Ну и забор. Он, конечно, больше не зиял дырами. Его полностью восстановили. Но не покрасили пока. И разноцветная кладка бросалась в глаза.

Было хорошо заметно, что тут не всегда было хорошо, но теперь жизнь сюда возвращается. Я видел, что Лиза понимала это.

Вполне допускаю, что ей что-нибудь рассказывал Артём, но одно дело рассказы, и совсем другое — увидеть всё собственными глазами.

Кстати, что касается Артёма, он тоже искренне удивился многим вещам. И земная рыба на столе была для него не самым потрясающим событием.

А жаль! Я прям гордился, что Степан подал нам запечённого судака. И не по маленькому кусочку, а чтобы можно было наесться вдоволь.

Нет, Артём удивлялся переменам, которые произошли за несколько дней, пока мы не виделись.

Действительно слишком много всего случилось. Я-то каждый день в этом варюсь. А вот Артём примечал изменения, удивлялся им, восхищался!

Это он ещё лабораторию не видел! И холодильник! И ещё много чего!

Ну ничего, вот пообщаются с баронессой, убедимся, что и Артём, и Лиза чисты намерениями, я им многое тогда покажу! Мне помощь Артёма ой как нужна! Да и Лиза без дела не останется!

Мы уже поели и пили чай, когда зазвонил телефон.

Я подумал, что это Агафья Петровна по какому-нибудь делу. Но звонил помощник статского советника.

— Виктор Алексеевич, — произнёс он, как только я взял трубку. — Все документы, разрешения, договора, патенты и так дальше готовы. Осталось подписать. Анатолий Львович будет ждать вас через час. Сможете подъехать?

Такие приглашения игнорировать нельзя. Тем более, что статский советник уже продемонстрировал мне свою лояльность. Причём дважды! В магазине Тихомира и у нас дома — когда императорские гвардейцы пришли на помощь.

Теперь была моя очередь продемонстрировать лояльность. Поэтому я ответил:

— Да, буду! И гостинец привезу!

Да, звонок был не очень вовремя. Я не хотел оставлять Артёма и Лизу до того, как они поговорят с баронессой. Но проигнорировать приглашение я не мог.

Поэтому едва положив трубку, я сказал Артёму:

— Вынужден ненадолго уехать. Вы обустраивайтесь в комнате, Надя вас проводит. И постарайтесь из дома не выходить, хорошо?

— Да, ты говорил, — кивнул Артём. — Мы будем в доме. Дождёмся тебя. Ты езжай спокойно.

Легко сказать: спокойно! Меня тревога съедала всё сильнее и сильнее. Но единственное, что я мог сейчас делать, это работать. Хотя бы для того, чтобы хоть немного отвлечься.

Лена выслушала меня с самым серьёзным видом и тут же пошла переодеваться.

— Совсем девку загонял, — с улыбкой сказал усатый мастер.

— Что поделаешь? — вздохнул я. — Мне сейчас за руль нельзя. Усну по дороге.

— Да это я так, для поддержания разговора, — пошёл на попятную усатый техник.

— Что с лишними запчастями? — перевёл я разговор.

Техник вздохнул и ответил с улыбкой:

Про некоторые поняли для чего они. Но пока не про все. Эти модели мехов отличаются от тех, которые в первый раз привезли. И вроде сложного ничего нет, но не хватает знаний. Не хватает понимания металла.

Я кивнул.

— Понял. Значит, следующий со мной в Складку пойдёшь ты. Договорились? Попробуем пробудить у тебя родство со стихией металла. Если получится, конечно, потому как гарантии нет. Согласен?

Усатый заволновался. Сразу же оказалось, что он не знает, куда деть руки.

— Я-то, конечно, согласен! — ответил он. — Я думал, ты пошутил, когда сказал про магию.

Я вздохнул. Не знаю, когда к этому привыкну. Наверное, никогда.

Просто для меня владение стихией — это естественный процесс. И чтобы обрести силу, нужно только пойти в Складку и там убить монстра. А лучше нескольких. Но из-за того, что клановые возвели вокруг Складок заборы, для простых людей это стало чем-то недостижимым.

Прибежала Лена. И я, кинув усатому мастеру:

— Готовься, сегодня ночью, если всё будет нормально, пойдём в Складку! — сел в «тигр».

Доехали мы до канцелярии без проблем.

Я почему-то надеялся увидеть там припаркованную машину, на которой поехали барон с баронессой и всеми остальными на создание генетического слепка Сойки, но естественно нашей машины рядом с центральным входом не было. Что не мудрено — разных служб у императорской канцелярии было много, все в одном здании не поместятся. Располагаются они в разных корпусах. Мало того, так ещё и в разных районах Новосибирска.

Прихватив из «тигра» свёрток с замороженными судаками, я направился к статскому советнику в кабинет.

В приёмной, к моему удивлению, не было посетителей. Мне-то в принципе без разницы, но отсутствие ненавидящих взглядов, направленных в спину, мне понравилось.

Анатолий Львович ждал меня. На столе стояли два хрустальных стакана и запотевшая бутылка иномирского, судя по этикетке, коньяка. Сам статский советник, сидя за столом, листал бумаги в папке.

— Добрый день, Анатолий Львович! — поздоровался я. — А это вам гостинец так сказать. Что называется, товар лицом! — и протянул свёрток.

— Да, мне капитан Евдокимов передавал от вас подарок, — ответил хозяин кабинета, принимая мороженного судака и убирая его куда-то в стол. — Спасибо за рыбу! Давненько не ел морской рыбы, хотя рядом с морем живём. Монстры, что б им не ладно было! Императорский флот стоит на причале, выйти в море не решается. Говорят, там водятся твари размером с это здание!

— Ну, размером со здание не знаю, не видел, — ответил я. — Но длиной с крыло этого здания наблюдал.

Статский советник встрепенулся, отложил папку и взялся за бутылку. И разливая коньяк по стаканам, сказал:

— Как же вы смогли повстречаться с такой тварью, и она вас не сожрала? Поделитесь со стариком своими секретами?

— Да какой же вы старик, Анатолий Львович! — засмеялся я от такой неуклюжей попытки вытянуть все мои секреты.

А сам подумал: «Ничего-то у вас не выйдет, дорогой Анатолий Львович! Ничего вы у меня не узнаете! Я и раньше ничего не сказал бы вам. А теперь, после того, что узнал об императорском институте, я и вовсе ничего не скажу!»

Статский советник тем временем протянул мне один стакан.

— Давайте отметим заключение сделки! — предложил он.

— Может, сначала документы подпишем? — предложил в ответ я. — А потом уже отметим.

— Да-да, — проговорил статский советник. Однако продолжал протягивать мне выпивку.

Мне не оставалось ничего другого, кроме как принять стакан.