Шрифт:
Закладка:
Аттина взглянула на Гвен, уснувшую в ожидании завтрака. Диван, на котором она спала, свернувшись калачиком, стоял посреди просторной, немного захламленной, уютной гостиной. Компанию ему составляли два простых кресла, торшер, телевизор и ворох подушек на полу. Подушки были идеей Марины. Они с сестрой любили смотреть фильмы, лежа прямо на полу, застеленном старым ковролином.
Но Марины больше нет. А Аттина занимается чем угодно, только не поисками причины ее гибели. Привычное чувство вины окутало младшую Вейсмонт. Приблизят ли ее сны разгадку? И что, если Марина их тоже видела?
* * *
Они столкнулись на крыльце.
Райден пришел проведать Аттину.
Амир тоже. Его посетила сумасшедшая мысль, как можно перетянуть на свою сторону Юлиана Барлоу, но она была настолько… смелой, что он пока не решался произнести ее вслух. Совет будет в ярости, да и в Круге, вероятно, не все согласятся.
Амир долго решал, кому первому рассказать, и неожиданно для себя оказался у дома Аттины. Гатри-Эванс убеждал себя, что это логично, что он пришел только по делу, ведь это касается ее куда больше, чем всех остальных, но где-то глубоко внутри Амир знал: он должен убедиться, что с ней все в порядке, снова заглянуть в эти удивительные зеленые глаза. Он хочет каждый день просыпаться, держа ее в объятиях. Как тогда на озере, но без Твари в роли третьего лишнего.
Замечтавшийся Амир Гатри-Эванс был совсем не рад обнаружить на крыльце еще и Райдена Дэвиса.
– И что ты тут делаешь? – неприветливо поинтересовался наследник семьи Дэвис, с подозрением глядя на Амира.
– Пришел обсудить один важный вопрос. Рад, что ты тоже здесь, – преувеличенно бодро ответил Гатри-Эванс. В каком-то смысле это даже было правдой. Несмотря на их… разногласия, Райден шел сразу после Аттины в воображаемом списке Амира. – А ты?
– Пришел навестить свою девушку, – выразительно сообщил Дэвис.
Амир сделал вид, что не заметил подтекста.
Аттина, очевидно, не ждала никого из них и уж тем более их обоих одновременно. Пить чай втроем оказалось так-то неловко. Проходя по коридору, Амир невольно бросил взгляд в нишу между шкафом и пузатой вазой. Его воображение живо дорисовало их с Аттиной. То, как она цепляется за его рубашку тонкими пальцами, а потом, приподнявшись на носочки, касается губами его губ, сперва робко, а потом все углубляя поцелуй.
Заметив его взгляд, брошенный в нишу, Аттина едва заметно покраснела.
Он не собирался давить на нее. Еще не хватало, чтобы она подумала, что он ждет благодарности или – что хуже! – платы за свой поступок. Он сделал так, как считал правильным, и без раздумий повторил бы еще раз.
Райдену, очевидно, не нравились такие переглядывания.
– Чего приперлись? – Появление заспанной и взъерошенной Гвен Коллингвуд мгновенно разрядило обстановку. Она была зла на весь мир и выглядела крайне забавно с торчащими во все стороны волосами и огромной плюшевой подушкой, прижатой к груди. Гвен казалась непропорционально маленькой, а подушка – большой.
Получив свою чашку чая, кусок пирога с курятиной и пару помидоров, Гвен начала чуть добрее смотреть на этот мир.
Амир решил воспользоваться возможностью и изложить всем присутствующим свою идею относительно возможного договора с Юлианом. Стоило ему закончить, как над столом повисло задумчивое молчание.
Наследник семьи Дэвис опомнился первым. Под настороженным взглядом Амира Райден потянулся за телефоном и… позвонил Илаю. Предложение, которое Амир двое суток боялся произнести вслух, было принято с подозрительным единодушием.
* * *
Старший сын стал для Миранды Коллингвуд настоящим разочарованием. Она с таким нетерпением ждала его рождения, возлагала надежды, строила планы, которым было не суждено сбыться. Насмешка Богов. Первенец рода практически не обладал способностями к магии. А после того что утворила Гатри-Эванс, ни у кого, кроме самого Илая, не оставалось иллюзий насчет того, кто именно возглавит новый Круг, если он будет замкнут.
К счастью, хотя бы дочь пошла в нее. Гвен унаследовала талант, почтение к семейным традициям, и в День Сопряжения она раз и навсегда обезопасит род Коллингвудов от падения.
Но был еще один нюанс, очевидный далеко не для всех.
Миранда холодно улыбнулась.
Рейнольд Дэвис и Стелла Вейсмонт. Их взаимный интерес был столь очевиден… Неужели они всерьез думали, что им удастся скрыть хоть от кого-то свои намерения?
Коллингвуды не просто так много столетий сохраняют за собой главенство в Круге. Они всегда на шаг впереди.
Вначале Миранда думала, что они не осмелятся, но одного взгляда, брошенного на девчонку, буквально лучившуюся магией на фоне истощенных, выродившихся наследников остальных семей, было достаточно. Все становилось очевидно.
Но небеса не рухнули от такого святотатства, и ей, Миранде, пришлось подтолкнуть их самой.
Сделать так, чтобы нерадивый сын в погоне за иллюзиями о собственной значимости нашел Книгу Коллингвудов, было проще простого. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы предположить, что он первым делом потащит находку Марине в попытке выслужиться перед подружкой. Девчонка сотворила магию – и долго сдерживаемый гнев Богов закономерно обрушился на голову альвова отродья.
Все снова встало на свои места.
В этом поколении Круг замкнут не будет, а в следующем… В следующем, благодаря верности Гвен, им ничего не угрожает. Миранда еще успеет застать восстановленное величие своей семьи.
Жестоко по отношению к сыну? Ничуть. Она любила его и принимала таким, какой он есть. Именно поэтому Илай, едва не сделавший Коллингвудов всеобщим посмешищем, все еще был жив.
* * *
– Да вы мне дадите хоть полчаса без вас прожить?! – искренне возмутился Юлиан Барлоу.
– Ты без нас почти двадцать семь лет прожил, – напомнил Райден. – Будем наверстывать.
Юлиан ответил ему кислым взглядом, но посторонился, пропуская незваных гостей внутрь квартиры.
Райден вошел первым и, не снимая ботинок, вольготно устроился в кресле, закинув ногу на ногу, ничуть не смущенный сумрачным взглядом хозяина.
– Поговорим? – нахально поинтересовался наследник семьи Дэвис. – А у тебя тут ничего так, уютненько.
Квартирка была крохотной. Мансардные окна, прорезанные прямо в крыше, давали много света. Деревянные панели на стенах выцвели от времени, что удивительно им шло. Мебели было немного, зато книг – сотни, на длинных узких полках от самого пола и до потолка. Возле одного из стеллажей стояла крохотная деревянная лесенка. В центре комнаты красовался огромный глобус музейного вида, какие-то безделушки, которым самое место на полках коллекционера, и ни одной фотографии.
