Рука парня опять поползла в карман, но при тренере Джимми не рискнул вытащить пачку.

– Все еще обижаешься на отца за скандал? – попробовал смягчить нрав Джимми Бред. – Я понимаю, гордость, но он твой отец, он беспокоится о тебе, хотя и не всегда знает, что делает. Мы все не без греха. Ты же взрослый парень и должен понимать, что скандалы быстро забываются. Каждый день находятся новые новости, поинтереснее, люди любят посплетничать, не бери в голову.

– Мне на них плевать.

Угрюмость Джимми подросла с момента их последней встречи. В геометрической прогрессии, сказал бы Бред.

– Тогда в чем дело? Изводишь себя, изводишь его, зачем? Отец многое для тебя делает.

– Черт!

Джимми неудачно вскочил со ступеньки и, потеряв равновесие, полетел вниз.

Бред подскочил к нему.

– Ты цел?

– Да, последняя сигарета.

Скомканная пачка безжалостно полетела в мусорную корзину.

– Простить? А я не могу его простить, – не глядя на тренера, сказал Джимми. – Вы знаете, я почти не сплю, не могу. Дошло до того, что я заснул у мистера Линдснея на лекции, был еще тот скандал. «И после всего, что я для вас сделал, молодой человек…»

Бред едва сдержал неподходящий смешок: так убедителен в своей пародии был Джимми.

– Такое бывает, когда резко бросаешь. Хочешь, сходим к врачу? У меня есть знакомый, хороший специалист по спорту и прочим вещам, он тебя посмотрит, – предложил Бред.

– Спасибо, нет. Можно вопрос?

Бред согласно кивнул.

– Почему вы тогда помогли мне? Я ведь не лучший ваш игрок и на мне точно свет клином не сошелся, скажите, только откровенно, без учительских соплей.

– Потому что мог, – не задумываясь, пожав плечами, ответил Бред. – И потому что ты попросил.

– Вот видите, – покачал головой Джимми, словно подтверждая какие-то свои мысли. – И он мог. Но не стал. Хотя я тоже его попросил…

Джимми облокотился о перила лестницы и, опять включив свой фирменный «взгляд в никуда», продолжил:

– Да, я знаю. Я сам виноват, что не сказал ему ничего. Но я просто не успел. Я думал, он пригласит меня в дом хотя бы на минутку, а он посадил меня в аэрокар и попросил водителя отвезти обратно. «Мне надо уезжать, Джимми, ты же понимаешь». Почему я должен был всегда все понимать, а он нет?!. – снова сорвался он.

Бред отделался многозначительным хмыканьем. Он видел, что парень был на пределе и не хотел спугнуть его. Надо было, чтобы он выговорился. Джимми что-то мучило, что-то большее, чем тот подонок с фотографиями. Бреду удалось аккуратно припугнуть шантажиста и забрать конверт со снимками, но внутрь он не заглядывал. «Не смотрите, там моя мать», – попросил Джимми, и он не смотрел. Он мог представить все и без этого: дешевая квартира, наркотики, отсутствие денег, печальный финал. О подобных историях уже даже не писали в инфовыпусках, настолько они были банальны.

– Моя мать очень любила отца, – после продолжительной паузы начал с начала Джимми, скрестив руки на груди. – Когда он ушел, это была катастрофа. Мать пила, бабушка пила, а он приезжал к нам по выходным и говорил, что бросил ее, не меня, и даже не бросил… «Мы разошлись», «мне надо о многом подумать», «мы с твоей мамой по-разному смотрим на будущее». Честно, мне не было дела до этого будущего, мне нужно было настоящее!.. – Джимми на секунду развел руки в сторону. – Но… его настоящее было занято, а потом мать познакомилась с одним военным, вышла замуж, бабушка умерла, все как-то более или менее наладилось, хотя я терпеть отчима не мог.

– Это нормально.

– Да, но он не давал матери пить и местами был даже очень ничего, теперь я понимаю. Я не хотел привязываться к нему, думал, что должен помнить отца, что он обещал взять меня к себе, а потом…

– Что случилось?

Словарный запас Бреда был явно меньше, чем требовали обстоятельства, но Джимми не из кого было выбирать. Себе Бред пообещал прислушаться к советам Линдснея и налечь на педагогику.

– Потом его убили. Родственники отчима выселили нас из дома, и мы оказались в дешевых ночлежках. Потом деньги закончились, и мы очутились на улице, и мать позвонила своему брату, моему дяде.

– А отец?

Мозаика в голове Бреда начала понемногу складываться. Два взрослых упрямца испортили себе жизнь, между делом чуть не угробив третьего, своего сына, воспитав его под стать себе, один из самолюбия, другая – от обиды.

– Дядя был непрост, – усмехнулся Джимми, словно не слыша вопроса. – Он принял нас, приветил, обеспечил всем. Никогда не попрекал, что мы ели чужой кусок хлеба, давал матери деньги на выпивку. А потом кое-что почти случилось, и я приехал к отцу. Вы понимаете?

За весь разговор Джимми впервые так пристально посмотрел на Бреда, и тот не подвел.

– Да, – подтвердил его догадку Джимми.

– И ты поехал к отцу?

– Собрал вещи, вылез из окна, на последние деньги нанял аэрокар. Дурак, – он резко мотнул головой.

Бред хотел как-то подбодрить Джимми, но тот отшатнулся.

– Извини.

– Все нормально. Я стал нервным в последнее время, плохо сплю. Я говорил, да?.. Закрываю глаза, и вижу это крыльцо, и я на нем. «Привет, пап, я к тебе в гости. Можно?» – и его растерянность – он меня не ждал, – а потом, как он закрывает дверь такси… И мутное стекло… «Позвони, когда доедешь».

– И что ты сделал? – осторожно спросил Бред, желая отвлечь Джимми от навязчивых воспоминаний.

Тот сидел и ломал себе пальцы, но не останавливался:

– Я сглупил и рассказал всё матери, – он как-то совершенно по-детски потер пальцами щеку. – В тот же день мы собрали вещи и ушли в никуда. Деньги, прихваченные с собой, быстро кончились, и мы оказались на улице, теперь уже по полной программе. Потом нас приютил один старик, – мы залезли в его гараж, – а потом мать нашла нового мужа.

«Сколько же их было?» – поддавшись бестолковому любопытству, чуть было не спросил Бред, но вовремя одернул себя. Мать есть мать, и обижать ее не следовало, тем более мертвую. Она заботилась о Джимми, как могла.

– Этот был торговец наркотиками, все учил меня химии, хотел, чтобы я стал фармацевтом, – потихоньку успокаиваясь, продолжал Джимми. – У него были и другие интересы. Короче, когда он пробовал свой товар, ему было все равно, с кем и когда. А потом он сгорел, не рассчитал дозу, упал прямо на лестнице. Соседи вызвали скорую, полицию, мать попала в больницу, я в приют, так и пошло. Потом один из его приятелей посадил