О здоровье Эмина Саид, конечно, поинтересовался неспроста. В августе 1992 года в Таджикистане началась гражданская война. Вооруженной оппозиции требовались здоровые молодые люди, умевшие обращаться с оружием. Саид Махмутов сколачивал на севере страны свой отряд и видел в нем Эмина Рахимова в качестве одного из своих заместителей.

Судьбы Махмутова и Рахимова неразрывно переплелись. Оба активно участвовали в гражданской войне, командовали приличными по численности вооруженными отрядами. Саид Махмутов не принял примирение сторон в 1998 году, продолжал сопротивление и на рубеже веков погиб в перестрелке.

Эмин также оставался в числе непримиримых. Его банда была разбита. После этого он отступил на территорию сопредельного Афганистана, но и там не нашел лучшей жизни, поскитался по приграничным районам и решил податься в Панджшер. Рахимов добирался туда долго и трудно, не раз вспоминал нелегкий путь из Пермской области в Таджикистан.

В ущелье ему повезло. Он познакомился с Ахмад Шах Масудом. Чтобы добиться его расположения, Рахимов рассказал Панджшерскому льву о том, что припрятал ядерные боеприпасы. Однако его рассказ впечатления не произвел. То ли предводитель моджахедов ему не поверил, то ли не был заинтересован в подобном оружии. К тому же находилось оно слишком далеко, в одной из бывших советских республик. Все советское моджахеды невольно связывали с Россией, а она в ту пору помогала им в борьбе главными врагами – с талибами.

После смерти Масуда от рук террористов в сентябре 2001 года Эмин потерял надежду приобрести влияние, изменить образ жизни и стать богатым человеком. Он возвратился в Таджикистан и поселился в небольшом селении Каракенджа, где когда-то состоялась его встреча с покойным Саидом. Вскоре он купил там хороший каменный дом, старенький минивэн «Тойота», женился и сколотил небольшую группу единомышленников, не имевших постоянной работы и едва сводивших концы с концами.

Примерно раз в месяц он вместе с этими людьми отправлялся в сторону афганской границы. По дороге заезжал в пару местечек, где встречался с надежными людьми, очень любившими деньги и готовыми торговать чем угодно. У них Эмин покупал боеприпасы и неучтенное оружие, с этим товаром пересекал афганскую границу, где его уже поджидали курьеры, менявшие все это на героин. Подобный промысел в Афганистане не был редкостью. Если ты живешь в сельской местности, то занят обработкой земли либо продаешь то, что на ней растет, и то, чем ее защищают. Наркоту Рахимов по оптовой цене сбывал перекупщикам, едва снова оказывался в Таджикистане. Так что обратно в родное селение он и его люди ехали налегке.

Поначалу такое занятие выглядело нелепо и даже смешно. Пограничную речку они пересекали где придется, наспех надув автомобильные шины и привязав к ним мешки с товаром. Шины крутило течением, быстрая река угрожающе пенилась и шумела. Чтобы не свалиться в холодную воду и не утонуть, контрабандисты намертво вцеплялись пальцами в мягкую резину. Преодолев восьмидесятиметровую водную преграду, компания пересаживалась на ишаков и продолжала путешествие по суше.

Позже сообразительный Рахимов наладил дело. За каждый этап теперь отвечал конкретный человек. Переправа через пограничную речку каждый раз происходила в разных местах. На другом берегу банду ждали не ишаки, а машины. Теперь отследить хитрых контрабандистов и лишить их товара было очень сложно.

Одним словом, дела у Рахимова шли неплохо до тех пор, пока один из его бойцов по имени Мирзо не переметнулся к талибам. Он раскрыл им все тонкости работы Рахимова, назвал координаты тех мест, где банда переправлялась через речку, маршруты передвижения и прочее. Талибы несколько раз наведывались в приграничные районы и грабили несчастных контрабандистов.

Этот Мирзо оказался тем еще негодяем! Его родители погибли в семидесятых годах. Виновными в этом он считал русских, поэтому ненавидел эту страну, ее народ и армию. Благодаря таким врожденным качествам, как хитрость и жестокость, у талибов он быстро вырос, стал полевым командиром, уважаемым человеком.

Ну а Рахимову пришлось перебраться в другой район и начинать свой бизнес с нуля.

В этот день удача окончательно отвернулась от отряда Эмина. Ранним утром его воины переправились на другой берег пограничной реки, пешком дошли до места встречи, но таджикский поставщик оружия к назначенному часу почему-то не прибыл.

Рахимов разместил подчиненных в небольшом лесочке и решил подождать. Мало ли что могло произойти с поставщиком в дороге. Времена были напряженные, таджики вовсю налаживали охрану своих границ, отслеживали и уничтожали контрабандистов.

Через два часа бесполезного ожидания Эмин понял, что встреча не состоится, и приказал людям возвращаться к афганской границе. Тут дозорный заметил крупный отряд таджикских солдат.

Люди Рахимова уходили из леса в дикой спешке, используя складки местности и редкую растительность. Когда на горизонте забрезжила граница, а вместе с ней и надежда на спасение, они были обнаружены и обстреляны из пулеметов. Слава Аллаху, все остались живы, но двое, включая Рахимова, получили легкие ранения. Они перебрались через речку, спрятались в ущелье, отдышались, перевязали раны и в поганом настроении отправились по едва заметной грунтовой дороге в сторону родного села.

Вскоре их догнали несколько внедорожников, набитых талибами, вооруженными до зубов. Первый автомобиль поравнялся с ним и резко остановился.

Когда рассеялись клубы пыли, стекло правой передней дверцы опустилось.

Из салона выглянул Мирзо и осведомился:

– Неужто ты забыл меня?

Рахимов криво усмехнулся, сплюнул пыль, хрустевшую на зубах, и ответил:

– Отчего же? Я прекрасно помню, как ты предал меня и сбежал из отряда в самый неподходящий момент.

Мирзо громко рассмеялся и проговорил:

– Ладно, хватит вспоминать старое. Тем более что в твоем отряде всегда был такой вот самый неподходящий момент!

Фраза задела Эмина за живое. Да, ему часто не везло, но о чем может идти речь, если разрозненные повстанческие отряды оппозиции воевали против хорошо обученных регулярных войск Таджикистана, получающих к тому же ощутимую помощь от России? Повстанцев всегда было в разы меньше, они были не так хорошо организованы и обучены, да и вооружены чем попало.

Эмин искоса глянул на внедорожники, набитые хмурыми бородатыми головорезами, и промолчал. В другое время он обязательно ответил бы, попросту пристрелил бы предателя, но сейчас этого сделать не мог. Силы были неравны.

От Мирзо не укрылся его взгляд, полный ненависти.

Он улыбнулся, выбрался из машины, хлопнул Рахимова по плечу и проговорил вполне дружеским тоном:

– Эмин, давай на самом деле забудем старое. Я неспроста появился со своими людьми на этой дороге, позабытой Аллахом. У меня есть к тебе серьезное предложение.

– Предложение, говоришь? – Рахимов не ждал такого заявления и заметно растерялся.

– Да, представь себе. Мне было непросто разыскать тебя в этой глуши, но я это сделал ради того, чтобы обсудить одно важное дело.

– Привал! – крикнул Эмин.

Его немногочисленные подчиненные расселись вдоль обочины. Одни пили воду из фляжек, другие полезли в ранцы и мешки за провизией.

Мирзо взял Эмина под руку, отвел подальше от любопытных ушей и негромко спросил:

– Помнишь, как несколько лет назад ты встречался с Масудом?

Полевой командир с грустью ответил:

– Разве такое можно забыть? Масуд был моим идеалом!

– Да, неплохой был человек, но заблуждающийся. Однако сейчас я не об этом. В разговоре с ним ты обмолвился о тайнике в России с двумя ядерными боеприпасами. Это правда? У тебя есть такой тайник?

От неожиданности Эмин остановился. Он считал, что о том давнем разговоре с Ахмад Шах Масудом никто не знал.

– Только не говори мне, что обманул Масуда, –