-Всё, что не делается к лучшему? – с иронией заметила Женя.

- Кирпич ни с того, ни с сего никому и никогда на голову не свалится, - произнесла девочка и тут же добавила: - Михаил Булгаков.

-Ой, да боже ж мой! – вскрикнула Женя. – Она цитирует классиков!

Аля несколько секунд помолчала, словно обдумывая слова матери, пробуя их на вкус. Выкинула пустую упаковку из-под йогурта в мусорное ведро.

-Сомневаюсь, что кто-то вообще знает классиков, кроме учителей в школах, - сказала она. – Людям больше не нужно читать. К середине двадцать первого века знания не имеют цены, душевное равновесие и приобщение к человечности тем более. Общество потребления, поставленное на колени Корпорацией. Лишь одно интересует человечество – больше возможностей к безделью.

Женя так и застыла с поднятой чашкой в руке. Аля не просто выросла за одну ночь, она поумнела, научившись таким вещам, до которых не было дела собственной матери. Но как такое возможно? А что если она не та, за кого себя выдаёт?

-Уверяю, я твоя дочка, - сказала девочка. – Нет, мне не пришлось читать мысли, всё написано у тебя на лице. Ты боишься меня, но это нормально. Я сама… себя боюсь.

Аля перестала улыбаться. Милое детское личико побледнело, в глазах появилось отсутствующее выражение. Кожа на лице покрылась пятнами и сморщилась. Словно за миг она превратилась в старуху, у которой проступили первые признаки маразма. Из уголка рта вытекла крошечная струйка слюны.

-Аля?! – Женя выронила чашку, и та с плеском залила скатерть. – Что…

Девочка очнулась и видение пропало, не оставляя ни малейших следов на лице. Дочка оторвала бумажное полотенце и вытерла рот.

-Прости, я задумалась, - сказала она. – Иди открывай! Я уже слышу шаги тёти на лестнице…

Женя с трудом заставила себя подняться со стула. Прошла несколько шагов, чувствуя, как дрожат ноги, ухватилась за ручку двери. Сердце будто опустили в ледяной ручей, холод разливался по венам и артериям, страх превращался в панику.

Мелодия дверного звонка пронеслась по квартире, эхом отражаясь от стен, согревая девушку, которая ухватилась за соломинку. Оливия пришла, слава богу. Уж она-то поможет. Хоть какая-то поддержка…

Женя добралась до входной двери и провела рукой по сканеру ДНК. Раздался щелчок и замок раскрылся.

Оливия стояла в подъезде с пакетом в руках. Выглядела обеспокоенной – под глазами мешки, несколько морщинок возле уголков приоткрытого рта. А может просто не выспалась?

-Наконец-то! – вымолвила Женя. – Ты всё принесла?

-Да, - кивнула подруга, взмахнув мешком. – Только не пойму зачем тебе столько детской одежды? Але ещё расти и расти…

Последняя фраза выбила Женю из колеи. Она громко расхохоталась и приложилась спиной к стене, по которой плавно съехала вниз на корточки.

Смех вырывался из неё нескончаемым потоком, вначале звонкий и раскатистый, а затем глухой и утробный. Будто музыкальный инструмент, который с годами всё больше портится.

-Oh my god! – вскрикнула Лив, которая от неожиданности перешла на родной английский. – What is…

Слёзы покатились из глаз Жени, истерика не прекращалась. Такое с ней случалось всего трижды. В первый раз к стыду своему из-за какой-то мелочи. Первые месячные застали её в двенадцать лет, Женя боялась крови до жути. Подумала, что умирает, хотя мать и предупреждала её об менструациях. Забилась в туалете и смеялась как сумасшедшая.

Во второй раз это случилось, когда на мать наехал товарный поезд.

А в последний…

Виктор, бедный Виктор!

Оливия влепила подруге пощёчину. Женя вскрикнула и прижала ладонь к покрасневшему лицу.

-Успокоилась? – буркнула девушка и протянула ей руку. – Давай, вставай! И объясни…

Лив не договорила. Обернулась на звук шагов и застыла с разинутым ртом. Изумление поразило уставшее лицо.

-Ты кто такая? – спросила она.

Аля молча подошла к матери. В халате, висевшем на ней мешком, она напоминала маленького рака-отшельника, забившегося в раковину. Опустилась на корточки и обняла мать.

-Тебе легче? – прошептала девочка, поглаживая Женю по волосам.

Девушка кивнула. Действительно ощущала, что волны паники и страха испаряются, превращаясь в ничто. Неужели так подействовало простое объятие?

-Я сняла с тебя лишние эмоции, - сказала Аля, помогая матери подняться. – Это очень легко, будто ловишь рыбок сачком...

-Это же не… - Оливия не договорила. В глазах читалось понимание, но кое-что ещё. Ужас. Зрачки расширись, словно она приняла наркотик.

-Тётя Лив, закройте дверь, - сказала девочка. – Негоже, чтобы соседи услышали то, что их не касается. У них большие уши-локаторы, и длинные язычки…

Женя переглянулась с подругой. Оливия протянула пакет с одеждой девочке и прикрыла дверь ногой.

-Пойду выберу что-нибудь себе, - сказала Аля и исчезла в детской комнате.

-Как? – спросила подруга.

-Я не знаю, - ответила Женя. – Пойдём на кухню. Это кошмарное утро…

Они присели за стол и несколько минут тихо перешептывались, словно боялись, что девочка их услышит. Что недалеко от истины, если у Али такой острый слух.

-Она выросла за одну ночь?! – Оливия прижала ладонь ко рту. – Это какое-то безумие, ей-богу! Нужно отвезти её к врачу… они выяснят…

-Не говори ерунды! – резко отрезала Женя и прикусила губу. – Не собираюсь, чтобы из моего ребёнка сделали подопытную крысу!

-Думаешь, это как-то связано с Виктором?

-О чём ты?

-Ты знаешь о чём. Он был нанопанком. Возможно, что…

-Не смей! Она никакой-нибудь мутант!

Они замолчали, услышав звуки шагов. Аля вошла на кухню, разодетая в миленький оранжевый свитер и бордовые брючки. Прошла мимо сидящих девушек и нажала на кнопку возле плиты. Свет на кухне приглушился, а в воздухе возникла голограмма, изображавшая приготовленную курицу, и столбцы огненных букв и цифр. Рецепты хранились во встроенной памяти устройства, прикреплённого к стене.

-Почти готово, - сказала Аля, размешивая ложкой в кастрюле. – Моя первая миссия в качестве шеф-повара!

-Родная, - сказала Оливия, сделав голос как можно мягче. – Не присядешь с нами? Мы с твоей мамой очень волнуемся за тебя…

-Я в курсе, - перебила девочка, отключая голограмму. – Вы ждёте объяснений? Пара минут ничего не решит…

Девушки переглянулись. Женя покачала головой, будто признавала поражение. Две взрослые женщины подчинялись ребёнку.

Аля наложила в тарелку пару аппетитных кусочков. Чудесный запах разнёсся по кухне, заставляя желудок делать двойное сальто.

-Это всё наниты? – спросила Оливия, наблюдая как девочка поглощает еду. – Так