокровным и спокойным, но почему-то сейчас мое сознание помутилось. Происходящее казалось сном, от которого хотелось скорее пробудиться.

— Они ищут нас, — пробормотал Макс, немного высунувшись из нашего укрытия. — Надо уходить на восток, там должно быть пусто. — Он толкнул меня в бок. — Поднимайся!

Я кивнул и, ударив себя по щеке, встал. Боль немного отрезвила, сознание прояснилось. Самое главное сейчас — выбраться отсюда и доложить обстановку штабу. Они пришлют помощь, и мы вернемся и спасем Кирилла, Ромку и Пашку. Мы обязательно вернемся и…

Однако не успели мы сделать и десяти шагов, как нас вдруг осветили лучи яркого белого света.

— В рассыпную! — гаркнул Макс.

Щурясь от света, я кинулся вправо, а он — влево. Послышались крики на непонятном лающем языке, а затем по нам открыли огонь.

Я кинулся бежать к возвышающемся впереди руинам. В ушах раздавался противный пульсирующий звук, который заглушал даже стрельбу. Во рту мгновенно пересохло, дышать стало тяжело. И вот когда укрытие уже было совсем близко, пуля вонзилась мне в правое плечо и почти тут же еще одна попала в правое бедро.

Взвыв от боли, я рухнул на землю. Попытался ползти, но адская боль не дала мне продвинуться даже на несколько сантиметров.

Рядом послышалась лающая речь. Интересно, Максу удалось уйти? Надеюсь, что да. Кто-то должен передать письма, что я написал для мамы и Вари, если я…

Чувствуя, что силы стремительно покидают меня, я с трудом перевернулся на спину и уставился в черное небо с россыпью ярких звезд — таких красивых, что даже обидно.

Прости меня, Варька… Столько я тебе наобещал, а выполнить не смог. Ни свои чувства показать, ни на свидание с тобой сходить. И на небо одно мы смотреть больше не сможем. Этот раз станет последним…

Глава 7

— Ты не поранилась? Все хорошо? — Лена быстро оказалась рядом со мной, когда моя кружка с оглушительным грохотом упала на кафельные плитки.

— Нет, конечно. Как тут поранишься? — пробормотала я, глядя на кружку. Вернее, на то, что от нее осталось.

Задумалась всего на мгновение, расслабила руку и бам! — кружки больше нет. А ведь я ее так любила. На ней был нарисован суровый заяц с ножом, а надпись наверху гласила: «из этой кружки пью только я и мои будущие жертвы».

— В последнее время ты какая-то рассеянная, — заметила подруга, носком туфли отодвигая в сторону осколки кружки. — Аня! — окликнула Лера коллегу. — Позови, пожалуйста, уборщицу.

Аня кивнула и пошла за уборщицей.

С Лерой я была полностью согласна. В последнее время я была не только рассеянной, но еще и неуклюжей. Дома разбила уже две тарелки, порвала колготки и даже умудрилась сломать ручку на кухонном шкафчике. Прямо череда неудач какая-то!

— Может, на тебя так мой брат влияет? — Лицо Леры стало хитрым. — Вы теперь часто видитесь.

— Между нами ничего нет. Мы просто коллеги.

Я села на свой стул и осмотрела джинсы на предмет мокрых капель от чая. Парочка некрасиво зияла в нижней части штанин. Благо, это был не кофе. Быстро высохнет и следов не останется.

— Жаль, — вздохнула Лера. — Руслан хороший.

— Я в этом не сомневаюсь. — Заметив на сапоге грязное пятнышко, я вытащила влажную салфетку и принялась его оттирать. — Однако мое сердце уже занято.

Последнее говорить я не собиралась, но, когда что-то делаю, то частенько могу бездумно озвучить то, что у меня в голове.

— Правда? — изумилась Лена.

Блин. Язык мой — враг мой.

— Угу.

Пришла уборщица — женщина лет шестидесяти с короткой стрижкой и огромными янтарными серьгами в ушах.

— Никто не порезался? — участливо спросила она.

Мы заверили ее, что никто не пострадал. Кроме моей бедной кружки.

— Так что там с твоим сердцем? Кто его занял? Как его зовут? — зашептала приставучая Лена.

— Отстань! Мне надо читать рукописи, — отмахнулась от нее я.

Лена обидчиво надула губки.

— Ладно, ты мне потом все сама расскажешь, — буркнула она. Прозвучало это как угроза.

— Да мне и рассказывать особо нечего, — шепнула я себе под нос, когда коллега ушла.

Хоть мы с Ильей и признались друг другу в симпатии и решил сходить на свидание, когда он вернется, все же между нами были километры, от которых пока что никуда не деться. А еще Илья снова не выходил на связь и, раз у него не получилось предупредить меня об этом, скорее всего ситуация была чрезвычайной. Сильного волнения я пока еще