Его наставница была права: все три девушки оказались неглупыми и хорошо воспитанными. Конечно, еще нужно пообщаться с каждой из них, чтобы решить, кто интереснее, и тогда уж начать ухаживать.

Леди Элоиз казалась милой и бесхитростной. Леди Тициана была более сдержанной, элегантной и остроумной. Леди Элспет, видимо, была сильнее всех заинтересована в знакомстве с ним и стремилась узнать как можно больше. Она задала ему кучу вопросов, была куда разговорчивее других, но внешне не шла ни в какое сравнение с Аннабел.

— Ну и как, хорошо потанцевали? — поинтересовалась Аннабел, как только присоединилась к ним.

Дэвид коротко поклонился:

— Вполне. Вы тоже танцевали?

Она пальчиком поправила непослушную прядь:

— Нет, не хотелось. Мы с леди Элспет прошлись по залу.

Дэвид приподнял брови:

— С леди Элспет? Она случайно не ничего не говорила обо мне?

— Ай-я-яй, — посетовала Аннабел и взяла высокий фужер с шампанским с подноса у проходившего мимо лакея. — Леди ни с кем не обсуждает свои личные разговоры.

Как ни хотелось ему узнать, о чем говорили леди, продолжать расспросы было бы верхом невоспитанности. Если леди Элспет решила, что он ничтожество, новость распространится по бальному залу, как лесной пожар.

— Дэвид, — отвлекла его от мыслей Марианна, — как тебе леди, с которыми познакомился сегодня?

Он пожал плечами, пригубив шампанского:

— Трудно что-либо сказать после одного танца.

Марианна всплеснула руками:

— Я всего лишь имела в виду внешне, манерами!

Дэвид покачал головой:

— Они все симпатичные, но, насколько я понял, мной не заинтересовались.

— Как с тобой трудно! Просто ответь на вопрос, — с улыбкой попросила Марианна.

— Ладно, — вздохнул Дэвид. — На меня произвела впечатление леди Элспет: с ней есть о чем поговорить.

Ему показалось, или Аннабел действительно помрачнела? Он уже было открыл рот, чтобы воздать должное леди Элоизе, но тут показавшийся ему знакомым джентльмен с темно-русыми волосами, в отлично скроенном вечернем костюме широким шагом подошел к ним и поклонился Аннабел:

— Миледи, счастлив видеть вас вновь.

Аннабел присела в изящном реверансе и ничего не выражающим тоном произнесла:

— Лорд Мердок.

Мердок! Ну конечно! Он выглядел сейчас совершенно иначе в вечернем костюме, но это был тот самый человек, кто обсуждал в «Уайтсе» ставки по поводу замужества леди Аннабел.

— Я надеюсь, вы передумали и окажете мне честь потанцевать со мной, — сказал Мердок. Передумала? Это должно означать, что он уже приглашал Аннабел, а она отказала.

Интересно.

На сей раз, очаровательно улыбнувшись, Аннабел ответила:

— С удовольствием, милорд.

Мердок оглядел всех с самоуверенной улыбкой. Глаза у леди Анжелины были величиной с чайное блюдце, когда она приняла из рук дочери фужер с шампанским.

Дэвид хмуро наблюдал, как пара шла к центру зала. Этот хлыщ сделал ставку на то, что Аннабел выйдет замуж в этом сезоне. Уж не собирается ли он сам предложить ей руку и сердце?

В тот момент, когда пара с первыми тактами музыки начала танец, леди Анжелина повернулась к Марианне:

— Так странно! Не помню, когда она принимала приглашение от действительно достойного джентльмена.

— Вот как? — удивилась Марианна, наблюдая за парой. — Вы думаете, она наконец заинтересовалась?

Леди Анжелина вскинула брови:

— Не знаю, но сейчас в свете, после того как эта троица самых отпетых повес объявила о своих помолвках, самым завидным женихом считают лорда Мердока.

— Разве он не ходил за ней по пятам все эти годы? Она ведь не проявляла никакого интереса к нему, не так ли? — вмешался Дэвид.

Его почему-то раздражала танцующая пара.

— Его отвергла леди Джулиана Монтгомери, отдав предпочтение лорду Уортингтону, — добавила леди Анжелина.

— О да! — нахмурилась Марианна. — Теперь я вспомнила его. Джулиана говорила, что у него была истерика, когда она бросила его. Он наговорил ей каких-то жутких вещей.

— Да-да, прошлой осенью скандал был знатный, — кивнула леди Анжелина, — но такого привлекательного и богатого маркиза не оставят без внимания. Я очень надеюсь, что Аннабел передумает и позволит ему поухаживать за ней. Они такая красивая пара, не правда ли?

— Это правда, — ответила Марианна.

Дэвид поморщился. К сожалению, они действительно составляли эффектную пару. Но стоп, это его воображение сыграло, или маркиз на самом деле пропустил шаг в танце? Он явно не был мастером в вальсе!

Аннабел заслуживала лучшего партнера.

И не попытавшись разобраться в мотивах своего поступка, Дэвид сунул фужер в руку сестры и уверенно зашагал к танцующим.

Аннабел не успела понять, что произошло: вот только что танцевала с лордом Мердоком, а в следующую минуту уже оказалась в объятиях графа Элмвуда.

Она удивленно захлопала глазами, решив, что ей показалось.

— Дэвид, что?…

— Мердок не кажется мне достойным партнером в вальсе.

Аннабел уставилась на него как на умалишенного:

— С чего вы взяли?

— Он пропустил шаг, — объяснил Дэвид, безукоризненно выполняя фигуры вальса.

— Я не заметила, — отрезала Аннабел.

— Кроме того, он положил вам руку на талию ниже допустимого.

— Вы с ума сошли? — она с упреком взглянула на него. — В Лондоне не принято вклиниваться в танец на балу.

— Да, но ведь иногда правила можно и нарушать, верно?

Он подмигнул ей, и Аннабел оглянулась на гостей, выстроившихся вдоль стен зала. Некоторые уже начали перешептываться, прикрывая рты ладонями. Как только танец кончится, надо что-то предпринять, чтобы исправить ситуацию.

— Послушайте меня, Дэвид: то, что вы сделали, недопустимо. Я не говорила об этом во время наших уроков, потому что мне и в голову не приходило, что такое вообще возможно.

Лицо Дэвида стало бесстрастным:

— Возможно, в этом и заключается разница между графом из Брайтона и тем, который рожден в Лондоне с серебряной ложкой во рту. Я делаю то, что считаю нужным.

Аннабел заметила, что некоторые танцующие откровенно прислушиваются к их разговору, который становился все горячее, а это уже хуже некуда.

Приклеив на лицо фальшивую улыбку, Аннабел понизила голос:

— Хорошо. Мы закончим танец ради приличий, но нам нужно обсудить это, завтра же на следующем занятии.

— Прекрасно! Жду не дождусь, — изобразил улыбку и Дэвид.

Аннабел позволила себе расслабиться и отдаться танцу. Как и у нее дома, Дэвид кружил ее на паркете, словно был рожден для вальса. Более гибкий и уверенный, чем лорд Мердок, он танцевал так, как будто сам придумывал движения.

Она пыталась не обращать внимания на исходивший от него чудесный аромат, на впечатление от его литых мускулов под тканью сюртука, на жар, который растекался по всему ее телу от его руки, лежавшей на ее талии. Аннабел подняла на него глаза и больше уже не могла отвести взгляд. Заключительная часть вальса стала танцем для двоих: бальный зал