Рука Эйнара, лежащая на моей талии, вновь потяжелела. Я моргнула и с трудом отвела глаза от безупречного в своей высокомерной красоте лица императрицы. Опустила голову, уставившись на пол.

– Твой вкус, Эйнар, меня удивляет, – прощебетала императрица, так и не дождавшись от лорда протектора приветствия. – Ранее твои спутницы были гораздо красивее. Эффа, например.

Я с трудом удержалась от нервного смешка, услышав имя той девушки, которая некогда стала первопричиной вражды между Эйнаром и Вэлнаром. Абсолютно не сомневалась в том, что именно ее Элизабет и вспомнит в первую очередь.

– Красота – понятие субъективное, – очень ровно проговорил Эйнар.

Замолчал, явно не желая продолжать столь неудобную и опасную тему.

– И все же? – не унималась Элизабет, и я вновь ощутила на себе тяжесть ее взгляда. Он нестерпимо пригибал мою голову вниз, давя на затылок. А императрица тем временем продолжала все тем же очаровательно бархатным голоском: – Эйнар, только не обижайся на меня. Но кто, как не лучший друг, скажет тебе правду?

– Лучший друг? – с сарказмом переспросил Эйнар.

– Или подруга, – послушно исправилась Элизабет. – А точнее сказать: женщина, которая лучше кого бы то ни было знает тебя и твои предпочтения. Что ты нашел в этой девочке? Не спорю, она милая. Даже, можно сказать, симпатичная. Но… Обычная, скажем мягко. Согласись, она проигрывает по всем параметрам той же Эффе.

– Не соглашусь, – хмуро оборвал ее Эйнар. – И, Элизабет, хватит. Я не намерен с тобой или с кем-либо еще обсуждать достоинства и недостатки Амары. Тем более в ее присутствии.

– А наедине?

И неожиданно столько жаркой чувственности вдруг прозвучало в ее вопросе, что я не удержалась и позволила себе взгляд украдкой на Элизабет, чуть приподняв голову.

Императрица все свое внимание обратила на Эйнара, ни капли не смущаясь от присутствия законного супруга. И какое внимание! Ее грудь бурно вздымалась, губы приоткрылись, щеки окрасились легким румянцем.

– О, ты в своем репертуаре, – пробурчал Кеннар, с открытой неприязнью разглядывая жену. – Элизабет, вроде бы, мы договорились, что сегодняшний вечер пройдет мирно. Пожалуйста, не порть людям праздник.

– А разве я его порчу?

Императрица повела точеными хрупкими плечиками, которые утопали в пышных кружевах платья. Ее глаза по-прежнему были прикованы к Эйнару, и на дне их полыхало самое настоящее пламя жадного и неприкрытого вожделения.

– Хватит, – с усталым вздохом попросил Эйнар, которого вся эта сцена явно бесила, и бесила сильно. – Элизабет, уймись. Иначе проведешь праздник у себя в покоях. Желаешь, чтобы я это устроил?

– Не имеешь права! – огрызнулась она.

Но Эйнар медленно приподнял бровь, глядя на нее в упор, – и императрица внезапно сникла, видимо, осознав, что он не шутит.

Мгновенно рассеялся тот флер страсти, который окружал ее подобно запаху дорогих душных духов. Элизабет медленно моргнула, и ее губы обиженно дрогнули.

– Почему для меня закрыта портальная магия? – спросила капризно. – Это… Это просто неприемлемо! Я чувствую себя во дворце как в заключении.

– Если тебя тяготит прибывание здесь – то только скажи, – холодно обронил Кеннар. – И уже через несколько часов вместе со всеми своими пожитками и фрейлинами отправишься в свое поместье в пригороде Доргфорда. Как ты прекрасно понимаешь, я лишь одобрю такое твое решение.

Элизабет раздраженно фыркнула. Зло сверкнула огромными глазищами.

– Ну уж нет, мой дорогой, – процедила рассерженно. – Я не уеду. Потому что я знаю, что сразу после этого мои покои займет твоя любовница.

– Ни в коем случае. – Кеннар лишь усмехнулся. – София и близко не подойдет к твоим покоям. Прежде всего потому, что не позволю я. Твое долгое там пребывание отравило воздух так, что от одного вздоха погибнуть немудрено.

Ну надо же! Нет, я знала, что отношения между Кеннаром и Элизабет отставляют желать лучшего. Но до этого момента даже не подозревала, насколько плохо обстоят дела в их браке. Это не просто враждебность. Это неприкрытая ненависть. Причем, как понимаю, с обеих сторон. А самое занимательное то, что никто из них не считает нужным скрывать свое отношение друг к другу от посторонних. Вон, по-моему, и музыка заиграла тише, лишь бы придворные сполна насладились семейной ссорой венценосной пары.

Теперь я была почти уверена в том, что Элизабет и впрямь может помогать таинственному магу-менталисту. Причем действует самостоятельно, а не будучи под влиянием чужой воли.

Элизабет, как ни странно, спокойно выдержала очередной выпад со стороны супруга. Лишь смерила Кеннара долгим ледяным взглядом, который был красноречивее любых слов.

– Эйнар, – отчеканила, вновь обратившись к лорду протектору. – Мы можем долго упражняться в остроумии и унижать друг друга. Но теперь серьезно. Мне действительно надо поговорить с тобой. И как можно скорее.

– Говори, – снисходительно разрешил он.

– Естественно, наедине! – приказала Элизабет. Но тут же прогнала с лица высокомерие, кокетливо взмахнула длинными ресницами и мило проворковала: – Пожалуйста!

– Нет, – без секунды заминки ответил Эйнар.

Отвернулся от Элизабет, всем своим видом показывая, что беседа завершена.

– Ты не будешь со мной разговаривать даже в том случае, если я дам тебе кое-какую информацию?

А вот это Элизабет почти прошептала, в несколько быстрых шагов преодолев расстояние, разделяющее ее и Эйнара.

При этом последний продолжал меня приобнимать. И со стороны, наверное, эта сцена смотрелась более чем странно. Слишком близко от Эйнара оказалась Элизабет. Как будто хотела броситься ему на шею, совершенно забыв о моем присутствии.

– Какую информацию? – скептически спросил Эйнар. – Элизабет, уймись.

– Я знаю, где Джеснар, – еще тише проговорила Элизабет, не сводя с него широко распахнутых глаз. – И знаю, что он собирается делать дальше. А еще я знаю, кто устроил западню на Кеннара. Достаточно для твоего интереса?

Тоненькая вертикальная морщинка разломила переносицу Эйнара. Он ловко отстранил меня за свою спину, и я с невольным облегчением перевела дыхание.

Не буду скрывать, такая близость императрицы меня… э-э… несколько нервировала. Мало ли что той в голову взбредет. Ногти-то у нее такие длинные и остро подпиленные, что в один миг все лицо в кровавую лапшу располосовать сможет.

– Но говорить я буду сегодня, сейчас, – с нажимом добавила Элизабет. – Завтра от меня уже ничего не услышишь. В мою голову ни ты, ни твой брат залезть не сможете. А пытать меня вы оба тем более не посмеете.

– Почему сегодня?

Морщина на переносице Эйнара стала глубже. К тому же около рта прорезались недовольные складки.

– Узнаешь, если согласишься. – Элизабет словно невзначай и очень призывно облизнула алые губки, припухшие, как в ожидании поцелуя.

Эйнар сомневался. Это было понятно