Возвращение

Глава 1

Холодно! Эта мысль не покидала меня последние полторы недели. Давненько я не чувствовал такого бодрящего мороза. Да и мой друг тоже начал понемногу уставать. Надо признать, что трудно, иногда неимоверно трудно жить человеку в подобных условиях. Но, с другой стороны, неоспорима и другая истина: как раз благодаря суровому климату северные народы всегда отличались своим несгибаемым характером. Мой друг был родом из этих мест, и трудности быта делали его только сильнее, словно закаляя внутренний стержень. Но, как я заметил, и ему сейчас было нелегко, хотя, казалось бы, поездки домой всегда идут любому человеку только на пользу. Когда-то он, в этом Богом забытом городе, бегал по морозу в школу, а сейчас каждый год возвращается сюда, чтобы ощутить себя беззаботным юношей, желающим изменить окружающий мир. Первый шаг в этом направлении он сделал, поехав в столицу после окончания школы, чтобы учиться в самом престижном университете Империи. Именно тогда мы, скажем так, и встретились. Хотя это было очень необычное знакомство… но не будем забегать вперёд. Скажу лишь одно: с тех пор мы неоднократно посещали его малую родину. И каждый приезд не обходился без нашего ритуала: долгого созерцания прекрасного озера, на берегу которого и располагался скромный родительский дом. Так было и на этот раз.

– Зачем мы приехали сюда в такую стужу? – спросил я. – Летом здесь такая палитра красок! А сейчас вокруг лишь белый унылый цвет.

– Потому что мне это нужно, – сухо ответил мой товарищ. – Ты же знаешь, что тут я набираюсь сил, мне ведь нужно время от времени подзаряжать свою внутреннюю «батарейку». Забота мамы, ворчание моего старика, сам по себе родительский дом – именно это даёт мне необходимую частоту энергии. Мне иногда кажется, случись что, здесь я могу одолеть целую армию!

Словно в доказательство своих слов, он поднял руки, напряг их – и лёд на озере ожил, начал трескаться, а в воздух, будто из фонтана, вылетел столб водяного пара вперемешку со снежными брызгами.

– Ты бы не тратил энергию своей «батареи» впустую, – улыбнувшись, проговорил я. – Да и внимания лишний раз не нужно привлекать. Хотя, конечно, тут сейчас проще мамонта встретить, чем человека. Летом в этих местах помноголюднее, но ты, помнится, и при посторонних тут волны поднимал.

– Летом я здесь могу и молниями управлять, ты же знаешь. Но сейчас мне важно побыть одному. Ну или практически одному, – взглянув на меня будто с укором, пробормотал мой друг.

Последние годы он всегда разговаривает со мной как-то нехотя, словно меня нет рядом. А ведь было время, когда он и шагу без моего совета ступить не мог. Разговаривал со мной сутками, прерываясь лишь на короткий сон. Как всё-таки годы меняют людей…

– Если хочешь, я могу замолчать. Будешь в одиночестве созерцать этот пейзаж, – глядя на него с укоризной, твёрдым голосом сказал я. – Только так мы и замёрзнуть можем. Солнце хоть и светит ярко, но его тепло явно до нас не доходит. Очень похоже на характер нашей власти.

– Ну и что? Можно подумать, ты замёрз, – уже более мягко ответил он. – Нам с тобой ни на Солнце, ни на правителя обижаться не приходится. То, что произошло между мной и властью, пошло на пользу обеим сторонам конфликта. А тепло звезды рано или поздно дойдёт и до этих мест, ведь зима не может длиться вечно.

– Мне кажется, что ты всё-таки замерзаешь. По крайней мере, лицо – точно. На себе уже начинаю ощущать! Я вообще считаю, что тебе пора завязывать с этими ненужными экспедициями за тайными знаниями. Ведь их результаты практически равны нулю.

– Возможно… Но без этого я просто сойду с ума. К тому же сейчас мы не в экспедиции, а просто заехали из Монголии на пару дней домой. Всё равно это по пути в столицу.

– Я говорю не о том, что ты по пути навестил родные места, я сейчас о более глобальном. Беги от экспедиций! Ну вот зачем мы поехали в Монголию? Может, я чего-то не знаю?

– Ты знаешь не меньше меня, но могу и повторить. Ничего нового мы не узнали, но в очередной раз убедились, что по-настоящему сильных «проводников» очень мало. И с каждым годом их становится всё меньше. Мы должны проверять все сообщения о странных людях, якобы наделённых сверхспособностями. Поэтому мы и собрали мужчин и женщин со всех концов Азии на священной земле Чингисхана. Только вот среди них я не приметил никого, кто обладал бы каким-либо даром. И в самом деле – зачем развивать в себе что-то, если цивилизация, навязывающая потребление, сама всё готова подарить человеку? Никакого стимула для роста. Знаешь, а я иногда даже радуюсь тому, что между нами и мощными заокеанскими соперниками сейчас разворачивается борьба. Лет через десять мы почувствуем новый виток прогресса, о котором не мечтали и в самых смелых фантазиях.

– Почувствуем, – иронично ответил я, – если удержимся от соблазна уничтожить друг друга. Но ты не ответил на мой вопрос: зачем тебе делать то, что не доставляет ни капли удовольствия? Единственный плюс от поездки в том, что родителей навестил да здоровье им поправил.

– Ну почему ты так категоричен? Там было много моих знакомых, которые действительно умеют разговаривать с духами предков. Я в очередной раз подтвердил свою гипотезу о том, что все ритуалы имеют общий корень. В Азии, обеих Америках и даже в Африке все шаманы действуют одинаково. Ритуальные принадлежности, порядок проведения обрядов, связь с духами – всё выглядит так, будто бы им это показали в одной школе, а потом отправили закреплять домашнее задание на практике. Каждого на свой континент. Вопрос лишь в том, откуда им достались эти знания. Кто-то научил? Или действовали интуитивно, методом проб и ошибок, сами до всего дошли?

– Помнится, – скептически прокомментировал я, – тебе это и раньше было известно. Даже монографию поданной теме написал. Только её, в лучших имперских традициях, тут же засекретили. Я не пытаюсь тебя отговаривать от научных трудов, я лишь хочу, чтобы ты наконец понял одну вещь: нельзя от себя убегать всю жизнь. Что бы ни происходило между тобой и теми, кто на верху пирамиды, обязательно нужно искать компромисс. Тем более что к твоей персоне всегда особое отношение: тебя ценят и берегут.

– Ну и зачем тогда спрашивал, раз и так всё понимаешь? – уходя в себя, проговорил мой друг.

– Затем, чтобы ты осознал одну мысль: пора