Садреддин Айни категорически возражал Семенову и доказывал, что по канонам ислама нельзя любого человека хоронить три раза. Айни говорил, что Тимур был перенесен с городского кладбища в мавзолей Гур-Эмир и что Шахрух увез ложный гроб отца.

Спор длился несколько дней»[90].

То есть изучали памятники и спорили, поднимали многопудовые плиты и снова спорили.

Центральная советская пресса не оставила вне внимания то, что происходило в Самарканде летом 1941 года. Конечно, все газетные сообщения проходили через сито жесткой цензуры, но и то, что появлялось, для нас очень важно, поскольку это были сообщения от первых лиц и с самого места событий. Еще больше информации содержится в высказываниях ученых, в их публикациях того времени…

«Исследования мавзолея Тимура.

Ташкент, 9 июня [1941 года] (Корреспондент “Правды”).

В целях изучения эпохи Алишера Навои юбилейному комитету Навои разрешено вскрыть мавзолей Тимура и его современников – известных астрономов XV века Улугбека и Казы-Задэ Руми[91]. Для этой работы создана специальная комиссия под председательством заместителя председателя Совнаркома Узбекской ССР профессора Кары-Ниязова.

В Самарканде приступила к подготовительной работе экспедиция Узбекского филиала Академии наук и музея Навои. Экспедицию возглавляет доктор археологических наук Массон.

Вскрытие мавзолея предполагается провести 15 июня»[92].

Ряд изданий опубликовали надпись при входе в мавзолей Гур-Эмир, считая, видимо, что она может сказать о многом:

«Сказал Аллах благословенный и всевышний: Кто войдет сюда, тот найдет спасение!

Сказал Аллах, благословенный и всевышний: введите благочестивых в рай и к райским ручьям благополучными и успокоенными. Правдив великий Аллах!

Сказал Пророк, да будет над ним мир: счастлив тот, кто откажется от мира раньше, чем мир откажется от него; приготовит себе могилу раньше, чем войдет в нее; угодит своему Господу раньше, чем свидится с Ним.

Эта гробница великого Султана, милостивого хакана Эмира Тимура Гургана; сына Эмир Тарагая, сына Эмир Бергуля, сына Эмир Айлангира, сына Эмир Анджиля, сына Кара Чарнуяна, сына Эмир Сигунчинчина, сына Эмир Ирданчи-Барласа, сына Эмир Качулая, сына Тумнай Хана. Это 9 поколение.

Эмир Майсукай-Бахадур, сына Эмир Барнан-Бахадура, сына Кабул-Хана, сына упомянутого Тумнай-Хана, сына Эмир Байсунгары, сына Кайду-Хана, сына Эмир Тутумтина, сына Эмир Бука, сына Эмир – Бузанджара.

Умер ночью 14 Шагбана 807 года.

Камень этот поставлен Улугбеком Гурганом после похода в Джитта».

Из газетных публикаций:

«В мавзолее Гур-Эмир всего девять захоронений: Тимура, Шахруха, Мираншаха, Мухаммед-Султана и Улугбека, Мир Сайида Барака, Мир Сайида Умара (под вопросом[93]), сына Султана Хусейна Хасана, неизвестное детское»[94].

Из статьи руководителя экспедиции Т. Н. Кары-Ниязова: «Над могилами, в самом склепе, устроены надгробия, а в помещении мавзолея – вторые надгробия, среди которых выделяется надгробие Тимура из черного нефрита. Площадка с надгробиями окружена резной ажурной мраморной решеткой изумительной работы с разнообразными сюжетами. В 1740 году войска иранского Надир-Шаха захватили Самарканд, взяли с собой нефритовое надгробие Тимура и доставили его в Мешхед к шаху. После осмотра Надир-Шах приказал возвратить камень в Самарканд на прежнее место.

В склеп, находящийся под полом, ведет небольшая лестница. План склепа повторяет в уменьшенных размерах основной план мавзолея (квадрат с четырьмя нишами). Низ стен склепа имеет простую гладкую мраморную панель, выше стены и все своды облицованы прекрасно выделанным обожженным кирпичом. Интересен центральный купол. Чтобы избежать излишней высоты, он сделан низкого подъема и представляет 12-гранную пирамиду; в соответствии с этим и аркам, прикрывающим ниши, придана усеченная форма вместо обычной в таких случаях стрельчатой. В полу склепа находятся могилы и вторые надгробные плиты тонкой художественной работы.

Несколько слов о дверях мавзолея Гури-Мир[95]. Судя по некоторым литературным данным, в мавзолее было четыре деревянных резных и инкрустированных двери. Из них одна – внутри пристройки, при входе в главное здание мавзолея; другая, такого же типа, – в проеме при нынешнем входе в мавзолей, в восточной пристройке (она почти не сохранила инкрустации); третья дверь, находившаяся в западной пристройке, имеет только следы инкрустации; четвертая, самая большая дверь, находилась в проеме главного входа в центре здания.

Из четырех дверей Гури-Мира одна главная и одна створка от второй двери хранятся в Эрмитаже; другая створка – в Самаркандском музее; две двери остались в Гури-Мире, но они плохо сохранили инкрустацию.

Разумеется, среди всех [покоящихся здесь. – В. Т.] исторических личностей наибольший интерес представляют две фигуры, а именно: Тимур и Улугбек»[96].

Мистическое и необъяснимое окружало экспедицию едва ли не с первых дней. С 1 по 12 июня археологических раскопок не велось, а совершались вылазки по всем средневековым достопримечательностям Самарканда. Порой казалось, что город этот как «уснул» в эпоху тимуридов (XV век), так до сих пор и пребывал в непробудной исторической дреме…

…В первый день археологических раскопок в Гур-Эмире экспедицию у мавзолея встречало более тысячи местных жителей; в слегка приподнятом настроении горожане, бог весть откуда прознавшие о вскрытии гробниц, едва не с ночи стали подтягиваться в усыпальнице тимуридов. Зеваки прохаживались по два-три человека или, найдя удобный уголок, усаживались распивать терпкий зеленый чай.

Пришлось вмешаться нарядам милиции: публику оттеснили метров на триста от мавзолея. Чекисты не вмешивались, наблюдая за происходящим из «глубины» трех легковых крытых (хотя и стояла страшная жара) машин.

* * *

«Самарканд, 16 июня (Корреспондент “Правды”).

Сегодня, в 8 часов утра, научная экспедиция по вскрытию склепов исторических личностей эпохи Навои начала работу в мавзолее Гур-Эмир. Строительство этого храма было начато еще при жизни Тимура. Грандиозное здание с величественным куполом пользуется огромной известностью среди ученых и архитекторов. Богатая роспись стен, мраморные оконные решетки, двери из орехового дерева с инкрустацией из слоновой кости, резная изгородь из газганского мрамора вокруг памятников вызывают всеобщее восхищение.

Внизу – склеп. Дневной свет сюда почти не проникает. Экспедиция нарушила тишину склепа. Прожектора осветили кирпичные своды, надгробные камни.

Началось вскрытие могил. Одна за другой поднимаются несколько каменных плит. Обнаружена тонкая подушка и новый пол из плиток.

Чтобы не повредить многочисленных надписей и прекрасной резьбы, сняли облицовочную плиту надгробного камня могилы Тимура и отнесли в сторону. Затем подняли несколько ганчевых плиток и обнаружили новый пол, тоже из ганча.

Малейшая находка вызывает у присутствующих десятки различных предположений. Разбор могилы продолжается. Обнаружено первое, за ним второе перекрытия из истлевшего дерева. В образовавшейся дыре ясно виден срез одной из стенок земляной могилы»[97].

* * *

«Раскопки гробницы Тамерлана.

Самарканд, 17 июня (ТАСС).

…Века не стерли на куполе