К чести слуг дворца, все было тщательно организовано и продумано. Везде были натянуты ленточки, регулирующие движение посетителей, на входе стояли полные корзины тапочек. На выходе продавалось бесчисленное множество сувенирной продукции — красочные постеры изображали эпичный бой королевы с темной тварью, а также историю преобразования мира. Стража тщательно следила за соблюдением порядка и чтоб никто не отковырял себе чего-нибудь на память. Многочисленные гиды рассказывали о быте дворца. Кульминацией показа являлся тронный зал. Трон, конечно же, был огорожен лентами, дабы не было происшествий. Слуги на всякий случай распределили зоны на «тепло», «жарко» и «горячо», дальше было «поджаришься», туда никого не пускали, за этим следила бдительная стража. За дополнительную плату можно было пару минут постоять в зоне «горячо», не стоить и говорить, что от желающих не было отбоя. Тут же присутствовала армия художников, готовых запечатлеть желающего — за вознаграждение, конечно, — на фоне трона.

Туристическая индустрия работала на износ. Солнце склонялось к закату, трон мягко освещал затемненный зал, языки пламени величественно поднимались от подножия трона и скользили вверх. Посетители, невольно понижая голос до шепота, бросали на трон восхищенные взгляды, смешанные с благоговением. Потоки пламени завораживали своим неторопливым непрекращающимся движением.

Дрожь прошла по дворцу. Тональность огня резко поменялась, языки сияющего пламени с гулом вырвались из подножья и яростно понеслись вверх. Свет, идущий от трона, ярко осветил всегда затемненный зал.

— Пропустите! Дорогу! — раздались крики одновременно с разных концов зала.

Казначей королевы и распорядитель дворца, расталкивая всех, бежали к трону. Несмотря на серьезность ситуации, казначей отметил прыть распорядителя — степенный, с прилично выпирающим животиком, он умудрился добежать одновременно с казначеем.

— Что происходит? — первый задал вопрос распорядитель, на его круглом лице отображалось сильное беспокойство.

Они остановились в зоне «жарко», приближаться ближе было опасно.

Его собеседник не успел ничего ответить, вырвавшийся из подножья язык темного пламени на мгновение застыл над обеспокоенными мужчинами. Реакции распорядителя дворца мог позавидовать любой — он, мгновенно сориентировавшись, спрятался за спину казначея.

— Это по твоей части, — безапелляционно заявил распорядитель, выглядывая из-за спины. — Ты же у нас этот… вот и разберись.

— А ты этот! — зло парировал казначей. — Обратись к… — он взглядом показал куда-то наверх. — Пусть разберутся.

Новый язык черного пламени вырвался из подножья. Мужчины на всякий случай отодвинулись подальше.

— А давай главному советнику сообщим? Он ведь умный, как никак, высшего не за красивые глаза дают, — сориентировался распорядитель. — Пусть починит, пока королева не узнала.

Казначей только собрался высказать вслух предположение, куда отправит их главный советник с такой инициативой, как резкий хлопок и последующий за ним звук упавшего тела прервал его мысли.

— Королева!!! — хором воскликнули они, узнав переместившуюся личность.

Бездыханное тело Джинни лежало в зоне «горячо», рваные раны покрывали тело, лужа крови под ней все увеличивалась. Чудом державшиеся лохмотья, очевидно, были когда-то платьем. Рука судорожно сжимала кусок темного лезвия.

— Она мертва! — взвизгнул распорядитель. — Точно, не дышит! Надо достать ее оттуда, а то еще зажарится.

Пламя вырвалось из трона и растеклось по полу, коснувшись лежащего тела. Внезапно кровь начала втягиваться обратно, раны быстро затянулись. Джинни задышала, сначала прерывисто и тяжело, но уже через пару минут дыхание выровнялось, стало легким и свободным. В зале стояла мертвая тишина, не считая гула пламени, исходящего от трона. Множество глаз не моргая смотрели на лежащую на полу правительницу Темного мира.

Дыхание нормализовалось, все опасности остались позади. Джинни глубоко вздохнула.

— О-о… ох. Твою ж мать, чуть ласты не склеила, — проворчала она, не открывая глаз. Подняв руку, ощупала себя в тех местах, где могла дотянуться, не меняя своего положения. — Сиськи целы! — пощупав каждую грудь, радостно выдала венценосная особа. — Думала, откусили! — она снова тяжело вздохнула. — Вставать, что ли, надо? А ну его нахер, еще полежу, и так затрахалась!

Не прошло и полминуты, как, открыв глаза, Джинни попыталась рассмотреть что-нибудь, глаза застилала кровавая пелена.

— Ладно, встаю, — недовольно проворчала она.

Перевернувшись на живот, королева сначала встала на четвереньки, хорошенько потрясла головой, пытаясь прийти в себя, потом, кряхтя и постанывая — боль еще давала о себе знать, резкими ударами пронзая тело, — стала подниматься на ноги.

— Амун, сволочь ты, а не бог, импотент хренов! — зло произнесла она. — Мог бы и предупредить. Я тут пред тобой жопой вертела, а ты, гад… — Джинни наконец встала на ноги.

Ее шатало, будто стояла не на твердом полу, а на палубе корабля, попавшего в жестокий шторм. Потрясла головой, пытаясь скинуть с глаз кровавое марево. Зрение почти восстановилось.

— Галлюцинации, — изрекла она, узрев толпу туристов, все еще находившихся в тронном зале. — Вот не зря предупреждали не перемещаться в бессознанке. Крыша поехала, — в очередной раз тяжело вздохнув, констатировала правительница. Боль с каждым вздохом отступала, зрение прояснилось. — Не галлюцинации, — произнесла она, окатив строгим взглядом стоявших перед ней советников.

Тут же сверкнула мысль, что выглядит Джинни сейчас ну совсем не по-королевски. Пламя, вырвавшись с подножья трона, окатило ее с ног до головы и волной отхлынуло обратно, убрав следы прошедшей битвы. На ней появилось любимое черное платье.

— Ваше величество, — хором воскликнули советники, тут же отвесив поклон.

Джинни молча развернулась и пнула стойку с ленточкой.

«Понаставили тут ограждений!» — раздраженно подумала она.

С достоинством подойдя к трону, она уселась и приняла королевскую позу. Окинув зал властным взглядом, Джинни не могла не отметить восхищение на лицах присутствующих, ставших свидетелями божественных чудес.

— Вы двое останьтесь. Остальных прошу покинуть мой дворец. — Тон не терпел возражений.

Не прошло и пяти минут, как в зале остались только казначей и распорядитель дворца.

Джинни вполуха слушала их совместные объяснения о пополнении бюджета, создании имиджа и прочих маркетингово-туристических премудростях. Выждав достойную паузу, она перешла к наиболее беспокоящему ее вопросу.

— Статуя, что пришла мне в подарок, где она? — строго спросила она.

Побоявшись тащить с собой первый осколок — мало ли что, — Джинни недолго думая заказала у местного скульптура небольшую статую, естественно себя, и отправила с надежным человеком к себе во дворец.

— В вашей спальне стоит, мы постеснялись поставить ее в зале, статуя великолепна, но уж больно мало на ней одежды. А у нас среди посетителей и дети есть, — быстро объяснил распорядитель дворца.

— Принесите, — приказала Джинни.

Распорядитель дворца, быстро поклонившись, ретировался выполнять поручение. Королева удивленно посмотрела ему вслед, она не могла и подумать, что он умеет так быстро ходить.

— Ваше величество, — вывел ее из удивленного ступора казначей. — Путешествие прошло хорошо? С финансами проблем не возникло?