— Хорошо, — кивнул я.

— Спрашивай.

— Я знаю, что твоя семья участвовала в убийстве Разумовских, — проговорил я и тут же поспешно добавил: — Это не вопрос, если что. Я это точно знаю. За что их убили?

Похоже, что его это удивило.

— О как. Решил взять быка за рога! Похвально. Но с чего ты взял, что я знаю ответ? А даже если и знаю, уверен, что я скажу тебе правду?

— Даже если и солжёшь, то я сейчас всё равно это никак не проверю, — пожал плечами. — Но что-то мне подсказывает, что ложь ниже твоего достоинства.

— Ха! А ты, похоже, немного разбираешься в людях!

Браницкий одобрительно кивнул.

— Знаешь, я несколько раз встречался с твоим отцом. Ещё до того, как он со своей семейкой отправился в Британию. Хочешь знать, почему их убили? Я понятия не имею.

— Что?

— Что слышал, — усмехнулся он. — Мой батя был человеком… горячим. И очень брезгливым. Сынок-бастард. Его даже не волновало, что у меня пробудилась Реликвия. Ему вообще было плевать на меня. Без понятия почему. Хотя нет. Скорее всего, он просто был тем ещё злобным мудаком. Так что мочить Разумовских поехал вместе со своим братом вдвоём. Никого из родных детей не взял. Ни меня, ни моих более удачливых братьев, достойных лучшего обращения только лишь потому, что они появились между ног у той шлюхи, что носила его кольцо на своём пальце, а не у той, у которой его не было.

Я сидел и переваривал его ответ.

— А кто может…

— Э нет, парень. Мы так не договаривались. — Он погрозил мне пальцем. — Вопрос за вопрос. Моя очередь. Какой кофе любишь?

Я едва не выпал.

— Ты издеваешься?

— Нет, — покачал он головой. — Я абсолютно, смертельно серьёзен.

Несколько секунд я смотрел на него, пытаясь понять, действительно говорит правду или это какая-то тупая шутка.

— Латте. С солёной карамелью, — наконец дал я ему ответ.

— О, неплохо, неплохо. Хотя я бы взял с обычной, — задумчиво произнёс он. — Ладно. Поболтали и хватит пока. Не будем тянуть.

Ну что? Тридцать три процента, да?

Взял пистолет и приставил ствол к голове. Сердце тут же забилось быстрее. Кровь гудела от адреналина. Я чувствовал себя словно наркоман в ожидании новой дозы.

Только вот маленький нюанс. Она могла оказаться смертельной.

ЩЁЛК.

И я всё ещё жив. Четыре прошло и два осталось.

Сердце бешено билось, отдавая в висках.

Шансы пятьдесят на пятьдесят…

Выдохнув, положил пистолет обратно на стол. Такие шансы не для меня.

— Неплохо, парень. Совсем неплохо. Кто другой на твоём месте уже обоссался бы.

Не став медлить, Браницкий без колебаний поднёс ствол к своей голове. Пятьдесят на пятьдесят. Давай же, удача, дай поймать себя за хвост…

Граф нажал на спусковой крючок.

ЩЁЛК.

Сука…

Я смотрел на револьвер с полным пониманием: следующий выстрел будет последним. Всё. Других возможностей больше нет. И не будет. Дальше только заряженная патроном ячейка. И она моя…

— Помнишь, я говорил, что мы можем выстрелить снова, если захотим? — спросил он меня.

— Что? — не веря, пробормотал я. — Решил подарить мне победу?

— Не, хочу продлить веселье.

И, перехватив оружие, прокрутил барабан по рукаву пиджака.

Шансы оказались сброшены к шестнадцати процентам.

— Давай, парень. Покажи мне, из чего сделаны твои нервы, — бросил он с довольной ухмылкой на лице.

Да он ведь наслаждается происходящим! От этой мысли меня охватил гнев. Ублюдок будет продолжать эту игру до тех пор, пока один из нас не пристрелит другого!

Меня заколотило. Не от страха. От гнева!

Я резко встал со стула. Схватил револьвер. Приставил ствол к голове и спустил курок.

Шестнадцать процентов…

ЩЁЛК.

Двадцать процентов…

— Да! — с задором воскликнул Браницкий. — Давай, парень! Покажи мне, из чего ты сделан!

ЩЁЛК.

Двадцать пять процентов…

ЩЁЛК.

ЩЁЛК.

Пятьдесят на пятьдесят. Пан или пропал. Умер или выжил…

Резко выпрямив руку, я направил ствол точно в грудь сидящему напротив меня мужчине. И нажал на спуск.

Выстрел револьвера показался мне оглушительным. Рукоять больно лягнула в руку.

Тяжёлая пуля врезалась Браницкому в грудь, буквально вбив его в спинку кресла. Признаюсь, какую-то секунду я ждал, что, как и у тех мерзавцев, здесь сработает какой-нибудь магический артефакт, но нет. Этого не случилось. Револьвер проделал дыру прямо в груди графа.

А тот всё продолжал улыбаться, глядя в потолок.

Не став ждать, я схватил его за запястье, быстро стащив кольцо с левой руки, а затем и правой. Сунув их в карман, быстро перекинул револьвер из одной руки в другую. В правой вместо оружия появился призванный из кольца клинок, остриё которого я направил в грудь невозмутимо стоящей у стены альфарки быстрее, чем она успела пошевелиться.

— Верни их, — приказал я, на что она лишь презрительно фыркнула.

— Думаешь, я стану слушать какого-то мужлана? — выплюнула она. — Тем более человека.

— Если я тебя на этот шампур насажу, язвить так же будешь? — пригрозил я.

Она закатила глаза, но всё-таки взмахнула рукой.

Как и в прошлый раз, произошло это довольно неожиданно. Где бы они ни были до этого момента, Князь и Мария просто появились из воздуха и рухнули на пол.

— Вставай, — сказал я, подходя к Марии. — Быстрее поднимай его. Мы уходим.

Ещё не совсем понимая, что именно только что случилось, она начала озираться по сторонам, пока не увидела замершее в кресле тело Браницкого.

— Саша, какого хрена ты сделал⁈ — с ужасом прошептала она, глядя на здоровенную дыру в груди графа.

— Выиграл, — коротко бросил я ей. — Пошли, нам надо уходить. Эй! Женщина! Он сказал…

— Да вот ещё, — фыркнула альфарка. — Это не мои проблемы.

И с этими словами она растворилась в воздухе, просто исчезнув с небольшим хлопком, как это часто делал Лар на моих глазах.

— Ну просто прекрасно, — пробормотал я. — У тебя пистолет ещё с собой?

В ответ на это Мария показала мне оружие.

— Дай его сюда, — приказал я ей, а взамен отдал оба кольца, что принадлежали Князю. — Умеешь ими пользоваться?

— Я умею, — хрипло отозвался Князь, выхватив артефакты из её руки.

— Ты…

— Выйти отсюда