Взгляд Кейт на мгновение устремляется к потолку, после чего она возвращает свое внимание к кексам. Внезапно ее челюсть напрягается, а губы складываются в тонкую линию.

– Я не знаю, спустится ли она, – говорит Кейт. На мгновение она замирает, но в конце концов вздыхает, закрывает крышку витрины и пальцами разглаживает борозды на лбу. – Гвен…

Не успевает она закончить фразу, как в этот момент через заднюю дверь врывается Гвен.

– С добрым утречком!

Ее густые волнистые волосы развеваются в воздухе, а правая сторона шерстяного джемпера свободного кроя почти сползает на плечо, когда она тянется за маффином. Она целует маму в щеку, а затем ее глаза находят меня.

– Пейсли, привет! – сияет Гвен. Похоже, ее вчерашнее мрачное настроение улетучилось. Она с размаху плюхается на сиденье напротив меня, откусывает кусочек маффина и запивает его глотком моего кофе. – Как здорово, что ты здесь! Поехали в зал вместе?

Я хмурюсь:

– У тебя все хорошо?

– Конечно, – чавкает она. – А что?

– Твой телефон, – говорю я, показывая на свой. – Со вчерашнего дня не могу до тебя дозвониться. Я уж думала… – я нерешительно опускаю взгляд к своей чашке и царапаю шершавую выемку на керамике. – Я думала, ты отвезешь меня к Винтерботтомам.

– Вот блин, – Гвен хотела было откусить еще кусочек маффина. Вместо этого она замирает и распахивает глаза. Несколько темных крошек падают из уголка ее рта на стол. Она откладывает кекс в сторону и виновато смотрит на меня. – Черт, Пейсли. Я совсем забыла! Вот беда. Как мне загладить свою вину?

– Уже все нормально, – отвечаю я, махнув рукой и радуясь, что у нее, видимо, вчера просто выдался плохой день. – Просто я очень удивилась. Но, раз уж мы заговорили… – я оглядываюсь по сторонам, затем наклоняюсь к Гвен и шепчу: – Могла бы меня заранее предупредить, что под Винтерботтомами ты имела в виду Нокса.

– А я что, не сказала? – ее голос звучит удивленно, что никак не вяжется с озорной ухмылкой на лице. Без лишних слов она берет свой маффин, откусывает и пожимает плечами. – Наверно, из головы вылетело.

– Ну конечно.

– Как все прошло? – спрашивает она. – Устроилась?

– Да. Но…

Гвен перестает жевать:

– Что?

– Есть одно «но».

– Ты с ним переспала, – у нее отвисает челюсть, и мне, к сожалению, приходится глядеть на очень неаппетитный маффин у нее во рту. – С ума сойти! И как все прошло? – она опирается локтями на круглый стол и наклоняется вперед. – Как тебе он? Снял он бирочку с твоей баночки? Говорят, он часто такое делает со своими домработ…

– Стой! – перебиваю я ее, с трудом сдерживая желание заткнуть уши и пропеть во весь голос песню из «Пчелки Майи», чтобы прогнать эти образы из головы. – Мы… Фу, Господи, нет, – срочно подумать о чем-нибудь другом. Быстрее. «И эта пчелка, о которой говорю…» – Ничего не было. Ничего. Niente. И ничего не будет. Ясно?

Гвен пожимает плечами:

– Как скажешь. Тогда какое «но»?

– Мне придется жить у них, – отвечаю я и корчу гримасу. – Не в доме с туристами, а с ним!

Моя новая подруга моргает. Потом еще раз.

– Не вижу проблемы.

– Серьезно?

– Да. Сама послушай, я повторю за тебя: ты будешь жить у Нокса. Конечно, парень сам по себе ходячая проблема, но, мамочки, это же бесплатная возможность видеть его без футболки в любое время! – ее взгляд становится мечтательным. – Или без штанов.

Так. Непрошеное кино в голове. Помогите.

«Маленькая, милая, дерзкая пчелка Майя…»

– С чего бы? – я кривлю рот. – Это дом, а не клуб для свингеров.

– О, моя милая, наивная подруга. Если бы ты только знала, – Гвен выхватывает у меня из рук кофейную чашку и выпивает последний глоток. – У Нокса самые бурные вечеринки.

– Супер, – бормочу я. На мгновение мы замолкаем, а потом я добавляю: – Ты на них ходила?

Она поднимает глаза и медлит с ответом. Затем рассеянно проводит языком по нижней губе, сморщив маленький носик.

– Да, – говорит она наконец. – Раньше ходила. Но теперь это в прошлом.

Кейт спешит к нашему столику и наливает еще кофе:

– Гвендолин, милая. Кофе закончился. Я же тебя вчера просила принести.

Гвен морщится:

– Ой.

– Супер, – ее мама вздыхает, ставя кофейник на прилавок. – Я схожу в «Вуднз» и куплю, а ты тут держи оборону.

В подтверждение Гвен поднимает руку ко лбу и отдает честь:

– Так точно, мэм.

Кейт лишь качает головой, вешает фартук на крючок у задней двери и исчезает снаружи.

Пока Гвен оглядывает закусочную, проверяя столы, я наклоняюсь к ней:

– Почему его вечеринки остались в прошлом? Что-то случилось?

Гвен бурчит себе под нос, глядя на столик с двумя девушками, которые так сильно накрашены, что либо только что пришли с вечеринки, либо только туда собираются, в половине-то седьмого утра.

– На вечеринках у Нокса не просто что-то происходит, там творятся катастрофы, Пейсли, – только после этого она переводит взгляд на меня. – Катастрофы ядерного масштаба.

– Ты явно преувеличиваешь.

Вообще-то, ее слова не должны вызывать у меня такого любопытства. Меня не должно волновать, чем занимается Нокс. Хотела бы я убедить себя, что он мне интересен только потому, что с этого момента мы будем жить под одной крышей в течение неопределенного времени. Но, к сожалению, я должна признаться, что мое любопытство гораздо глубже.

– Скоро сама увидишь, – отвечает она, пожимая плечами, после чего ее взгляд устремляется через мое плечо и задерживается на витрине. – Вспомни черта, – бормочет она. На ее карие глаза набегает тень. – Не оборачивайся.

Естественно, я тут же оборачиваюсь и вижу Нокса, который входит в закусочную вместе с Уайеттом, с трудом протискивающимся в дверь со своей большой хоккейной сумкой. Каштановые волосы Нокса растрепаны, как будто у него не было времени привести себя в порядок. Наши глаза встречаются, и я не знаю, чего ждать после вчерашнего вечера. Может быть, улыбки. А может, просто «привет».

Однако я не ожидала, что он сразу же отведет взгляд и… проигнорирует меня. Как будто бы меня вообще не существует. Как будто я стою меньше внимания, чем большой, жирный таракан. Таракан…

Голоса прорываются в мою голову. Голоса, которые я годами пытаюсь вытеснить.

«С ней я не играю. Это Пейсли, тараканиха из трейлера».

«Осторожно, отойди от нее! Мама говорит, что у тех, кто живет на стоянке, водятся вши!»

«Почему ты вечно носишь эти дырявые штаны?»

«Да ясно же, почему. Ее мамаша – наркоманка, из тех, что тусуются у старого автокинотеатра и ловят кайф!